Александр Чубарьян - Хакеры. Книга 2. Паутина
Завидев Лекса, Индевять приветственно поднял руку.
— Ни хао, молодой, время сыпется, мы здесь, — прозвучал в наушниках перевод того, что произнёс американец. С секундной задержкой, разумеется. — Я знаю, зачем ты пришёл, твоё слово, твой вопрос, моё слово, мой ответ.
Английский был его родным языком, но Индевять два года жил в нью-йоркском Маленьком Китае, а затем мотал срок с латиносами в Синг-Синге, поэтому часто перемежал свою речь китайским и мексиканским сленгом. Переводчик из-за этого заметно подтормаживал и тупил.
Как ни странно, но этого хакера хорошо понимал Андерс. Они спокойно общались без наушников, причём Андерс свободно ботал на мексиканской фене и даже откуда-то знал язык жестов, которым латиносы шифруют свои переговоры.
Лекс без наушников обойтись не мог.
— Давай только на английском, — попросил он. — А то твоя моя не понимай.
Грохот, раздавшийся из колонок, сопровождал перестрелку, которая происходила на экране.
Индевять протянул ему ведро с попкорном, кивнул на соседнее кресло. Зачерпнув горсть разорванных кукурузных зёрен, Лекс уселся не в кресло, а на стол.
Переводчик исправно переводил крики, доносящиеся из динамиков. К счастью, он мог отличить человеческую речь от аудиодорожки и перевод последней воспроизводил заметно тише.
Перестрелка закончилась автомобильной аварией. Когда грохот стих, Индевять произнёс:
— Молодой, я знаю, что тебе нужно.
— Круто, — сказал Лекс.
— Поверь, я знаю очень немного. Да, она будет. Сегодня.
— Кто будет? — не понял Лекс.
Здоровяк посмотрел на него, закинул в рот порцию попкорна, прожевал, потом спросил:
— О’кей, зачем ты пришёл?
— Знаешь, какое задание Эйзентрегер дал Словену?
— В общих чертах, — ответил Индевять. — Они пишут троян, чтобы с его помощью создать ботнет. Почему тебя это интересует?
— Ну… меня больше интересует, почему нам не предложили это сделать.
— Йо, молодой, это непростое задание. Это надо всё бросить и как минимум пару недель, а то и месяц заниматься совершенно другим делом. И надо понимать, как пишутся трояны для ботнета. Молодой, ты вообще когда-нибудь писал… а, дерьмо, ты же тот самый русский… извини, не узнал. Андерс про тебя рассказывал. «Стакс» — это круто. Когда я только вышел из Синг-Синга, я целый месяц приходил в себя от того, насколько всё изменилось, и «Стакс» был одним из самых глобальных изменений…
— Вам предлагали писать этот троян? — перебил его Лекс.
— Да, молодой, предлагали. Мы отказались.
— Почему?
— Потому что у нас уже есть работа. Мы, знаешь ли, нащупали путь, и отвлекаться на всякие трояны нам не стоит. Я тебе вот что скажу. Взаимодействие спутника и вируса возможно, и мы собираемся это доказать. При наличии определённых условий, разумеется.
— Вроде денег, которые тебе платят, да?
— Молодой, ты не понимаешь. Деньги — это всего лишь стимул. Но, безусловно, очень важный. Вот у тебя какая сумма контракта?
— Не помню, — усмехнулся Лекс.
— Как это не помнишь? Сто в лицо ты же получаешь? Или меньше? Сколько стоит твой контракт?
— Хватит вытягивать инфу. С Андерсом пообщайся на эту тему. Он любитель поговорить.
— Андерс… — хмыкнул Индевять. — Это странный русский. Он много объяснял, но я так и не понял, откуда он знает некоторых латиносов из «Мары».
— Что такое «Мара»? — автоматически спросил Лекс.
Индевять покосился на него, больше ничего говорить не стал, зачерпнул горсть попкорна, стал задумчиво жевать, глядя на экран.
— Мэтт Деймон из Кембриджа, ты знал об этом? Там, где находится Гарвардский университет.
— Нет.
— Он автор сценария фильма «Умница Уилл Хантинг», ко всему прочему. Видел? Он собрал кучу премий, в том числе и «Оскаров».
— Нет, не видел, — ответил Лекс.
— Неплохие парни, эти жители Кембриджа. Думаю, это хороший город.
— Ты по одному актёру судишь о всём городе?
— Что поделать, — пожал плечами Индевять. — У меня нет знакомых в Кембридже. Зато есть знакомые голландцы. Ублюдки, все как один. Хотя он и есть всего один.
— Ты про Словена? — догадался Лекс.
— Тупой ублюдок не курит ганжу, ты знал об этом? Он из Голландии — и всякий раз приходит в бешенство, когда видит, как курят ганжу. Должно быть, ему непросто жить на родине. Были бы мы сейчас в Синг-Синге, я бы его изуродовал, как одного мекса, который…
— А ты не в курсе, зачем Эйзентрегеру ботнет? — перебил Лекс разговорчивого хакера.
— Молодой, не тупи. Ботнет всегда пригодится. Зарази миллион тачек с помощью хорошего вируса, и сеть будет приносить тебе двести — триста тысяч каждый месяц. А если количество машин будет увеличиваться, то прибыль вырастет в геометрической прогрессии.
— То есть цель — заработать деньги?
— Конечно. Надо же Эйзентрегеру как-то отбивать затраты и зарабатывать на нас. А ботнет для этого и создан. Перед Синг-Сингом мы с помощью одного хорошего трояна сделали сеть на полмиллиона и продали её арабам за триста тысяч. Это нас и погубило — если бы продавали каким-нибудь черномазым из Детройта, отделался бы годом условно. Но арабы, терроризм… представляешь, никого даже не волновало, что эти арабы всю жизнь прожили в Европе, занимаясь съемками порно, и ботнет был им нужен для раскрутки их порносайтов, три кобылы в петуха вверх дном.
Индевять, разволновавшись, быстро перешёл на китайско-мексиканский сленг и стал недоступен для понимания.
Впрочем, так же быстро успокоился, привлечённый картинкой из фильма. Попкорн, пиво, кто-то в кого-то стреляет.
— Тебе нравится то, что ты делаешь? — спросил Лекс.
— Мне нравится то, что происходит, — ответил Индевять. — Надо работать. Просто надо работать. Я работаю, и мне платят. Через полгода я стану миллионером, и мысль об этом воодушевляет меня. Возможно, если случится что-то серьёзное, то нас заставят больше работать, но пока мы работаем в режиме «стандарт» и делаем то, чего никто раньше не делал. Пойми, молодой, мы сейчас на пороге великих открытий. Искусственный интеллект, который научится создавать виртуальное оружие, а следовательно, уничтожать себе подобных. Нас ждут кибервойны между сетевыми клонами людей, и возможно, наши спутники станут первыми неандертальцами, которые возьмут в руки камни и палки и сделают первые топоры. У тебя есть спутник, молодой?
— Нет, — ответил Лекс. Позиция хакера стала ему понятна, разговор далее виделся беспредметным, и он встал с кресла.
— Классная штука, у одного моего приятеля есть. Жаль, что сейчас недоступна. Ему подогнал её один его друг, за то что тот его не сдал, когда… Эй, ты куда?
— Надо работать.
— Да, ты прав… надо работать… — протянул Индевять и зачерпнул из ведра попкорн. — Кстати, я знаю кое-что, чего не знаешь ты. Я думал, что именно это ты и пришёл выяснить.
Ведро с попкорном, стоящее на груди у здоровяка, не удержалось и рухнуло вниз. Ругаясь на трёх языках, Индевять нагнулся за ведром. Рассыпавшийся по полу попкорн он аккуратно затолкнул ногой под сиденье, потом поднял голову — Лекс всё ещё стоял и смотрел на него.
— И что же такое тебе известно? — спросил Лекс.
— Сегодня будет корпоративная вечеринка. Но всё, что я знаю, — это то, что у нас заберут наушники перед началом и будет много классных шлюх.
Индевять оказался прав.
Корпоратив происходил на верхних этажах замка, в отсырелых комнатах, которые кое-как привели в порядок, превратив во временные траходромы. Лоу-лайф во всей красе.
Наушники забрали, а проститутки, видимо, не только строго проинструктированные, но и запуганные, лишь стонали, как сумасшедшие нимфоманки, и за всё время не проронили ни слова.
Этой вечеринке предшествовал дурацкий разговор с Лиской.
Первое время она тут чувствовала себя не очень комфортно. На базе было всего три девушки, и отсутствием мужского внимания они не страдали. Лиска отшивала всех, кто к ней клеился, за что получила прозвище «Холодная Леди». Её оставили в покое, но она всё равно не успокоилась.
Она переживала из-за родителей, которые не знают, куда исчезла их дочь, сходят с ума от переживаний. От осознания этого с ума сходила и Лиска.
— Слушай, я понимаю, что не по адресу, но я просто последнее время думаю о родителях, они же не знают ничего, я просто пропала. Я понимаю, что не могу им ничего сообщить, но, может, можно узнать, как там они? Эй, а почему вы без наушников?
Трудно сказать, что разозлило Лиску больше — то, что все собрались идти к проституткам, или то, что она узнала об этом последней. Когда Лекс посоветовал ей выяснить у цыгана ситуацию с мальчиками, у неё был такой вид, словно она собиралась ему пощечину влепить.
Вечеринка… ну, а что вечеринка? Снятие сексуального напряжения, организованное по совету корпоративных психологов, наверняка наблюдающих за проектом. Проституток распределял цыган, предварительно зачем-то отобрав у всех наушники с переводчиком.
