Макс Коллинз - Темный ангел. Перед рассветом
Водитель иногда посматривала на Макс и ободряюще улыбалась. Макс не знала предназначался ли этот жест для нее или таким образом женщина пыталась успокоить себя. Не то, чтобы прямо сейчас это имело какое-то значение…
Пятнадцатью минутами позже женщина остановила машину, погасила огни и заглушила двигатель.
— Приехали. — сказала она, голос все еще был слишком высок, а слова слишком быстрыми, ее напряжение проступало через принужденную оживленность.
Они обе вышли наружу, и Макс последовала за женщиной к двери маленькой деревянной постройки. Домашняя простота здания ничего не значила для ребенка, выросшего в бараке, и это не напоминало ничего, что она видела в учебных фильмах, в которых иногда показывали человеческое жилище. Крошечное здание напоминало ребенку скорее простой навес — оно с легкостью поместилось бы в одной из огромных душевых Мантикоры.
Женщина открыла дверь, но Макс колебалась.
Еще одна ободряющая улыбка:
— Заходи… Все в порядке. Правда. Ты будешь в безопасности здесь.
Макс хотела верить этой неожиданной благодетельнице, но ведь она всегда верила Лайдекеру, они все верили… и один из них был мертв. По крайней мере один из них…
Однако, Макс последовала за приглашающим жестом женщины и вошла в комнату. Несмотря на то, что она сразу поняла его назначение, Макс поразил камин, встроенный в левую стену. Приятное чувство теплоты, которое он отдавал этой комнате, она могла почувствовать лишь лежа в своей кровати между простынями в особенно холодные ночи.
Дверь справа вела в крошечную ванную комнату — представить только: комната с одним туалетом! — слив от него выходил по стене рядом с маленькой печкой. Около потивоположной стены стоял холодильник, маенький обеденный стол и два стула. В жилой зоне место дивана занимала двойная кушетка, а напротив огня согревалось кожаное кресло с деревянными подлокотниками, покрытое пледом с индейскими рисунками. Вся эта мебель была сделана из теплого темного дерева.
Для ребенка, выросшего в закрытом бункере, это облие теплоты и дерева было ошеломляюще непривычным… но все же чудесным.
Женщина подошла к телефону и набрала номер. Через несколько секунд оа сказала в трубку:
— Это Ханна… Мне нужно тебя увидеть.
Догадываясь, что ее предали, Макс медленно передвигалась по комнате, осматривая предметы обихода, попадавшиеся на ее пути (они все были для нее странными, но в них не было ничего отталкивающего).
К ее удивлению, несмотря на замешательство, Макс чувствовала себя в этой маленькой комнатке по-домашнему, чего никогда не было в Мантикоре.
Ей было трудно понять это чувство, проходящее через нее как сладкая болезнь, в то время как она смотрела на подсвечники, книги, картины и другие предметы, такие для нее чуждые.
— Послушай, — говорила Ханна. — Она просто ребенок… но у нее проблемы дома и ей нужно безопасное место.
Макс задавалась вопросом, будет ли у нее когда-нибудь такой прекрасный дом, ее собственный. Она думала о такой вот комнате, в которой человек мог бы жить сам по себе, и вдруг комната внезапно показалась просторнее.
— Слушайте, — Ханна была явно раздражена. — Я все объясню, когда тебя увижу… Спасибо. Пока.
Ханна повесила трубку, когда Макс потянулась и дотронулась до индийского пледа, наслаждаясь его структурой. Ни одно из шерстяных одеял в Мантикоре никогда не казалось ей таким успокоительно мягким…
Ханна подошла, взяла большое одеяло и обернула его вокруг плеч Макс. Ребенок немедленно почувствовал тепло, разливающееся вниз по его телу до голых ступней, она глубоко вдохнула, стараясь втянуть в себя сладкий запах женщины, который сохраняло одеяло.
— Я вернусь так быстро, как только смогу. — сказала Ханна, надевая свое теплое пальто. — Чувствуй себя как дома.
Макс ничего не ответила, эта фраза была для нее такой чуждой, будто бы была произнесена на языке, которого она еще не знала. Она и женщина посмотрела друг другу в глаза и Ханна вышла в холодную ночь и потянула дверь, закрывая ее за собой.
Стоя у окна с одеялом на плечах, Макс ждала. Она стояла и смотрела в окно на протяжении нескольких часов. Несмотря ни на что это все еще была вражеская территория. Она не была уверена, какое расстояние они преодолели на гражданской машине, но тем не менее Макс знала, что Мантикора еще не была настолько далеко.
Она также знала, что Лайдекер и это странное учреждение, называемое Мантикорой никогда не перестанет искать ее… всех их.
Наконец, хоть и неохотно, Макс решила, что Ханна передумала возвращаться, либо была схвачена. В любом случае оставаться здесь было опасно. Ей понравилось это место… если бы ей было знакомо такое понятие, она возможно полюбила его. Человеческие чувства, спрятанные в ней так глубоко вдруг зашевелились — теплота, дерево, доброта женщины.
Но она остается здесь уже слишком долго.
Открыв дверь, она бросила долгий взгляд на пустынную улицу, и, повернувшись, еще раз оглядела эту теплую комнату. Макс очень хотелось остаться, побыть в тепле, не быть солдатом хотя бы некоторое время, но она знала, что это невозможно.
Мысли о выживании и адаптации перекрыли эти новые чувства.
Она бросила одеяло в дверной проем и пошла вперед через снег.
Восход солнца застал Макс медленно бегущей от усталости, которая казалось догоняет ее. Даже ночная рубашка казалась уставшей.
Ей нужно было найти место, чтобы переждать дневные часы, другое теплое место. Холод истощал ее силы даже больше, чем постоянный бег. Пот заморозился в крошечные белые бусинки на ее бровях и коротко подстриженных волосах, и еще более плотным и без того грубый материал ее рубашки.
Макс знала, что когда солнце поднимется выше, у Мантикоры не будет больших сложностей с поимкой босой девятилетней девочки, одетой только в серо-синюю больничную рубашку. Из ее тренировок она знала достаточно о внешнем мире, чтобы понять, что она и ее братья будут описаны властям как беглецы из некого заведения вроде психиатрической больницы.
Ее генетические особенности обеспечивали ей некоторую защиту, но она начинала проигрывать в борьбе с истощением.
С тех пор как она покинула домик, она пробиралась по лесу, лишь изредка слыша рев снегоходов и рык вертолетов, все время продвигаясь на юг. Она по прежнему не имела понятия где находится, ни тем более куда шла, выживание было ее единственной целью.
Она знала, что была еще слишком близко к своему прежнему дому, чтобы почувствовать себя в безопасности, и ей нужно было создать между собой и Лайдекером и людьми из Мантикоры настолько большое расстояние, насколько это было возможно.
Лес впереди нее вдруг поредел и в отдалении показалась большая площадка, заполненная транспортными средствами того же типа, что привозили продовольствие в Мантикору.
Все что она видела раньше это одни или максимум две такие машины одновременно. Теперь же возможно даже пятьдесят из них находились в ста ярдах от нее, настоящий лес огромных машин. Некоторые приближались, некоторые отдалялись, освобождая место для новых в этом бесконечном параде.
Макс долгое время смотрела, как грузовики паркуются, их шоферы слезают вниз и исчезают в отдаленном здании, о котором у нее было лишь затрудненное представление. Некоторое время спустя, водители возвращались, проверяли задние двери своих фургонов, забирались обратно в кабину, затем некоторые уезжали, а другие просто сидели с включенным двигателем, изучали карты, читали или отдыхали.
Ребенок знал, что даже если бы фургон не был прогрет, любой из них обеспечил бы лучшую защиту, чем была у нее сейчас и дал бы ей место, где можно прятаться в течение дня.
Они также представляли множество потенциальных опасностей.
Она ведь может спрятаться в грузовике, который отвезет ее обратно в Мантикору. Так как она не имела представления о размерах мира за пределами Мантикоры, то это казалось вполне возможным.
Или же, если она не сможет взломать трейлер, она может быть поймана одним из водителей, который обязательной сообщит властям. И исходя из того, что она знала, это легко могло привлечь полковника Лайдекера.
Ледяной воздух обжигал ее, но девочка не была уверена, что ей следует сделать. Но как солдат, она знала, что бездействие тоже не выход.
Макс терпеливо набладала, как еще два трейлера приехали и уехали с разных концов. Она приподнялась на корточки и приготовилась двигаться. Она может незаметно пройти в тени деревьев ярдов тридцать или около того… но после этого, Макс должна будет прелодолеть открытый участок под ярким солнцем, и спрятаться будет абсолютно негде…
Когда следующий трейлер въехал задним ходом и припарковалася — длинный оранжевый прицеп с черной полосой — Макс начала двигаться. Она бросилась вперед как бегун, преодолевающий препятствия, пронеслась мимо последних деревьев и на полной скорости пересекла открытое пространство.
