Русь-XXI. Повесть о ненастоящем человеке. - Влад Тепеш
В какой-то момент ему все-таки удалось вырваться и он откатился от меня, мотая головой и утробно завывая, но я вскочил на ноги раньше него и у тому времени, как вскочил и он, был уже рядом.
Мой кулак врезается в его висок: четкий акцентированный удар, в который я вложил всю массу и всю силу. Тварь опрокидывается, я наваливаюсь сверху, припечатывая ее коленом к земле, мои руки начинают молотить по голове.
Удар-удар-удар-удар-удар!
Монстр сопротивляется, но недостаточно энергично. Сильный, зараза, но его попытки пресекаются кулаками, обрабатывающими его голову. Сопротивление становится хаотичным, мне приходится защищаться от когтей, тянущихся к моему лицу, но я продолжаю наносить удар за ударом, удар за ударом.
Время то ли остановилось, то ли ускорилось. Сложно сказать, сколько все это продолжалось, я опомнился только после того, как совсем рядом завыли сирены.
Вурдалак лежит неподвижно, голова повернута набок, вывалившийся из размолотой глазницы глаз смотрит в небо. Подношу руки к глазами — они все красные. Влага на моем лице, красное на моей одежде.
Мой пульс колотит так, что в ушах словно молоты бьют, но сквозь этот шум до меня доносятся крики и топот. Полиция.
В самый последний момент я вспоминаю о револьвере. Он так и лежит в кармане, я забыл о нем. Вот идиот же я, а? Хотя...
Сую руку в карман, достаю револьвер и швыряю его в дальние кусты за секунду до того, как из-за поворота появляется группа людей в тяжелых бронекостюмах наподобие омоновских. Хорошо, что не применил револьвер: теперь мне не придется объяснять, откуда он у меня взялся.
Люди бегут ближе, и я обращаю внимание, что в руках у них автоматические дробовики, а у одного даже... огнемет? Херрасе...
— Не очень-то вы и торопились, я так погляжу, — выдавливаю я из себя непослушным языком.
Следом за вооруженными людьми появились полицейские и «скорая помощь». Медики оказали мне первичную помощь, обработав ссадины на руках, груди и лице, и обклеили пластырем. Пострадал я не то чтоб сильно: лицо от когтей уберег, а плащ из искусственной кожи, имеющий подкладку и надетый поверх рубашки, защитил меня от серьезных ран. Просто потому, что когти кривые и прочные, но короткие, а распороть плащ твари не удалось. На груди ссадин хватает, рубашка и майка в крови, но глубоких ран нет.
— Охренеть, — сказал мне пожилой врач. — Я-то уже готовился к неотложной хирургии, а вы, можно сказать, почти целый.
— А что я? — ответил я. — Я, понимаете, не хотел этой самой неотложной хирургии, пришлось постараться...
Врач хохотнул, но как-то нервно.
Я оказался единственным пострадавшим в пределах видимости: пока я дрался с упырем, женщина из машины схватила детей и убежала. Поначалу я был несколько разочарован таким эгоизмом: могла бы монтировкой там по башке твари врезать или огнетушителем, плащ ему сзади на голову набросить... Хоть какая-то помощь была бы. Но она предпочла спасаться бегством, бросив своего защитника на произвол судьбы.
Но вскоре мне приоткрылись новые обстоятельства, показавшие события под совсем иным углом — и крайне неприятные лично для меня.
Рядом появился тип в пиджаке и с пистолетом под мышкой.
— Вы даете, — сказал он. — Я бы никогда не подумал, что ТАКОЕ возможно — голыми-то руками. Вы военный, видать?
К этому моменту я уже пришел в себя достаточно, чтобы осознать, что влип: инцидент с летальным исходом, как ни крути. Хрен знает, что за вурдалак, но труп-то в наличии.
— Я безработный, — ответил я.
— Хм... А раньше кем служили?
Вот же приколупался, а? И что теперь делать? Последуют вопросы — кто такой, как зовут? — а мне что отвечать? Ладно, пока буду вопросом на вопрос.
— Кто вам сказал, что я вообще служил?
Он обернулся и несколько секунд наблюдал, как труп огораживают лентой, затем снова повернулся ко мне.
— Обычно в таких случаях исход прямо противоположный тому, который получился у вас, знаете ли. Так что тут напрашиваются вполне закономерные вопросы.
— Вы уж меня извините, но мне сейчас охота надраться до посинения. Давайте в другой раз с вопросами?
— М-м-м... Извините, но в другой раз у вас будет выпивка.
И по тому, что вокруг уже стоят те парни в бронекостюмах, я понял, что дело обернулось совсем хреново.
***
Меня запихнули в полицейскую машину, на заднее сидение, огороженное решетками и без ручек на дверях. Верней, не совсем запихнули, а открыли дверцу и предложили садиться. В наручники заковывать не стали, по чему я сделал вывод, что пока еще все не очень плохо. Но скоро меня привезут в участок и начнут допрашивать — а что мне им ответить? Ведь я же «несуществующий человек», меня нет в базах данных!
С другой стороны, если только меня не обвинят в убийстве — да блджад, какое убийство, если эта тварь вообще не человек и близко?! — то больше мне предъявить нечего. Ну, это если не найдут в кустах револьвер, потому как на нем мои отпечатки, я их стереть не успел.
Пока ехали, я примерно составил костяк плана: в теории, меня могут задержать без причины, не предъявляя обвинений, на сутки или на сколько там. Если мне удастся как-то убедить их, что я ни в чем не виноват, я просто ходил купаться на пляж — им придется меня отпустить, даже если установить мою личность им не удастся. Хотя нет, тогда появится подозрение в том, что я нелегальный иммигрант, и меня снова задержат, наверное...
В общем, буду списывать на амнезию и требовать адвоката. Лучшей стратегии у меня пока нет, по крайней мере, пока я не пойму, что это за тварь и в чем конкретно меня подозревают.
«На месте» меня сопроводили в камеру. Без грубости, но четыре вооруженных «омоновца» с незнакомой мне аббревиатурой «ССО» на бронежилетах как бы исключают шутки с моей стороны. Обыскивать, как ни странно, не стали, но велели сдать все предметы из
