Сбой реальности. Книга 2 - Михаил Юрьевич Попов
— Угрожать тебе, сестренка? — его голос быо преисполнен прямой нежности.
— Тогда развяжи Юлю и отпусти нас. — почти умоляюще сказала она, но думала, что это прозвучит убедительно.
— Ты всегда была упрямой. — с нотками раздражения и усмешки продолжил он. — Я восхищаюсь тобой, это правда. — он жестом указал на Юлю. — Но сегодня ты послужишь нашей семье.
Женщина сделала шаг назад, обернулась через плечо, чтобы глянуть на племянницу.
— Ты хоть понимаешь, что творишь? Совсем с ума сошел? Ты хоть думал, что на это сказала бы Анна? — вспомнила вдруг Марина про родную мать Юлианы.
— Она мертва, Марин. И не напоминай мне о ней. — резко отрезал мужчина.
— Ты не посмеешь… — она почти сломалась.
— Это не личное, ты должна понять. — выстрел от бедра из тайзера сломил сопротивление. Безвольной куклой тело Марины обмякло на бетонном, холодном полу.
Он кивнул своим подручным. Один из них подошел к Марине, лежащей на полу, и поднял ее, перекинув через плечо. Движениями рук, не говоря ни слова, мрачный, как туча, Бертрам указал, куда необходимо перенести женщину. Прямо под ноги к Юлиане. Сам тоже подошел ближе. Аккуратно присел на корточки, и положил одну руку на щеку сестры, остающейся без сознания, а другую — на голую коленку рыжей.
— Юля, милая моя, — обратился он к возвращающейся в сознание, и уже все осознающей узнице, — я хочу, чтобы ты помнила — все это из-за того человека.
— Нет-нет-нет, не-е-ет, не смей! Отпусти меня! Отпусти! — Юля смотрела на происходящее с расширенными от ужаса глазами. Ее голос срывался на крик.
— Тише. — прервал ее Бертрам. Его голос оставался ровным. — Это опыт. Горький, тяжелый, но такой необходимый.
Он кивнул своему человеку. Тот подошел, как собачонка, и вручил хозяину широкий и массивный нож. Лезвие блеснуло в слабом свете. Марина попыталась дернуться, но это было бесполезно. Удар был точным, и ее тело безвольно обмякло, теперь уже навсегда.
— Только я смогу тебя защитить. Скоро сюда придет виновник, и ты должна будешь сделать выбор. — произнес он, держа ее прикованные руки своими, покрытыми кровью. — Мы все делаем выбор, Юля.
Он встал, затратив на это, как будто, колоссальное усилие, но не разогнулся в спине, оставшись своим лицом на уровне ее. И поцеловал в лоб.
— Действуйте по плану, когда кончите Майкла — развяжите ее и приведите ко мне в кабинет.
Спустя шесть часов.
Бертрам сидел за массивным столом в своем кабинете, смотря на экран монитора. Видео с камер наблюдения показывало хаос: бой в коридорах комплекса, мерцающие вспышки от применений Вихря, выстрелов и тени, проносящиеся мимо. Его лицо оставалось неподвижным, только пальцы слегка постукивали по деревянной поверхности.
Рядом стоял его заместитель — молодой мужчина с короткой стрижкой и нервным выражением лица.
— Это невозможно, сэр, — пробормотал он, отводя взгляд. — Мы предприняли все меры безопасности. Они не могли…
— Они могли, мать твою, и сделали это, — тихо перебил его Бертрам. Его голос был ледяным, а взгляд не отрывался от монитора. — Потому что какая-то сука из вас оказалась полностью некомпетентна!
Он резко нажал на клавишу, и видео остановилось на кадре: Майкл, с огромной дыркой в плече, обернувшийся оценить обстановку, держащий на руках погибшую несколькими часами ранее Марину, раненный Илья, выносящий на руках не менее изможденную Юлю.
Бертрам медленно поднялся из-за стола, взглянул на подчиненного наливающимися от злобы кровью глазами.
— Знаешь, что самое забавное? — обратился он к своему подчиненному. — Весь комплекс к хренам собачьим разнес калека при смерти.
Через пятнадцать минут.
Лица подчиненных Бертрама были напряжены, но никто не осмеливался заговорить первым. Они стояли полукругом вокруг своего лидера, который нервно сжимал цепочку своих старинных часов. Щелчок крышки эхом разносился в угнетающей тишине.
— Уроды, сыновья собак, одного единственного выскочку не смогли удержать. — начал Бертрам, его голос, спокойный, но переполненный тихой, не унимающейся злобой.
Он подошел к одному из своих людей, чей бледный лоб был покрыт потом, и, не отрываясь, уставился прямо ему в глаза.
— Ты. Почему не была перекрыта западная дверь? — спросил он, едва сдерживая гнев.
— О…О-н-на была… Там на стреме парни из… — заикался тот, на кого было обращено пристальное внимание босса.
— И где они? Подохли, я надеюсь, или это кто-то из присутствующих? — Бертрам взял его за плечо, сжал так сильно, что мужчина вскрикнул. — чертов ублюдок!
Он разжал руку, будто сбрасывая с себя грязь, и шагнул к следующему.
— А ты? Почему никто не заметил его приближения? Камеры? Дроны? Где отчет? — ледяной взгляд Бертрама заставил собеседника опустить голову.
Он подошел к большому экрану, на котором была развернута карта района. Указав на нее пальцем, он произнес:
— Кто отследил, куда они выехали? — уже спокойнее начал Бертрам, ударяя ладонью по карте.
— Он-ни двинулись на север… Это единственный путь, который они м-могли выбрать…
Берт глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Затем медленно закрыл крышку своих часов.
— Хоть у кого-то есть яйца исправить ваш сраный косяк? Вы. Все. Подведете итоги. Каждое действие должно быть учтено. Каждая ошибка проанализирована. Отчет мне нужен до завтрашнего утра. — он потер лоб, чувствуя, как устал.
Поднял взгляд, посмотрел на всех с мрачным выражением лица и, не сказав больше ни слова, вышел из зала, оставив своих людей в тяжелой, удушающей тишине.
Глава 10
Я дернулся от неожиданного взгляда загнанной в угол. Свет фонарика выхватывал из темноты ее перекошенное от боли и страха лицо. Друзья держатся в стороне, наблюдают. Быстро беру себя в руки. Система подсказывает.
[Человек: Мэй Линь Чжао. Возраст: 21]
Я наклонился ближе, не чувствуя угрозы. Предплечье странное, будто вывернутое в суставе. Кусок металла выглядит скверно. Бледная. Под ней — лужа, почерневшая, сложно определимая в такой темноте.
— Не бойся, — выдавил я, пытаясь говорить как можно мягче. В моих собственных ушах голос звучал чужеродно. — Мы не враги.
Девушка ничего не ответила, только судорожно хватнула ртом воздух. Мне на мгновение показалось, что она сейчас закричит. Но нет, ее плечи ослабли, а глаза стремительно теряли блеск, становились стеклянными.
Позади я услышал напряженный вздох. Юля.
— Господи, Майкл… она… ей же плохо, нужно что-то делать! —
