Илья Некрасов - Machinamenta Dei
Под аккомпанемент хлюпанья я шел по мокрой асфальтированной дорожке между площадок со старинными, почти антикварными вертолетами времен REX84.[8] Аэродромные мачты с ветровыми «чулками» показывали полный штиль. Каждый шаг под неусыпным контролем многочисленных датчиков, взгляд которых чувствуешь на затылке. Тепловизоры, низкоуровневые телекамеры, звуковые сенсоры, коротковолновые радары… и что там у них еще. Все ради того, чтобы знать: кто ты, где ты, боишься ли системы или уже потерян для нее.
Несмотря на ощущение слежки, лагерь казался совершенно безлюдным, зловеще пустым, впрочем, почти как и сам Чикаго. Лишь на под лете к площадке у да лось заметить сил уэт человека на вышке у КПП – охранника, который вышел покурить. В то же время это могла быть специальная мишень-манекен.
Однако мысль правильная: сигареты. Пока доберешься до бараков, пройдет половина вечности. Я остановился и закурил. Хорошо, что есть шляпа, оберегающая огонек от дождя. Затяжка… и струйка сизого дыма отправляется в мокрую ночь, растворяется и исчезает где-то на расстоянии метра.
Я пошел дальше, понимая, что мне как-то враз стало плевать на слежку.
Следят? Ну не в первый и не в последний раз. Так что идите к черту. Делаю работу и ухожу. А вы будете здесь гнить. То, что здесь оставлю, – только запах сигарет и окурок. Ничего больше.
Перед глазами мелькали собственные ботинки на фоне луж и мокрого черного асфальта… Знакомая вроде бы дорога привела к странному тупику. Подняв глаза и оглянувшись, я понял, что на пути к баракам оказался временный склад пластиковых гробов. Самых дешевых и практичных (всего в полгезелля[9]), упрощенной конструкции «Risen Corp».
Какой идиот занимается тут логистикой? Между посадочной площадкой и бараками возникла длиннющая стена стандартных четырехместных контейнеров, перегородившая пути от аэродрома к «цехам».
В высоту два – два с половиной метра. Если свернуть налево, то лишних триста метров, направо – столько же. Идти в обход не хотелось, кроме того, было понятно, что бараки уже рядом, за данной стеной. Нужно перебраться через нагромождение саркофагов.
Добротная, ставшая классической конструкция. Наследство, оставшееся от государства, которое позаботилось о будущем граждан[10].
Преодолев отвращение, я забрался на первый стеллаж и увидел: точно, в десяти метрах красная зона. Перепрыгнул на следующий стеллаж и, поскользнувшись, едва не упал.
«То-то ржут охранники! Надеюсь, гробы пустые».
Еще прыжок. Нога предательски поехала, и я кубарем скатился вниз, но…
Под ногами оказалась не земля, а еще один гроб, «заботливо» кем-то поставленный. Инерция толкнула вперед, вцепившееся в край саркофага тело навалилось на него, и крышка опрокинутого гроба больно ударила по затылку. В глазах потемнело, но не от боли, а от ярости.
«Сволочи!» – негодовал внутренний голос.
«Сволочи…»
Я поднялся и отряхнулся. Привел в порядок дыхание. Поправил шляпу и проверил кейс. Вроде ничего не отвалилось. Заставлю платить, если что. К гадалке не ходи. Заставлю.
Казалось, все камеры и датчики, какие только могли, глазели на меня.
Ничего. Всех переживу. Я вновь закурил.
Окна ближайших цехов замурованы. Что там происходит? То ломают, то герметизируют. Система создает работу сама себе?
Появилась новая газовая проводка, парогенераторы. Не сомневаюсь – все для санитарного обслуживания, чтобы травить ненужную живность: вшей, крыс и микробов. На крышах мощные вентиляторы, свежевыкрашенные в непонятный грязный цвет.
Красная зона закончилась, и началась синяя. В основном она отличалась отсутствием газового оборудования. Бараки имели небольшие окна с решетками у самого потолка. Больше ничего особенного. Обычные корпуса без герметизации и шумоизоляции, казавшиеся пустыми и тянувшиеся на две сотни метров.
Правда, когда я проходил мимо пустого барака, за спиной раздался едва уловимый, на грани слышимости звук. Похожий на слабый вздох.
Или… это я?
Мало ли что померещится в таком месте. Не останавливаясь и не оборачиваясь, я пошел дальше.
Зеленой зоны в данном лагере не было. По крайней мере, «живьем» гражданских видеть не приходилось. Вместо этого по окончании синей зоны располагался вход в штабной бункер. Пардон, в центральный офис. Малоприметное одноэтажное зданьице, которое незнающий может принять за рядовой склад.
А-а, вот она! Рядом новая посадочная площадка. Перестроили. На старую, значит, загнали хлам. И меня тоже.
Ублюдки.
– Личный номер, – потребовал динамик у бронированной двери, хрипло, будто выплюнул слова прямо в лицо.
– 2. 3. 7. 9. ЧВК «БлекСкай».
Зрачок миникамеры сфокусировался на моей физиономии. Пауза затянулась.
– Как добрались? – электронный голос выразил нотки сарказма.
«Вот и ты, шутник хренов».
– Какова цель вашего приезда?
– Открывай дверь, крыса. Я веду дело в отношении охраны лагеря.
Опять пауза. «Что, съели, да?! Это лишь начало».
В стене на высоте лица открылась маленькая ниша, из которой выглянула стеклянная головка экспресс-тестера: телекамера, фиксирующая микроизменения моих зрачков, и оптический блок, транслирующий мне на сетчатку хитрый поток картинок, что обходит сознание и провоцирует бессознательные реакции[11].
Секунда, и все. Тест пройден. Я не террорист. Лоялен системе. Подсознательное не даст соврать.
Двери бесшумно открылись, они разошлись в стороны – во внутренние ниши стен. И вот я внутри. Первый коридор. Глухая железобетонная коробка, по сторонам бойницы. Укрыться негде. Даже камеры по углам в бронекапсулах. Если попадаешь под перекрестный огонь, то без шансов.
Впереди дверь и оконце за бронестеклом со стальной сеткой. Фигуры двух охранников, которые словно становились меньше и прижимались к дальней стене по мере того, как я приближался.
Вообще-то, по протоколу они должны были руководить моими действиями через громкоговоритель: «пройти вперед», «остановиться у стены» и т. д. Но сейчас динамик молчал. Заткнулся.
Я подошел вплотную к окну, и охранники потупили взгляды. Толстый и еще один толстый.
Лагерные крысы. Мразь. Вряд ли хоть раз видели вооруженного террориста из северо-сепаратистских сил, Три-С. Эти могут только толпой на безоружного. Вы – дерьмо, и я готов это доказать. Здесь и сейчас. Не хочется, да? Страшно? Надо запомнить рожи.
Дверь была открыта, опять же в нарушение протокола. Я прошел в следующий коридор, слева оказался закрытый пост с теми двумя… Я направился дальше, но тут же остановился. Не удержался. Развернулся и с силой, вкладывая вес тела, врезал ногой по дверце поста охраны. Раздалось оглушительное и невероятно приятное металлическое громыхание, плюс там что-то упало. Если выйдут, убью.
В комнатке молчок.
Запомнят надолго. Ничего. Как говорил терминатор, я вернусь.
«Итак, дальше. Еще камера. Смотри, смотри». – Я на секунду остановился перед ней.
Прямо в глаза. Дай увеличение. Ага. Нравится? В следующий раз будешь знать. Дальше.
Коридор явно пытались привести в более приличный, деловой вид: навесные потолки, клумбы с дурацкими пластиковыми деревьями.
Фальшстены под мрамор. Зеркала. Вычищенный до блеска пол. Ощущался душок свежей краски да не успевший выветрится запах пороха.
«Или он просто следует за мной по пятам?» – спросил я собственное отражение в зеркале.
В конце коридора лифт. К нему.
Ощутив мое приближение, в стене рядом открылась маленькая ниша с тестером. Секунда и…
Еще не террорист, да? Уровень лояльности к системе допустим? Мне известны все хитрости потока картинок, но обучить свое подсознательное не откликаться на тестер до сих пор не удалось. Считается, это невозможно.
По крайней мере, так считалось до позавчерашней ночи…
Только протянул руку к кнопке, как спиной почувствовал взгляд. Обернулся.
В небольшой затемненной нише позади стояла молодая женщина в черном деловом костюме. Холодное поначалу выражение лица сменилось озадаченным.
– Мы с вами раньше не встречались? – через две-три секунды спросила она.
Я порадовался ее замешательству и, тоже сделав паузу, ответил:
– А должны были? – надеюсь, сказано достаточно.
Назад к лифту. Наслышан о таких.
Палец надавил на кнопку. Простые дела не ведут. Инквизиция. Гестапо. Неужели по мою душу?
Черный костюм особого покроя – для скрытого ношения оружия – не выходил из головы, а ее взгляд опять начал жечь затылок.
«Ну давай же!» – внутренний голос подгонял лифт.
Спустя невероятно растянувшееся мгновение створки открылись, и я проскочил внутрь, надеясь на ходу нажать кнопку. Плевать какой этаж.
Нет, она быстрее. Ногой задержала двери и вошла внутрь. Меня же будто ледяной завесой прижало к стене.
– Только не убегайте далеко, Беркли.
После такой фразы обычно следует саркастичная улыбка, но ее не последовало.
