Катастрофа - Сергей Витальевич Карелин
В одном кубе было всего сто тысяч таких юнитов, и самая проблемная их способность — совмещение сил. Координация между ними была безупречной, словно все они — часть единого организма. Сражаясь против них в строю, никогда нельзя снижать бдительность, концентрируясь только на одном юните. Если у соседнего юнита будет возможность нанести точный удар в незащищенное место, даже если оно находится не у его собственного противника, он незамедлительно это сделает. Лазерные лучи приближающихся юнитов начали стрелять в пушки и ракетные установки, а также сбили все мои самолеты и вертолеты, которые не успели скрыться к этому моменту. Но даже в этой ситуации они, все еще, не стреляли в людей. Но это до поры, до времени. Едва лишь расстояние до нас достигнет около 300 метров, по духовным сигнатурам они смогут отличать бойцов от призывателей и солдат. А когда по всему рою распределятся цели, атака будет неизбежна.
Когда до врагов оставалось пятьсот метров, многие легионеры разошлись в стороны и из-за их спин показались пулеметчики. Основную часть моих сил составляли бойцы с ДШК, ДШКМ и ДШКТ, которые 50–70 лет назад выпускались в многих странах. Также Россия и Китай за немалое количество Эрос согласились расконсервировать свои запасы устаревшего вооружения. После доработки зачарования на КВВ эти старенькие машинки получили вторую жизнь. Кроме того, были зачарованы еще и патроны. И вот здесь, как раз, проявилась еще одна фишка, на которую я надеялся в будущем противостоянии с Империей Дроидов. Если в технологическом плане ни одна известная жителям КВВ за все время существования КВВ не могла соперничать с ИД, то у духовных вселенных был аспект, который они могли противопоставить роботам. И этот аспект — магия. То есть, некоторый вид особой энергии, рожденной из смеси космических энергий гипер-пространства и духовной энергии планетных источников и естественной жизни, особенно разумной. Пусть, в физической вселенной магия не могла проявиться в конкретных физических проявлениях, ее след был во всех зачарованных предметах. И магия была особо эффективна против энергетической защиты роботов.
Тысячи пулеметов начали стрельбу, сотни тысяч зачарованных пуль полетели к врагу. Яма-юниты прямо в полете организовали стену щитов, которая преобразовалась в энергетическую защитную стену. Пули врезались в нее, оставляя энергетические всполохи. Да, одна пуля не могла пробиться через стену, но десятки и сотни пуль прогрызали себе путь. Во многих точках энергетическая стена была разорвана, и пули уже влетали в щиты из бронесплавов. Конечно, обычные земные пули ни в какое сравнение не шли с супер-сплавами космической цивилизации, оставляя на щитах лишь незначительные вмятины. Однако, поле боя было очень большим. Траекторию движения сотен тысяч пуль не мог просчитать даже квантовый супер-компьютер космического корабля авангарда. Некоторые пули случайным образом начали находить бреши и попадать в слабые места — такие, как сочленения рук яма-юнитов, глаза или реактивные двигатели. И пусть потери врага были незначительными, я в предвкушении сжал кулак. Если мало тысяч пулеметов, мы сделаем десятки тысяч, сотни тысяч. Если пули слабые, мы зачаруем их сильнее. Если взрывная мощность пороха недостаточна, мы придумаем порох лучше. Шанс есть!
Едва противник преодолел отметку в 350 метров я приказал всем поднять щиты, сделанные из бронепластин. Они были намного массивнее и толще стандартных щитов легионеров. Как раз, в этот момент в нас полетели тысячи лазерных лучей. И бронепластины сдерживали удар! Пусть их хватало только на один выстрел, после которого большая часть пластины мгновенно плавилась, едва ли не испаряясь, и стекала на пол ошметками металла, но она могла защитить! В момент выстрела юнитам пришлось открыть «окна» в энергетической стене, и мы не преминули возможностью ими воспользоваться. Да, попадания врагов были высокоточными, в считанные секунды мы лишились больше половины пулеметов, но и враг не остался безнаказанным. Я видел, что несколько сотен машин потеряли стабильность и упали в море.
И тут началась кровавая битва. Это был самый сложный враг, с которым моим людям приходилось сталкиваться до сих пор. Едва лишь из укрытия выглядывал кусочек головы, как ее прожигал поток фотонов. То же самое происходило с неудачно выставленными наружу конечностями. Здесь приходилось больше полагаться на чистое везение, чем на мастерство. Когда одновременно выглядывают тысячи голов, по каким-то из них может прилететь сразу 3–4 выстрела, а по другим не одного. С таким большим количеством случайных целей даже квантовый компьютер не мог рассчитать все точно, работа распределялась на отдельных юнитов, поэтому цели могли дублироваться, что давало счастливчикам из людей лишние несколько секунд или минут жизни.
На самом деле бронепластины не должны были прям защищать человека от лазеров, направленных в него. Но они защищали от выстрелов, направленных в голову соседа впереди. Даже улучшенная живая плоть не так хорошо защищала от фотонного луча, как металлический щит. Вместе с тем, у более прокачанных бойцов было больше возможностей выжить. На телах таких бойцов выстрелы лазерных пушек оставляли меньшие раны. Некоторые особенно сильные бойцы могли выжить даже с частичным повреждением мозга. Но Фему с Эль после первой пулеметной атаки я, все же, спрятал на СЗ.
Яма-юниты все приближались. Примерно на отметке в 150 метров у нас появился еще один шанс. На нашей стороне было примерно 70 тысяч солдат и 150 тысяч бойцов. Призыватели поспешно переместились на КВВ, а солдатам я обещал компенсировать потери. К этому моменту из 220 тысяч осталось едва ли две трети. Мой, Мурки и Мирославый боевые аватары были все еще живы. Хоть это и было подозрительно, мы не нападали, поэтому нас и не атаковали. А наблюдал за ситуацией я через зеркальце, которое нашлось у Мирославы даже в образе боевого аватара, женщины… После сегодняшнего дня нужно будет всем такие зеркала раздать. В этот момент десятки тысяч самых сильных легионеров встали в полный рост и метнули копья. Одна лишь эта атака стоила нам десять тысяч убитых и раненых. Но мощные
