Головолом [СИ] - Максим Сабайтис
Персональных данных преступников, которые устроили несанкционированное подключение раздобыть не удалось, однако экспертное заключение гарантировало, что взлом осуществляла женщина, чьи аппаратные и психические параметры позволили мимикрировать под покойную сотрудницу.
Шестой случай, Глория Лиддел, рабочий псевдоним Флора Найтингейл. Псевдоним передан “по наследству” после исчезновения Дианы Кавелье, старшего инспектора Корпола. Лиддел какое-то время стажировалась у Дианы в то время, когда та закрывала дело Соловьева.
— Маловато, — вздохнула миз Кавендиш. История складывалась условно, без деталей, с минимумом фактов, опираясь лишь на модели и вероятности.
Какие-то выводы антарктического суперкомпьютера вряд ли получилось бы всерьез приложить к делу. Искусственный интеллект отмечал повышенное содержание образов соловья в именах, фамилиях, рабочих псевдонимах и аккаунтах задействованных лиц. Аудиторы только скупо улыбнутся, если увидят такой аргумент.
Отсутствие строгих доказательств проверяющие поймут. Барбат умела затирать следы и обрывать потоки данных. Когда связь идет через одноразовое устройство-посредник, установить источник сообщения выйдет только если отправитель совершает какую-либо ошибку.
Не тот случай. Опыт корпоративных интриг подсказывал, что заказывали очистку истории через офлайн, где поиск занимает часы вместо сетевых миллисекунд. Текущему поиску данное направление не поможет, а ресурсы отвлечет. Да и привести офлайновый поиск может к трупу. Или человеку с искусственно созданной амнезией.
— Если дурацкая версия про “соловьиные” имена имеет под собой какие-то основания, то у нас, возможно имеется зацепка.
Марьям сверкнула глазами, Ольге моментально прилетели новые пакеты данных, отчего сердце забилось еще чаще, а на панели с медицинскими данными прибавилось желтых маркеров.
Широкий поиск по второстепенным корреляциям приносил первые плоды: несколько городских камер в прямом эфире транслировали двум региональным директорам сцену неторопливого убийства Вирджинии Айдони, еще одной девушки с “соловьиной” фамилией.
44
Какие чувства может испытывать ученый, когда на его глазах совершается эпохальное открытие? Хорошо, не обязательно ученый — руководитель проекта, администратор по природе, лидер, который держит в руках все управляющие нити, тоже подходит. Какими эпитетами можно передать тот экстаз, который охватывает от осознания раскрывающихся перед тобой тайн мироздания?
Валерия вспоминала древнего жителя Сиракуз, выбежавшего нагишом с криком “Эврика” на улицу. Ей тоже хотелось выкрикнуть что-то величественное, чтобы услышал весь мир. Но вместо того, чтобы торжествовать, дама в красном развернула в четырех окнах расширенного пространства сводки, еще одно окно оставила для приближенного аналитика, а в шестое вывела прямую трансляцию из лаборатории.
Свен размеренно задавал вопрос за вопросом, каждый ответ полицейской моментально направлялся на обработку суперкомпьютеру, тайно смонтированному здесь же, в подземном исследовательском комплексе “Карфаген Индастрис”. С каждый ответом искусственный интеллект, которому до этого скормили материалы по предыдущим девушкам, вычленял все новые и новые детали открытия.
Глория Лиддел, как следовало характеризовать пойманную девушку по официальным биометрическим данным, являлась частью чего-то большего.
Под комбинированным действием электронных и синтетических наркотиков пленница подтвердила базовую гипотезу — ее сознание содержало память как минимум четырех посторонних людей.
Если бы это всплыло в повседневной жизни, Глория, наверняка, объяснила бы данный факт своей профессией полицейского чип-ридера. Очень удобное прикрытие: читая память чужих людей можно невольно запустить в собственную память множество данных. Так прикрывала свою природу Диана Кавелье, попавшаяся на том, что слишком увлеченно копалась в деле Райзенор.
Теперь вопросы составлялись таким образом, чтобы свелась к нулю возможность получить ответ через работу с посторонними чипами. Последние минуты жизни другой женщины, так и не попавшие в полицейские сводки, чью аппаратную память удалось утаить от следователей Корпола, не могла знать никакая Флора Найтингейл.
Суперкомпьютер, после обработки материалов по данному феномену, констатировал единство личности в нескольких людях. То существо, которое называло себя Флорой, как минимум, помнило разнородные биографии как свои.
Найтингейл — соловей. Возможно, этот образ как-то помогал синхронизировать воспоминания вокруг одного семантического ядра. Валерия благодарила всех известных ей богинь за то, что те подарили такой удобный ключ для выявления носителей Найтингейл.
У пленницы исходно не было распределенного сознания, какого-либо развитого сверх человеческих норм интеллекта, других фантастических суперспособностей из числа тех, которые любят вставлять в художественные сценарии про героев.
Только общий психологический слепок и синхронизируемая посредством сетевых соединений память. Никакой мистики в Найтингейл выявить не получилось — лишь программно-аппаратная поддержка, позволяющая нескольким женщинам стать единой в нескольких телах.
Валерия Барбат сомневалась, что феномен можно воспроизвести на мужской базе: те же особенности психофизиологии, которые делали женщин почти не взламываемыми, обеспечивали бесконфликтный контакт между двумя личностями.
Охота за сокровищем потребовала немалых вложений, определенного риска, даже противостояния с Корполом, но оно того стоило.
Являясь одним из директоров центрального филиала, временно работающей в регионе, Барбат умела быстро и точно определять коммерческий потенциал той или иной инновации. В данном случае ценник улетал в небеса, потому что речь шла о возможном бессмертии.
Проводимые в подземной лаборатории эксперименты: медицинские, психологические, аппаратные и программные тесты, должны были дать ответ на центральный вопрос, ради которой Барбат лично присутствовала в осажденном комплексе — насколько качественно сохраняется в других телах исходная память? Можно ли сказать, что там, на операционном столе лежала та, кого когда-то звали Сильвией Райзенор?
Чтобы предотвратить возможную ошибку, а также пресечь утечку данных к другим телам Найтингейл, пришлось закопаться под землю, разорвать большинство сетевых соединений, спровоцировать Корпол на установку изолирующего купола, а также заполнить окружающее пространство шумами передовой радиоэлектронной борьбы.
Валерия старалась держать себя в руках, но взгляд то и дело возвращался к индикатору метрики, которую определял проводящий исследования суперкомпьютер. Девяносто семь процентов — так оценивалась вероятность того, что удалось вычленить все необходимые алгоритмы, позволяющие синтетической личности по имени Флора Найтингейл транслировать себя на разные тела.
Свен уже приступил к предпоследней секции вопросов, та требовалась для контрольного сравнения состояний до того, как попавшая в плен распределенная личность узнает о гибели одного из своих тел и позже.
После этого сопоставления необходимость в Глории Лиддел отпадет, подумала госпожа в красном. Лабораторию придется закрыть, а сделанное открытие проверить на подопытных.
Зачем нужно бессмертие, если оно не твое?
Валерия задумчиво посмотрела на Свена, который потихоньку отмирал от “Пигмалиона”, на скучающего Бобби, валяющегося в полуобморочном состоянии Карлсона.
Эти люди, сами того не зная, добывали секрет, за обладание которым можно было убить и не испытать никаких угрызений совести. Но госпожа Барбат не хотела чувствовать себя неблагодарной. Когда-нибудь позже она вспомнит всех причастных к ее возвышению, позволив их именам появиться на пьедестале, достойном памятника первой бессмертной женщине планеты Земля.
О том, что первенство когда-то принадлежало каким-то
