Александр Тюрин - Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
Я плыл в фарватере из уличной пыли и тоскливых мыслей, пока не пересек упакованный в пластик Обводный канал – там, где раньше был Ипподромный мост. Тускло мигнул заплеванный робот, охраняющий межрайонную границу, и пропустил меня на территорию, контролируемую «Тризубом».
А метрах в тридцати от робота-пограничника случилось ДТП. Я обернулся, чтобы глянуть на прядильно-ткацкую фабрику, где двадцать лет назад работала моя любимая девушка Настя, но увидел там лишь огромную рекламную ногу в ажурном чулке, которая качалась в витрине магазина «Эротика для всех». Ах, Настя-Настенька, ножка у тебя такая же была, в смысле, красивенькая, но поменьше... И тут меня сбила машина.
Она как раз выехала с многоэтажной парковки, напоминающей цветок куриной слепоты. Автомобиль был похож своими глянцевыми плавными обводами на касатку, а прячущийся в глубине его могучего тела магнитогидродинамический мотор на пятьсот лошадей не выдал себя даже урчанием. Конечно, по правилам, выезжающий со стоянки автомобилист должен был пропустить велосипедиста. Но куда там нудным правилам дорожного движения против свободы, присущей всем владельцам солидных тачек.
Неудачник, нырнувший с велосипеда и проплывший несколько метров по луже, попробовал выразить свое недовольство. И снова улегся в лужу, получив по морде от крашеного блондина, вылезшего из «касатки».
Крашеный паренек поиграл мышцами, подпружиненными с помощью силопроводов, и вежливо поинтересовался у потенциального истца, напоминающего в этот момент раздавленную кошку.
– Ну, что, иск удовлетворен?
Паренек подождал ответа, потирая кулаки, татуированные оранжевыми крестиками, и спокойно поехал дальше. Видимо, он считал, что со всеми формальностями уже покончено.
Я сказал ему в виде напутствия: «Да чтоб тебя боров поимел» – и принялся привычными движениями соскребать с себя приклеившийся мусор: жвачку трех сортов, конфетные фантики и упаковку от мороженого.
В виде случайного совпадения «касатка», совершающая левый поворот, неловко подпрыгнула на бестолково мерцающем пластике разбитой мостовой и слегка потерлась о бок другого автомобиля.
Другой автомобиль смахивал на доисторическую акулу по имени «мегалодон», которая была недавно восстановлена специалистами из фирмы «Геноциркус» и теперь плавает в василеостровском океанариуме. Даже радиатор у «мегалодона» был стилизован под огромные зубы.
Из другого автомобиля вышел, расправляя плечи и прочие органы, громадный дядька, как будто тоже смастеренный в «Геноциркусе». Что там боров. Боров бы смотрелся рядом с этим гражданином бледным сусликом. Кулаки у мужчины – словно первый советский спутник, штаны растянуты до максимума мускулистой плотью, что спереди, что сзади. При одном виде такого зверя лопаются целки у девушек и сдуваются члены у соперников, превращаясь в жалкие членики.
Крашеный паренек сразу все осознал. Он даже не вылез, а вытек, как понос, из своего автомобиля. Мегалодон не заставил себя долго ждать и приложил лжеблондина лицом к капоту «касатки», отчего на несмачиваемой поверхности запрыгали бусинки крови и слез.
После крика и стона начался культурный разговор по понятиям. И здесь паренек, чье лицо напоминало теперь грязную картофелину из бедной овощной лавки, проиграл всухую. За ним, судя по выбеленной шевелюре и руническому знаку «гибор» [15] на бейсболке, стояла группировка «Викинг». Выходит, он на чужой территории. А за мегалодоном, если гадать по татуировке – синей вилке на ядовито-желтом фоне, – высится могучий «Тризуб», истинный хозяин этого района.
Под шумок справедливой расправы кое-что обломилось и человеку, навернувшемуся с велосипеда, то есть мне. Когда мегалодон поманил меня пальцем размером с хороший гаечный ключ, я сперва, конечно, сильно испугался, даже мошонка поджалась. Но оказалось, что крашеный паренек виноват перед всем человечеством вообще и перед мной в частности, поэтому должен срочно искупить вину, подарив мне машину. «И шоб быстро». Так решил мегалодон, чтобы показать свою абсолютную власть, и скрепил решение смачным плевком на мостовую. Не обязательно новую машину, но на ходу, легализованную и все такое.
И в самом деле, получилось «быстро». В середине следующего дня у дверей развалюхи, где я, можно сказать, проживаю, стоял автотранспорт с лежащей в бардачке дарственной на мое имя.
Вот почему я сегодня за рулем, как белый, блин, колонизатор. Вот почему гордо поглядываю на «негров», которые пытаются выскочить на проезжую часть, помыть мне стекло или напылить на него рекламную анимацию. Машине лет десять, стекла еще не грязеотталкивающие, но автоматическая коробка передач совсем новая. И это главное, с тех пор, как в нашем мегаполисе запретили ездить с ручной коробкой. Да что там белый колонизатор. По сравнению с тем, кем я был утром, я теперь король Леопольд, поставивший в нужную позу целое Конго. Бортовой компьютер содержит коды доступа во все районы города! А в бардачке даже нашелся забытый кем-то мобильный терминал с кредитом общения на семь минут. Мобильник был слегка забрызган слюнями, но топливный элемент даже не требовал дозаправки.
Мне бы сейчас не пытаться ухватить журавля за яйца, а удовольствоваться синичкой, то есть просто поехать на танцы для тех «кому за...», где дамы не блещут ни красотой, ни крутизной, зато предоставляют быстрый доступ к своим прелестям. Или хотя бы нырнуть в Сеть, пролететь ангелом сизокрылым по инфобанам, поднимая столбом электронную пыль... Но скрипя оставшимися двадцатью зубами, я позвонил Глебу Логойко. Это единственный приличный человек, который еще согласится пообщаться со мной, если только недолго.
Глеб не показался любезным, да он всегда был угрюмый бормотун, но через несколько минут перезвонил и дал мне координаты некой Веры Лозинской. Эта дамочка могла стать моим спасением. Сейчас она – никто, продавщица в книжном магазинчике на Леттише-Легион-штрассе (бывшая Гаванская), а пять лет назад, судя по словам Глеба, была начальницей у самого Грамматикова. Прямо из агентства мадам Лозинской его взяли на важную роль в социально-психологический проект «American Not Russian Certified Professional». Стало быть, госпожа Лозинская имеет немалое отношение к вертикальному старту господина Грамматикова...
Но прежде чем связываться с этой самой Верой, я позвонил своей жене, впервые за последние три года. Экс-жене, если быть точным.
Бывшая женушка получает ежемесячное пособие от «международной ассоциации Пенелопа», которая содействует дамам со средним музыкальным образованием и психической травмой, полученной в ходе семейной жизни. То есть муж, алкоголик и психопат, должен непременно находиться в дальних странствиях под соседним забором. Впрочем, мы с супругой и так собирались разбежаться. Кому нужен довольно ленивый литературный негр, неспособный прокормить даже невзыскательного кота, не говоря уж о любящей приятно покушать женщине?
Короче, большую часть из потраченных минут экс-жена выясняла, кто там на проводе. Кто, что, плохо слышно, хреново видно... Единственное, что она успела сказать по существу – это чтоб я ей не звонил больше. По-моему, она даже не узнала меня. Или сделала вид, что не узнала. Честно говоря, я ее лица тоже практически не узнал. Все, что я сегодня помнил о бывшей супруге, – это ее ляжки и ягодицы, такие гладкие-мягкие. Плюс собачьи вальсы, которые она играла на раздолбанном пианино. Иной раз мне даже кажется, что она играла на пианино именно ягодицами. Она наверняка была интересным человеком, но в саркофаге моей памяти остались только сальности...
А кому бы я мог звякнуть вместо жены? Кто, интересно, придет в восторг от моего скрипучего голоса и серой физиономии, прилетевшей по дешевому каналу связи? Лучше не думать об этом. Лучше почти ни о чем не думать. Если б можно было удалить лишнюю половину мозгов из головы. Приказываю себе думать только о работе, об этой единственной возможности заработать на спокойную старость с теплым сортиром и горячей картошкой в котелке. Кредита общения осталось на пять минут; пора унять дрожь, разгладить вздыбленный волосяной покров и позвонить Вере Лозинской...
По ее лицу, возникшему на экране терминала, сразу стало ясно, что разговор может оказаться очень коротким. Я от напряжения сразу вспотел, голос стал совсем хриплым, противным:
– Здравствуйте, я, кхе-кхе, писатель, я пишу книгу о... для... про... Ради бога, не бросайте трубку... Всего лишь пара вопросов. Это абсолютно безобидная книга, пособие для юношества и прочих чайников: «Как сделать миллиард». Основывается на нескольких конкретных биографиях... Нет, мы с вами не знакомы... Ваш номер мне дал господин Глеб Логойко из издательства «Лог энд К°»... Вы ошибаетесь, может, я кого-то вам и напоминаю, но мы с вами никогда, к сожалению, не встречались... Да, меня интересует господин Грамматиков, вы же с ним работали, он здорово ложится в концепцию моей книги. Довольно молодой миллиардер, не жалеет денег на новые технологии, поддерживает искусство и культуру...
