Дем Михайлов - Ярость богов
В отличие от безмолвной квартиры, мое несчастное тело молчать не собиралось и энергично выразило свой полный и непримиримый протест такому с ним обращению. Выражение эмоций проецировалось в виде дико нывшей шеи и общем онемении. Если онемение неохотно, но все же проходило, то с шеей дело обстояло иначе — боль была довольно сильной. А все из-за чертовой спешки и Гоши, что загнал меня в кокон. Не улегся толком, не расположил как надо руки и ноги, неудобно повернул шею перед активацией кокона и вот, пожалуйста, закономерный итог такого разгильдяйства. Существует целая инструкция в десяток страниц и с такими подробными картинками, что даже последний дебил поймет, как именно надо укладываться в кокон перед игровой сессией. И все эти советы я сегодня благополучно проигнорировал, за что и поплатился.
Старательно разминая ноющую шею, я доплелся до ванной комнаты и, сбросив с себя пропотевшую одежду, забрался под горячий душ. Ожесточенно растер себя жесткой мочалкой, соскребая грязь, постоял под горячими струями до тех пор, пока кожа не покраснела, и резко прикрутил горячий кран… контраст был настолько ошеломляющим, что я чуть было не запрыгал в ванне с веселым девчачьим визгом. Вновь горячий душ, пять минут неги и снова холодный… ух! Почувствовал себя человеком, почувствовал бодрость и, самое главное — почувствовал свое ожившее тело. Да и постукивающая в виски головная боль обиженно затихла, а вместо нее проснулся аппетит.
Насвистывая под нос незатейливый мотивчик, я занялся приготовлением пищи. Дико хотелось спать, но ляг я в постель, это было бы форменным издевательством над собственным телом. Только-только вылез из кокона и напряг мышцы и тут же снова в постель? Нет уж.
Неторопливо приготовив поздний ужин или ранний завтрак — уж кому как, — напился горячего сладкого чая и, прихватив с собой тарелку, уселся перед компьютером. Глянем, что за дела на игровом форуме. А новых тем-то сколько… такое впечатление, что у некоторых хобби такое — открывать на форумах новые темы…
Уже набившие оскомину темы с кричащими и манящими призывами я старательно пропустил, не читая. Надоели уже эти «Требуются лесорубы!», «Нужны рудокопы!», «Ау, кораблестроители» и «Где же вы, кузнецы?», «Работа мастера крафтовика!». Но судя по количеству таких тем, спрос на ремесленников всех мастей не убывал, а в точности наоборот — повышался.
А вот это уже интересно: краткая сводка основных событий Вальдиры.
«Сенсация дня! Знаменитый клан торговцев и мастеров распущен! Огненные Коршуны остались ни с чем!»
«Алмазные Молоты предпочли полностью распустить свой клан, чем платить непомерный выкуп за похищенный клановый символ! Судя по информации из некоторых источников, назначенная Коршунами сумма выкупа превысила всевозможные пределы! И они были сильно обескуражены, получив сообщение о самороспуске клана. Что же это? Молоты не обладают гордостью и честью, раз пошли на роспуск клана? Или же это холодный расчет самых известных торговцев в мире Вальдиры?
Огненные Коршуны заявили официальный протест, требуя отменить роспуск клана Молотов до тех пор, пока не будет выплачен выкуп. Глава Коршунов сообщил, что сумма выкупа может быть пересмотрена в меньшую сторону и что он готов немедленно сесть за стол переговоров и обсудить детали.
Представители администрации сейчас рассматривают этот вопрос, а тем временем, на просторах Вальдиры появился новорожденный клан с очень интересным названием Кристальный Молот…»
«Интересно… но не очень», — заключил я, перематывая страницу дальше. Мне сейчас не до клановых войн. Да и большая политика не очень волнует.
«Подарок от клана Неспящих всем жителям Вальдиры!»
«В честь предстоящего путешествия к неизведанным землям Неспящие установили в пяти крупнейших городах Вальдиры великолепные декорации — парящие над водными струями гигантские корабли. На палубах этих парусных красавцев множество торговых палаток, в которых каждый игрок может приобрести понравившуюся ему вещь со значительной скидкой!»
Были… знаем… больше не пойдем на этот веселый аттракцион ужасов.
Следующими шли темы с подробным описанием нападений на верфи, диверсий там же, перехватов ресурсов на полпути к месту назначения и убийств мирных лесорубов и шахтеров. Их я тоже пролистнул не читая.
Хотя… это уже интересней.
«Вторжение в водную стихию!»
«Подводные верфи ахилотов подверглись массированной атаке! Вода буквально кипела! К небу вздымались столбы пара! Повреждено или уничтожено больше двух десятков родильных камер, из которых теперь уже никогда не выплывут величавые левиафаны. Но подводный мир чуждая для наземных рас стихия, к тому же атакующих встретило ожесточенное сопротивление, и они были вынуждены отступить, совсем немного не добравшись до центральных структур подводных верфей. Но если верить участникам этих сражений… впрочем, мы не будем брать на себя ответственность за чужие слова и просто приведем их здесь дословно: „Мы не прорвались к самому центру, туда, где в воде виднелись настоящие горы. Но кое-что увидели… там… там что-то огромное и живое! Настолько огромное, что может сожрать многоэтажный дом и даже не заметить!“
А вот что говорит глава подводного клана Наутилус Локард Рыба-меч: „Что ж, атаковавшим нас наземникам отчасти удалось задуманное. Но теперь! Теперь пусть каждый обитатель наземного мира трижды подумает, прежде чем взойти на борт любого судна, каким бы большим и защищенным оно не было! И запомните всего три коротких слова! Хорошо запомните их! Мегалодон, Ортокон и Мозазавр! Не мы начали эту битву, но мы ее закончим!“»
И ахилотам досталось…
Раздавшийся приглушенный звон разбитого стекла заставил меня вздрогнуть и оторваться от занимательного чтения.
Что за?..
Автоматически крутнул головой к окнам — стекла целы. Шея тут же мстительно отозвалась очередным уколом боли, и, шипя сквозь сжатые зубы ругательства, я сполз со стула и добрался до кухни. Ничего нигде не упало и не разбилось, оконные стекла целы. Надо бы вымыть их, кстати…
Слабое звяканье повторилось. На этот раз я точно уловил, откуда доносится шум — со стороны входной двери.
Не меньше минуты я с надеждой прислушивался, от всего сердца надеясь, что мне показалось. Но реальность показала свой жестокий оскал — доносящийся с лестничной площадки шум и не думал прекращаться. Середина ночи!
Но в дверь никто не стучался. Ни в мою, ни в соседнюю. Этот шум не к добру…
Пару секунд подумав, я вернулся в спальню и содрал со стены ржавую «катану», влез в тренировочные штаны, запихнул ноги в разношенные тапочки и в таком виде поперся выяснять, что там происходит.
Неужели соседку грабят?
Щелкнув замком, приотворил дверь и, выставив в щель один глаз, обозрел «окрестности». Чтобы тут же широко распахнуть дверь и вылететь наружу.
На моей лестничной площадке лежала Кира — нижняя половина тела на лестнице, верхняя покоится на холодном бетоне, вокруг разбросаны осколки стекла и расплывается темное мокрое пятно.
Убили! Нашли, выследили и убили! Клановые конкуренты! Господи…
— Кира! Кира! — звякнул заброшенный в квартиру кусок металла, а я рухнул рядом с не двигающейся девушкой на колени и склонился к ее лицу. — Кира! Кира… ты меня слышишь, а? Отзовись!
— Гвах тис-с-сс ти-и-ишше… Гва ик! Гвавара Панловна уфлыф-фит…
— Кира! Мать твою! Ты что, пьяная?! Просто пьяная?!
— Гувнарм лопс…
— Да елки-палки! Ну-ка… — принюхавшись к расползающемуся пятну, я уловил отчетливый запах алкоголя и чего-то сладкого, а затем выудил из лужи красочную этикетку и прочитал: — Бейлис… Крем-кофе… Ты умудрилась ухрюкаться «Бейлисом»?!
— Взагвал ыдх… ыдх пож…
— Лучше молчи! — зло буркнул я. — Пока Варвара Павловна не проснулась!
— Гвот! — нечленораздельно, но очень эмоционально выдав непонятное слово, Кира махнула в мою сторону рукой, едва не засандалив мне по лицу чем-то крупным.
Руку я успел перехватить и забрал непонятный предмет, а Кира напоследок что-то пробормотала, и ее голова окончательно поникла. Вырубилась…
— Ох, — выдохнул я, прислоняясь спиной к косяку. — И вот что мне теперь делать? Тащить тебя в квартиру? Бросить здесь? Позвонить Гоше? Или просто лечь рядом и вырубиться?
Переведя взгляд на зажатый в руке пакет, я принялся его разворачивать. Еще одна бутылка «Бейлиса»? Я бы выпил… вот, честное слово, бы выпил!
Бокал. В пакете был мой любимый бокал, в котором со звоном и шуршанием что-то перекатывалось и перемещалось.
— Надо же, — хмыкнул я. — Бутылку ты разбила, а бокал нет.
Девушка не ответила, и, пожав плечами, я заглянул в возвращенную в родные пенаты посудину.
Две стодолларовые купюры. Это понятно, хотя я и не просил.
