Михаэль Драу - Точка Возврата
— Господин Магистр, — сказал Дидж, — я давно хотел спросить вас…
Он чуть наклонился вперёд и таинственным шёпотом произнёс:
— Как вам это удалось?
— Удалось что? — Ретто поставил полупустой пивной бокал на стол, ожидая вопроса об Эдди. Но вопрос хакера несколько сбил его с толку.
— Бехард. Этот киборг, который с вами… то ли телохранитель, то ли кто он вам… Он ведь мёртв, насколько мне известно. Года два уж как. Вы… вы занимаетесь оживлением мёртвых? — в голосе его мелькнули дрожащие нотки надежды.
— Нет, — холодно буркнул Ретто, — я занимаюсь исключительно вопросами жизни.
Плечи хакера поникли.
— Вы, наверное, перепутали этого киборга с кем-то, — сказал учёный чуть мягче, увидев, что его категоричный ответ убил какую-то очень светлую надежду Диджа. — Может быть, с тёзкой. Уверяю вас, Бехард не мертвее нас с вами.
— Бехард Зильбер — архивный файл, — мотнул головой Дидж. — Я хорошо знаю его лицо. Уж поверьте, на лица у меня хорошая память. Это он. Это, чёрт побери, он! Как он может быть жив? Эр лично был свидетелем его самоубийства. Бехард направил свой вертолёт к земле и взорвался вместе с машиной, сгорел дотла.
— Самоубийство? — Ретто усмехнулся. — Киборгам довольно сложно совершить самоубийство, знаете ли. Программа «Антисуицид» помешает. Наверняка он успел катапультироваться или выжил каким-то иным способом…
— Но я потом проверил в Сети. Сеть не ошибается, — растерянно проговорил Дидж. — Бехард Зильбер перенесён в архивные файлы.
— Вы же понимаете, что мёртвые не могут ходить по земле, — Ретто даже похлопал хакера по плечу. — Сеть, конечно, не различает жизнь и смерть, но выдаст сбой и поднимет тревогу, если засечёт биометрики архивного файла, который, к примеру, пытается совершить какую-нибудь финансовую операцию или воспользоваться транспортом, или ещё что. Невозможно жить в городе и ни разу не засветить свои биометрики. Разумеется, есть люди, которые удалили у себя биочипы или вовсе никогда их не имели, как некоторые жители самых нижних уровней. Есть и умельцы, способные вытаскивать из Архива данные умерших людей и пользоваться ими в своих целях. Но этот киборг не выглядит ни высококлассным хакером, ни трущобным жителем. Наверняка у нашего Бехарда другие биометрики, чем у того Бехарда, на которого он просто очень сильно похож. И наверняка он просто его тёзка. Невероятное совпадение.
— Хе. Вот так совпаденьице! — горько усмехнулся Дидж и быстро допил пиво.
Эдвард отодвинул почти допитый белковый коктейль и сочувственно поглядел на хакера.
— Понимаете, господин Ретто, — вздохнул Дидж, — я неспроста вас спросил про оживление мёртвых. Этот парень в морозилке, Дэл… Он…
— Тоже мёртвый? — с сарказмом спросил Ретто, но осёкся. Кажется, сарказм ни к чему.
— Да. Сам я не видел его смерти, но уверен в ней.
— М-да, в смерть этого бедняги верится охотнее, чем в смерть Бехарда. Он и выглядит не очень-то… хе… живенько. Впрочем, простите, я вас опять перебил.
— В общем, Дэл мёртв, — продолжил Дидж. — Мне довелось некоторое время работать в столице после пришествия к власти Принца, теперь уже Императора, Велиара, и я видел солдат такого же типа, как Дэл. Они все были мертвы. Но их возвращали к жизни. Они становились вот такими… Потому я вас и спросил. Я подумал, что ваш телохранитель Бехард — это тот самый Бехард, и что вы можете возвращать людей к жизни такими, какими они были…
Дидж опустил голову. Мартин проговорил тихо и доверительно:
— Этот Дэл был вам очень дорог?
— Да… Наверное… Это долгая, сложная и не особенно весёлая история, — Дидж вздохнул. — По правде сказать, я предпочёл бы, чтобы он был мёртв окончательно, а не бегал по земле вот этим… существом, в которое превратился. В которое его превратили. Но если он каким-то образом погибнет во второй раз, Эр… Я не знаю, как он переживёт это. У них с Дэлом… Ах, да что я вам голову забиваю нашими проблемами! Давайте выпьем ещё!
Он откупорил вторую бутылку и опрокинул её в бокал учёного. Остатки долил себе.
— За упокой души. Чьей бы то ни было, — приподнял бокал Дидж и, не чокаясь, выпил залпом.
Поставив бокал на стол, он поморщился и потёр висок пальцами.
— Извините. Голова что-то… Я пойду прилягу.
С этими словами он встал из-за стола и направился к лестнице. Мартин Ретто проводил его тяжёлым взглядом. Потом поглядел на свои сцепленные в замок пальцы и спросил негромко:
— Эдди, ты сможешь исцелить этого Дэла?
Донор виновато покачал головой:
— Исцелить — нет… Его невозможно исцелить.
— От смерти нет лекарства, — пробормотал учёный себе под нос. Донор не расслышал и продолжил:
— Но страдания его можно облегчить. Наверняка можно, я чувствую это. Только не знаю как…
Мартин угрюмо допил пиво и встал:
— Ну что ж, подумаем над этим на досуге. А теперь пошли досыпать. До утра не так много осталось.
Глава 18
Раум встревоженно смотрел на медленно поднимающуюся и опадающую в глубоком дыхании грудь Скандинава. Юный киборг чувствовал, что с химерой творится что-то неладное. После смерти Римлянина Скандинав как будто выпал из реальности. Уж лучше бы читал морали, костерил, даже подзатыльники отвешивал! Раум плевать хотел на Римлянина: всё равно эта химера постоянно молчала и почти не попадалась на глаза. А вот к Скандинаву Раум привязался.
Юноша ещё сам не решил, какой природы была его привязанность — он любил Скандинава как большую дрессированную, но всё же норовистую собаку, как собрата по оружию, как строгого старшего брата или даже отца… Или как мужчину. Раум отдавал себе отчёт, что ему приятно гладить спящую химеру по голове, ощущать подушечками пальцев шелковистые необыкновенные волосы. Но ведь точно так же было бы приятно гладить и какое-нибудь большое животное. Химера, по сути, и есть животное. Искусственно перемешанные гены, биомасса, которой придана форма человеческого тела. Очень красивого человеческого тела, чего уж душой кривить…
Раум мотнул головой. Они прежде всего напарники. Особенно сейчас, когда погиб Римлянин. И хотя Раум абсолютно не жалел о нём, всё же с его смертью парень остро ощутил, что у него самого никого нет на целом свете, кроме боевых товарищей. Он впервые в команде. Впервые уверен в том, что ему обязательно прикроют спину, что вытащат раненого из заварушки. И он с радостью принял тот факт, что тоже должен нести ответственность за кого-то.
Раньше Раум считал, что одиночкой быть круто. Но проработав в компании Римлянина и Скандинава, убив парочку «крутых одиночек», он понял, что в одиночестве нет ничего крутого. Особенно на войне. А ведь кругом война. Надо держаться друг за друга. Надо дорожить друг другом. Друг. Другом.
Раум присел на край кровати Скандинава и натянул на его литое плечо одеяло. Погладил по голове, по шее. Потом отрывисто вздохнул и вдруг очень ярко представил, как будет действовать один… Точнее, представить этого не получилось. Воображение застряло на точке «остался один». Кто он? Просто мальчишка без будущего и без судьбы. Ничего он один не стоит. Нельзя ему оставаться одному.
Может быть, и Скандинаву нельзя было оставаться одному? Раум чувствовал незримую, едва ощутимую связь между этими странными химерами. Связь не генетическую, не эмоциональную, а какого-то иного, более тонкого порядка. Для Раума Римлянин был просто тенью, приложением к Скандинаву. А для Скандинава?
Юный киборг вдруг подумал с лёгким уколом обиды: а кто он сам для Скандинава? Надоедливый малолетка, обуза, жалкий слабый человечишка, напичканный бесполезными железками?
Он нахмурился и посмотрел на химеру. Белые брови Скандинава чуть вздрагивали, вероятно, ему снился не очень приятный сон. Раум вдруг ощутил короткое, но сильное желание согреть и приручить этого могучего, опасного зверя. А ещё доказать ему, что вовсе не является «козявкой, путающейся под ногами». Захотелось стать равным. Другом.
Под напором неясных, противоречивых чувств Раум наклонился к Скандинаву, движимый порывом то ли обнять его, то ли поцеловать.
Вдруг вверх взметнулись живые белые пряди и сильные руки химеры. Раум коротко вскрикнул от неожиданности, его рвануло вниз, и в следующее мгновение он понял, что его шеи касаются острые хищные зубы.
— А, это ты, — пробурчал Скандинав, отпуская. Его волосы прохладным шёлковым пологом плавно соскользнули с плеч юноши, с его лопаток, шеи, затылка. Раум отстранился, передёрнувшись, словно от щекотки. Встал с кровати. Скандинав перекатился со спины на бок, чуть приподнялся и опёрся на локоть. Волосы сами собой собрались в три равные пряди и, мигом перекрутившись между собой, плавно легли на мощное плечо толстой косой.
— Чего тебе? — огрызнулась химера.
— Да… кхм… да ничего, — сбивчиво сказал парнишка. — Я просто одеяло поправил. Тебя, кажется, знобит.
