М.Е.Р.Ф.И. (СИ) - Саша Воронцов
Следующий круг Альба Плага населяли состоятельные люди: политики, адвокаты, финансисты, руководители высшего звена, влиятельные ученые, видные деятели искусства, обласканные обществом. Там было все и даже больше: денары, власть, красота, слава, любой каприз исполняли в секунды. Об этих людях снимали телешоу, которые любила Луиза и в которые невозможно было поверить. В городе преобладал белый цвет. В отдельных домах в один-три этажа жили отдельные семьи — не то что в их круге, где здание в двадцать этажей считается низким. На улицах полно деревьев и цветов, часто встречаются статуи, а тротуар ровный, без единой трещины. Хейн знал это, потому что Лу пыталась подсадить и его на очередное шоу.
Третий круг Бэллум Рубрум принадлежал начальникам отделов, помощникам семей Альба Плага, преподавателям университетов, врачам, посредственным музыкантам и художникам, которые не создавали шедевров, но успешно поставляли контент. У каждой семьи был собственный неплохой капитал, который медленно рос в банке и переходил внукам. Однажды Хейну удалось побывал там: опрятные домики в пять-шесть этажей, чистые стены, лишенные граффити, приветливые жители. Вдоль дорог растут деревья, постоянно попадаются участки с желтоватой травой. На улицах работают фонари, а на какой-то площади Хейн даже увидел фонтан. В архитектуре преобладал красный цвет: дома, заборы, крыши, магазины, фонтаны, даже мусорные баки.
Еще ниже располагался Атра Фамес. Здесь жили тестеры и лаборанты, низшие звенья офисов, фирм и магазинов, которые чаще всего работали в кругах выше. Высокие здания черного цвета выглядели угрюмо, кое-где на улицах валялся мусор, часто попадались трещины на асфальте, разрисованные стены и грязь, но жители по мере сил старались поддерживать чистоту и порядок и не грабили более слабых соседей. Здесь в хорошей четырехкомнатной квартире жил Лука со родителями, а также работал Хейн.
Нижний Паллида Мор считался не благополучным или, говоря проще, вшивым кругом. Место обитания работников самого низшего звена, работяг с ближайших заводов, безработных с пустыми карманами, а также карманников, мелких наркоторговцев и проституток. Конечно, не конец, но довольно близко. Отсюда или поднимались, или падали на самое дно — последнее случалось чаще. Их цветом был унылый темно-серый, бледный, будто выцветший. На его фоне пятнами выделились мрачные граффити, пятна крови и ядовито-оранжевые мусорные пакеты, которые выбрасывали прямо из окон.
В самом низу находилось безымянное пристанище — сточная канава, из которой не было выхода. Местные называли место Ямой. Бродяги, опустившиеся алкоголики и наркоманы, бомжи, мутанты и прочие уроды, о которых старались забыть все — они жили, точнее заживо гнили тут, временами выползая чуть выше, чтобы заработать. Лучше всего в Яме приходилось тощим крысам и воронам, побирающимся падалью. Они получали достаточно пищи, но все равно оставались злыми и вечно голодными.
Хейн родился и вырос в Паллида Мор. Его приют располагался всего в сотне метров от границы с Ямой, и дети часто забирались на крышу, чтобы посмотреть на грязных страшилищ. Самого Хейна это мало интересовало: ему было немного жаль тех, кто уже никогда не выйдет из Ямы. Заветной мечтой парня оставался Атра Фамес — чистый, безопасный и подходящий для жизни круг. Но, чтобы жить там, требовались денары и образование. И с тем, и с другим были определенные проблемы, но Хейн не унывал. Зарплаты бармена в забегаловке хватало на оплату еды, жилья и учебы, а меньше чем через год он уже получит чип высшего образования и сможет претендовать на место получше.
Иногда вечерами, уткнувшись носом в шею Луизе, он мечтательно повторял:
— Вот закончу учиться, получу чип, заработаю денег, и мы с тобой, малышка Лу, переедем в просторную квартиру.
— Из двух комнат? — смеясь, уточняла та, накручивая на палец косичку.
— Из трех, как у Сильвии. Детей заведем, одного.
— Почему всего одного?
— Ну или двух. Первый обязательно мальчик, а вторая пусть будет девочка.
— И ты будешь играть с ними, гулять, расчесывать? — обняв парня, продолжала девушка. Не то чтобы она не верила в подобное будущее, но заглядывать так далеко не хотелось. Луиза не любила мечтать.
— Конечно, буду, — нахмурившись, соглашался Хейн, заботливо набрасывая на голое плечо любимой одеяло. — Ты мне не веришь?
Та в ответ лишь пожимала плечами. Какая разница, верит она или нет? В любой момент на кого-то из них может напасть вампир или они заразятся вирусом, и тогда все мечты пойдут прахом. Их жизнь вечно висела на волоске, к которому контролеры подносили нож каждые три месяца.
Зазвонивший планшет вывел Хейна из задумчивости. Выскочивший перед его носом Рон бодро отчеканил, что с хозяином хочет связаться Луиза. Выгнув бровь, тот велел соединять.
— Хейн, я забыла сказать, — тут же протараторила девушки, едва появившись на экране. — Что тебе придется зайти в магазин.
— А сама?
Миловидное личико на экране тут же исказилось.
— Я едва на ногах стоять буду после двух смен. Купи, пожалуйста, все сам.
Пожав плечами, Хейн прыжком преодолел две ступени и зашел внутрь, на ходу похлопав по плечу огромного амбала, покрытого татуировками. Небольшие рога на его лбу ярко блестели. Ради них амбал экономил больше года и ездил в Бэллум Рубрум к лучшему имплантологу, которого смог себе позволить.
— Привет, Кор. Сегодня ты?
Тот кивнул и тут же быстро посмотрел вглубь бара. Хейн насторожился.
— Что такое?
— Начальник тут, злой.
— Кто сегодня?
— Мартин.
Изобразив рвоту, Хейн проскользнул через приоткрытую дверь. Мартин был самым противным администратором. Неуравновешенный, постоянно орущий босс до дрожи раздражал абсолютно всех. Он считал подчиненных тупыми дегенератами, о чем сообщал каждые десять минут, и спешил выслужиться перед начальством. К сожалению, вместе с Мартином нередко выходил и его подхалим Гоу: крысиного вида мужчина с острым носом.
Быстро сбросив пальто в крохотной раздевалке, Хейн повязал заляпанный фартук и выглянул в зал. Их бар располагался на первом этаже жилого дома и собирал внутри себя местных студентов и усталых работяг. Слабые лампы не разгоняли темноту, лишь кляксами расплывались по пластиковым столам и стульям. Когда-то давно стены разукрасили граффити, но время сильно осветлило их, превратив в пыльные пятна.
Прошмыгнув за стойку, Хейн приложил палец к губам, молчаливо прося напарницу Мейн не выдавать его.
