Рэки Кавахара - Ускоренный мир 9: Семитысячелетняя молитва
Аш крепко сжал левый кулак и попытался ударить себя по колену, но тут Харуюки рефлекторно ухватился за его запястье правой рукой.
— Нет… ты неправ, Аш, — сказал он, покачивая серебристым шлемом. — Мы… сражаемся в Ускоренном Мире не ради того, чтобы возместить то, чего мы лишились в реальном мире, и не ради того, чтобы исполнять несбывшиеся мечты. Мы здесь… для того, чтобы встретиться лицом к лицу с нашими душевными травмами, нашими слабостями, чтобы принять их и вновь начать двигаться вперёд. Неважно, Кусакабе Ринта ты или нет… ты всё равно существуешь в этом мире! Ты провёл сотни битв, сражаясь со мной и остальными бёрст линкерами! И эти воспоминания — самые настоящие!..
Харуюки говорил и говорил, сам не понимая того, в чём пытается убедить его.
Девушка по имени Кусакабе Рин, тоскующая по впавшему в кому брату, и нейролинкер её брата, Кусакабе Ринты, который тот носил в детстве, объединились, и из их союза чудесным образом на свет появился бёрст линкер по имени Аш Роллер. Но чудеса по своей природе капризны и непостоянны, и он действительно однажды мог исчезнуть навсегда.
Но… несмотря на всё это, Сильвер Кроу проиграл первую в своей жизни битву именно Аш Роллеру, и первую же битву выиграл у него же. Этот факт никогда и ни за что не изменится.
Харуюки уже не знал, как выразить словами томящееся в груди чувство, и лишь продолжал крепко сжимать левую руку Аша.
Гонщик не пытался ни убрать свою руку, ни ответить Харуюки тем же. Он просто молча смотрел на ладонь Сильвер Кроу. На ладонь, тонкие пальцы которой превратились в зловещие загнутые когти.
— Тогда… на неограниченном поле, я уже приготовился потерять все очки, — вдруг тихо заговорил он. — Олив Граб и остальные были невероятно сильны… наверное, я не победил бы Олива, даже если бы он был один. Я пытался сделать хоть что-то, чтобы спасти хотя бы Утана, но не смог даже этого… и тогда я понял, что сейчас мы с ним навсегда исчезнем из Ускоренного Мира. Мне не было жалко себя, ведь я с самого начала не то чтобы был настоящим… но когда я подумал о том, что со мной исчезнет и У, наконец-то открывший глаза, и Рин, которая всё ещё должна находиться где-то внутри этого аватара… мне стало так досадно… но тут появился ты. Ты прекрасно понимал, что произойдёт, если призвать Броню Бедствия… но всё же ты призвал её, и спас этим меня и У. И в этот момент… я… подумал, что мне чертовски повезло, что я стал бёрст линкером… каким бы образом это ни случилось…
Никогда ещё Харуюки не видел, чтобы постапокалиптический гонщик так далеко отдалялся от своего грубого образа. Каждый раз, когда он видел, с каким трудом ему даются эти слова, он ощущал в своей груди острую боль.
Аш смущённо почесал нос своей маски, а затем продолжил уже более привычным тоном:
— Перед тем как выйти через портал, У попросил передать тебе спасибо от него. А ещё… он попросил твоего прощения. Он, наконец, осознал, что силу нельзя получить в дар…
— Да… это так. Сила — в самом пути… в том, чтобы никогда не сдаваться, и после всех поражений продолжать смотреть в небеса… это и есть доказательство силы… — заворожённо прошептал Харуюки.
И вдруг он заметил.
Левая рука Аш Роллера, которую он держал своей правой ладонью, вдруг вывернулась и уже сама ухватилась за запястье Кроу.
Харуюки, не желая, чтобы тот смотрел на его превратившиеся в когти пальцы, попытался отмахнуться. Но чёрная кожаная перчатка крепко держала его, не давая сдвинуться. Аш Роллер посмотрел на Харуюки самым серьёзным взглядом сквозь щели скелетной маски и сказал:
— Именно. Учитель научила меня тому же самому. Но, Кроу, сейчас эти слова нужны и тебе самому.
— Э… сейчас… мне?..
— Да. Ты думаешь, что Броню Бедствия от твоего дуэльного аватара уже не отделить, и поэтому решил уничтожить её вместе с собой. Я прав?
Аш попал точно в яблочко, и Харуюки оставалось только кивнуть.
Даже сейчас он то и дело ощущал, что спавший беспокойным сном зверь готов был в любой момент проснуться и начать буйствовать. И если Бедствие пробудится, то Харуюки, скорее всего, в ярости нападёт на сидящего рядом Аш Роллера. Оно не делало этого лишь потому, что они были не на неограниченном нейтральном поле, истинных «угодьях» Брони, и потому, что в Харуюки не было желания сражаться.
Но этот баланс был хрупок и мог нарушиться в любой момент. Если Аш Роллер вдруг искренне ударит Харуюки кулаком, он… вернее, чутко спящий зверь моментально почует это и отреагирует. Каждый раз, когда Харуюки превращался в Дизастера, он всё сильнее сливался с Бронёй. Сложно было сказать, в какой момент он пройдёт точку невозврата, но, если судить по прошлому Хром Дизастеру, Черри Руку, Броня скоро начнёт влиять на сознание Харуюки так же, как и на него. Времени оставалось немного.
Именно поэтому Харуюки выбежал из дома, заперев дверь. Если бы Кусакабе Рин не перехватила его посреди супермаркета, он бы уже был в дайв кафе, погруженный на неограниченное нейтральное поле.
Аш, словно разгадав план Харуюки, на мгновение склонил голову. Но затем он вновь поднял её и тихо, но уверенно произнёс:
— Кроу, отчасти я понимаю, почему ты идёшь на это. Но… неужели ты не думал о том, что даже превращение в Хром Дизастера — часть твоего пути? Я… не думаю, что Броня поселилась на тебе по случайности. Мне кажется, она выбрала тебя, потому что знает… что ты — тот, кто может разрушить проклятие, все эти годы нависавшее над Ускоренным Миром…
Когда Харуюки услышал эти слова, в голове его ожил чей-то далёкий голос:
«Всё хорошо. Я уверена, ты справишься… потому что ты именно тот, кого я ждала всё это время…»
Но Харуюки крепко зажмурился и попытался стереть этот голос из своей памяти.
Ему казалось, что та «девушка», которая произнесла эти слова, не может появиться, пока активен «зверь». Другими словами, он не сможет встретиться с ней до тех пор, пока Броня вновь не вернётся в зачаточное состояние. И, похоже, этого не случится уже никогда.
«Я… не оправдал и её надежды тоже», — осознал он горькую правду и тихо прошептал:
— Увы… похоже, что я не могу развеять проклятие Брони. Когда… я увидел, как Олив Граб убивает тебя и Утана, я подумал не о том, что хочу вас спасти. В первую очередь я ощутил ярость по отношению к ним. И когда эта ярость перелилась через край, я призвал Броню… я сбежал, не став дожидаться вашего воскрешения, потому что, если бы остался там, я напал бы и на вас. То, что я сейчас спокойно говорю с тобой… само по себе чудо…
Харуюки закрыл рот, но Аш Роллер отреагировал на его слова не сразу.
Спустя почти десять секунд он отпустил запястье Харуюки, а затем сложил ладони между коленями.
— Так же, как моя сестрёнка… Рин, помнит Ускоренный Мир лишь смутно, так и в моей голове есть лишь обрывки воспоминаний о её действиях и мыслях в реальном мире… — послышались слова из опущенной головы.
Харуюки, до сих пор не понимавший, каким образом сознания «Рин» и «Ринты» слились в одном, продолжал молча слушать.
— Поэтому, если честно, я не знаю, о чём думала… на что надеялась Рин, когда вызывала тебя на кабельную дуэль. С другой стороны, она тоже не могла знать того, что я могу сделать. Как только она ускоряется и переносится на дуэльное поле, её аватар и её сознание перехватываю я. Поэтому я могу сделать лишь одно…
На этом месте Аш Роллер прервался и, продолжая сидеть на капоте, развернулся к Харуюки.
Правой рукой он поднял забрало своего шлема. Показалось «настоящее лицо» аватара, с бледно-зелёными глазами, напоминавшее женственного мальчика. Харуюки, вновь увидев его, ещё раз убедился, что оно неуловимо напоминало Кусакабе Рин из реального мира.
Аш смотрел прямо в его глаза, хотя и не видел их… а затем низко склонил голову и тихо сказал:
— Чёртова ворона, Сильвер Кроу… умоляю, не пропадай из Ускоренного Мира. Ты… наша надежда. Ты стал надеждой нашего учителя Рейкер, исполнив её мечту о небе, надеждой твоего возрождённого и набирающего силы Легиона Нега Небьюлас… и надеждой всех тех сотен бёрст линкеров, которые, неважно, победили ли они в битвах с тобой или проиграли, смотрели на то, как ты летаешь в небесах.
— Надежда… — едва слышно повторил это слово Харуюки, и Аш кивнул, не поднимая головы.
— Именно. Никто не требует от тебя чего-то конкретного, чтобы ты достиг девятого уровня, победил всех Королей и так далее. Да, твои крылья — единственные в своём роде в Ускоренном Мире, но никто не считает их нечестной силой, и никто не думает, что ты нарушаешь правило «одного потенциала». Ты… как бы тебе сказать… — на мгновение хриплый голос прервался. — Такой же, как все мы. Все мы начинаем на первом уровне, не зная вообще ничего, то и дело оказываемся на грани потери последних очков, порой чувствуем себя раздавленными в лепёшку, и постепенно становимся сильнее… но, когда мы в отчаянии падали на землю, ты всегда стремился в небеса и летел, уворачиваясь от самых метких ракет, пробивая кулаками все преграды. Ты летел изо всех сил. На твоей серебряной броне играли и лучи заката, и лунный свет. Твой… блеск освещал небеса… хе-хе, что-то меня совсем понесло.
