Девятый - Сергей Лукьяненко
— Подойди, — велел Габриэль и, наконец-то, легко и непринужденно отшвырнул болвана, которым прикрывался будто куклой. Офицер был такой здоровенный и мускулистый, что, наверное, и при земной силе тяжести мог все это проделать.
Я подошел, Габриэль быстро и умело ощупал мою одежду. Даже перчатки потрогал. Я почти уверился, что он их стащит, но похоже, про замаскированные разрядники офицер не знал.
— Вроде чисто, — решил Габриэль задумчиво.
— Раздеваться не стану, — мрачно сказал я.
Офицер заржал.
— И не надо. Ты слишком мелкий, чтобы спрятать оружие в заднице. Так что, ты пилот? Реально?
— Святослав Морозов, пилот, база Титан!
— Зачем они затребовали тебя?
— Не знаю я! Поговорить о чём-то!
Габриэль выдохнул и вроде как немного расслабился.
— Ладно. Не злись. Можешь спасибо сказать. Тебя бы сейчас затащили в рубку и…
Он ткнул пальцем в висок.
— Они обещали не трогать и не ставить шунт, — возразил я.
— Шунт, значит?
— Да! Они сказали, что после разговора со мной всех отпустят! Вынут шунты и те станут нормальными!
На лице Габриэля заиграли желваки.
— А вот хрен там они отпустят…
— Мне кажется, не врали, — сказал я осторожно. — Зря вы её… Клэр…
— Ты меня моей работе не учи! — рявкнул Габриэль. — Я же тебя летать не учу?
— Она поклялась!
— С чего бы этому доверять? Она уже не Клэр! Клэр я уважал, она хороший человек, но это уже не Клэр! Не Клэр!
Он уставился на меня и я на всякий случай кивнул. Габриэль пугал меня больше, чем взбесившиеся писательские болваны.
— Кто они? Как взломали компьютеры?
— Это вонючки. Они поменяли нашу нейросеть на свою!
— Как? — спросил Габриэль недоверчиво.
Я пожал плечами.
— Не верь им, парень, — Габриэль погладил меня по голове. — Это все демонские штучки, бесовское искушение… Повезло тебе, что я как раз из каюты выбрался!
Мне хотелось сказать, что если даже мне и повезло, то Клэр — совсем наоборот. И что она явно хорошая женщина. Была. И теперь уже не проверить, стала бы нормальной или нет.
Но я удержался. Иногда я даже без Бори вначале думаю, потом говорю.
— Спасибо, что спасли, — сказал я. — Так что тут произошло? Я видел только музыкантов и писателя. Они нормальные. Им велели сидеть на первой пассажирской.
— А болваны писательские?
— Мы их выключили. Всей толпой. Они тоже сбрендили.
— Вот-вот! — Габриэль поднял указательный палец, словно мои слова доказывали ложь Клэр. — Вонючки, значит…
Он спрятал пистолет в кобуру, достал из кармашка на бронежилете пузырек, открыл, забросил в рот таблетку, разжевал. Отстегнул с пояса фляжку, напился. Протянул мне.
Я не стал спорить, сделал глоток воды. Во рту еще стояла кислятина и горло жгло, так меня вывернуло.
— Сутки я ещё на стимуляторах продержусь, — сообщил Габриэль. — Кроме тебя кто-нибудь… нет, молчи! Тут всё прослушивается и просматривается.
— Понимаю, — сказал я. — Как они вас не заметили?
— Маленькие хитрости с вторичным искином палубы, — ухмыльнулся офицер. — Второй раз не пройдёт. Зачем же ты им нужен…
Не очень мне нравилось, как он на меня смотрел.
Словно не на человека, а на ребус.
— Давайте я с ними поговорю? — предложил я. — Они ко мне агрессии не проявляли. Кроме Лорана.
— Лорана? — Габриэль нахмурился.
— Да. Он был в лифте. Мёртвый, но всё равно пытался схватить.
Габриэль молчал.
— Это ведь вы его убили? — спросил я.
— Лоран был моим другом, — ответил он. — Понимаешь? Они забрали его душу, осквернили тело. И даже труп не оставили в покое!
— Но вы ведь в него не стреляли?
Габриэль посмотрел на свои ладони.
— Нет. Не мог. Задушил, потом ударил по голове. Сломал руки и ноги. И перерезал артерию.
Он перечислял свои действия так спокойно, словно речь шла о какой-то лёгкой ссоре с приятелем.
— Но не стрелял. Не мог.
Габриэль глубоко вздохнул.
— Видишь, парень? Они стали одержимыми. Бесноватыми. Лоран пытался меня обмануть. Убеждал сидеть в каюте и не высовываться. Даже принёс пистолет, только взял слово, что я в него не выстрелю. Я всегда держу слово, он знал…
— Давайте я поговорю с капитаном! — предложил я. — А потом вернусь и всё вам доложу.
— Им нельзя давать того, что они хотят, — убеждённо произнес Габриэль. — Стоит только разок уступить бесу и всё! Ты сам не заметишь, как скатишься в пропасть.
— Тогда я не буду говорить, — пообещал я. Мне стало совсем жутко.
— Это полумеры, — Габриэль покачал головой. — Лучше мы сделаем иначе. Ты вернёшься на базу и сообщишь, что «Гаргантюа» надо уничтожить. Это жертва, но она необходима!
Я кивнул:
— Хорошо! Мой истребитель в ангаре…
Габриэль замотал головой и закрыл мне рот ладонью. От неё кисло-сладко пахло порохом и кровью, меня опять стало подташнивать.
— Нет-нет. Иначе. Надо быстрее, понимаешь? Как вы, пилоты, это называете? Экспрессом?
Дёрнув головой, я высвободился и торопливо сказал:
— У меня нет тушек! Я не могу экспрессом, я умру!
Габриэль болезненно сморщился.
— Сволочи… они всё учли, да? Всё! Кроме одного!
Он почти ласково взял меня за плечи.
— Мы же с тобой люди, паренёк! И не просто люди, мы офицеры! Мы знаем свой долг. Да?
— Но я не смогу никому ничего передать! — закричал я.
Мне уже было понятно, к чему он ведёт.
— Неважно. Я уничтожу корабль сам. Я знаю, как.
Габриэль рассмеялся.
— Но ты им для чего-то нужен. Нельзя давать того, что хотят, понимаешь?
Ладони скользнули и обхватили мою шею. Мне показалось, что он даже одной рукой мог бы меня придушить.
— Не дёргайся, — попросил он. — Я не буду ломать позвонки, я зажму артерии, и ты просто уснёшь. Понимаешь? Скажи, что не сердишься!
Он был совершенно поехавший!
Может изначально, может от того, что случилось на корабле. А может у него крышу снесло после того, как он убил своего друга.
— Дайте помолиться? — быстро сказал я. — И помолитесь со мной, пожалуйста!
Вот это он принял очень благосклонно! Дёрнул головой, глаза радостно блеснули.
— Правильно, парень… правильно! Так и надо! Notre Père, qui es aux cieux…
Однако ладоней с моего горла он не убрал.
— Нотр Пэр, ки э о сьё… — подхватил я с энтузиазмом, которого вовсе не испытывал. — Отче наш, сущий на небесах!
И, едва дотянувшись до его могучих бицепсов, на что Габриэль даже внимания не обратил, сжал пальцы.
Шокеры сработали. Нас тряхнуло обоих, его сильнее, конечно, но и меня долбануло жёстко. Пальцы Габриэля конвульсивно сжались и в ушах зазвенело, но через мгновение он закатил глаза и тяжело рухнул, волоча меня за собой. Я задёргался, из последних сил выдираясь
