Соседушка - Евгения Савас
И только мы, понимаешь во вкус вошли, как слышим:
— Ой! А что это вы тут делаете?
И Васькин голос:
— Срамота!
Тут Янка скромняжку включила, меня оттолкнула. Эх! Никакой личной жизни! Пришлось отпустить.
Васька явился с мисс грудь №5 впридачу. Быстро они снюхались!
— А вы что тут делаете? — пискнула Янка.
Пральна — лучшая защита, это нападение.
— Спасать твой детский сад пришли, — губы поджав, заявил Васька.
Прям образец добродетели — гляньте на него! Монах - бенедиктинец. Я, между прочим, Янку с малых лет знаю, а он свою мисс без году неделя, а вон за ручку держит!
— Зачем спасать? Я уже нашла бригаду. Правда, они к сроку не успеют…
— Ну и что ты делать будешь с клиентами? — вступил я.
— Обзвоню, извинюсь, — тяжело вздохнула Янка. — Придется перенести открытие.
Я бы от такой перспективы тоже бы вздыхать начал. Денег, небось, в рекламу вложила, клиентов набрала, а теперь на попятную — какое впечатление у них останется? Правильно — никакое! Я лично, с такой ненадежной мадамой связываться бы не стал.
— Не горячись, — поддержал мою мысль еще не высказанную Васька. — Перенести всегда успеешь. Щас, поглядим, что сделать можно.
Тут явился Антоха. И между прочим зашел он не один, а с третьей ведьмой — подружкой Янкиной.
— Мы у дверей встретились! — заорал Антоха, как только прочел на наших лицах инсинуации по поводу такого двойного явления.
Мы с Васькой переглянулись и очень скептически покивали, типа верим.
Ну это все шуточки, конечно, Антон супругу свою на руках бы носил, если бы поднять смог. Не рискует просто, в положении она. Уж третий раз. Стахановец блин, никакого покою девке не дает. Нанял буржуй мамок-нянек, чтоб за отпрысками следили, так значит можно дальше размножаться и плодиться?
— Значит так, — взял я на себя бразды руководства. — Щас ждем прораба, а потом все вместе разворачиваем план Барбариска.
— Барбариска? — нахмурила лобик Янка. — А разве не Барбаросса?
Ох! Ну что за женщина? Даже образованная, в истории разбирается! Вот я везунчик!
— Барбаросса нам не к чему. Нам надо Барбариска — чтобы развернуть и долго сосать…
Васька попытался мне подзатыльник дать. А девчонки ниче так — фукать не стали, краснеть тоже, наоборот похихикали. И, главное, Янка тоже бледненько, но улыбнулась, выдохнула наконец.
Развернули мы деятельность — туши свет! Пыль столбом, народу толпу нагнали, весь день кутерьма. Одни приехали, другие уехали. Эти привезли, эти увезли. Тут красят, тут стенку кладут, а там уж и окна моют. Машинами пробку чуть не устроили — материалы везут и мебеля тут же. Мусор вывозят, а тут же навстречу оборудование для кухни привезли. Бедлам! Пришлось покрутиться.
И самое приятное — я дипломированный, с международной практикой за плечами, не хухры-мухры, а архитектор как ни как; Васька — президент строительной компании, на минуточку; Антоха аудиторской конторой владеет и не хилой такой; Янка моя — педагогиня с целой сетью развиваек; у Светки свой салон красоты; у Ирки — ветклиника и магазины — и на что сгодилась толпа, таких высококвалифицированных и не бедных людей?! Прально — мусор таскать! Больше дела не нашлось... Ну, потом нашлось, конечно, но больше на подхвате.
А еще страшное случилось… То есть это я потом понял, что оно страшное и случилось. Короч, как дело вышло.
Мусор, оставленный гастарбайтерами Янке на долгую память, мы выволокли. Стеночку, которую надо было построить, уже сложили и отштукатурили и мы вот с Янкой ее красить начали. Тут много ума не надо, и хоть какой-то повод потереться рядом с Янкиной попой появился. Личная жизнь сами понимаете, за всеми этими делами, затухла окончательно. Весь день чистим, красим и таскаем, а ночью с ног валимся от усталости. А я в монахи не записывался, я можно сказать, только жить начинаю.
Ну в общем, Янка такая вся в трудовом порыве — язычок прикусила от усердия, тянется вверх, так что аж на цыпочки встала. Рубашечка задралась, троечка эротично так приподнялась… А на меня не смотрит, красит! Ну я нарисовал сердечко ей в пол стены — все равно закраситься. Жду пока оценит, а она не видит ничего! И главное, гляжу — щас же докрасит до моего труда и замулюет, не оценив всей глубины моих страданий! Пришлось срочно ее тормозить.
— Яяяяяян!
— М?
Вот как с ней разговаривать?
— Подь сюды! Нечего на меня мычать, ты не корова!
— Что такое?
Послушная такаявся, рукой по скуле краску размазывает, так спешит по зову моему явиться.
— Мне кажется этот цвет не очень сюда подходит, — решил я издалека зайти.
У Янки глаза на лоб полезли! Вытаращилась на меня, рот открывает и закрывает, а сказать ничего не может. Но потом голос прорезался:
— Ты издеваешься, вот сейчас, надо мной что ли?! — как завопит!
Я аж растерялся. Чего это с ней?! А она дальше вопит, не успокаивается:
— Два дня до открытия, а ты в дизайнера великого поиграться решил?! — и кисточкой на меня как замахнулась.
Понял я тут в чем дело. Суровая моя Янка в работе. Шутки шутками, а в работе она зверь пушной северный становится. Под кисточку я поднырнул, ее поймал и к стене лицом быстренько развернул. Она чего-то еще высказать мне хотела, в грудь воздуху набрала… и сдулась.
— А, по-моему, красиво, — нежным таким голоском и совсем тихо сказала.
Развернул ее обратно, она такая вся порозовевшая, глазки опустила — ну как тут было ее не поцеловать?!
— Не, ну нормально?! — и двух минут не прошло, как вопль еще один раздался. — Я на встрече с испанцами краской воняю, так что они прослезились, а эти тут вместо того, чтобы делом заниматься соски по углам пуляют!
— Антон! Ты ж высококлассный специалист! Где ты таких выражений набрался?! — отпуская Янку, высказал я всю меру своего недовольства взглядом.
— А нечего разлагать дисциплину трудовую! Красите стенку, а не фигней своей амурной майтесь! Нацелуетесь еще.
Янка между прочим уже и красила усиленно, чуть не носом в стенку уткнулась. Макнуть его в краску головой что ли? Вот испанцы на следующей встрече удивятся, Антохиной
