ЗОЛОТОЕ ТОПЛИВО - Иван Сергеевич Воробьев

мной начали твориться кошмары. Я не мог равнодушно смотреть на то, как уничтожались на моей планете последние участки зелени, которую здесь я могу наблюдать в безмерном количестве; мне хотелось плевать в лицо грязным нахалам, позволяющим себе трогать невинных девушек только ради удовольствия. В ваших школах, берущих своё начало с относительно недавнего времени, совсем другая картина. Только наша школа состояла из множества таких школ, что у вас, и они назывались классами. Самих же школ по городу присутствовали около сотни. Представляешь, что творится на нашей планете? Там едва хватает места для людей. Многие рождающиеся на Онимбии стремятся переселиться на далекую от онимбийской цивилизации планету Цессерию; тысячи тысяч миль, и это расстояние ещё умножить на тьму раз – такое гигантское расстояние отделяет цессерийцев от жителей Онимбии. Для наглядности просто приведу среднестатистическую продолжительность пути от одной планеты до другой. Хочешь узнать? – Тальвер безнадежно посмотрел на Фетиль, которая и представить себе не могла подобного. – Двадцать лет! Но не об этом речь. Пока о том, что мне пришлось испытать в школе. Не могу без боли вспомнить об этом случае. Это был последний год обучения. Мы распределились на пары, чтобы танцевать на последний звонок. Ну, про последний звонок я тебе позже расскажу, что это такое. Мне досталась, по маминому мнению, да и по моему – тоже близко, самая красивая и обаятельная девушка в классе. Когда один ублюдок начал к ней приставать, я ещё мог закрыть на это глаза, дабы в лишний раз не идти на конфликт; Эйаласа сама обычно легко справлялась с подобным контингентом, довольно ловко и остроумно просто отшивая их. Язык у неё подкованный был. Но в тот раз дело обстояло иначе. Мерзавец посмел прикоснуться к ней. Я не стал долго разговаривать с тем парнем. Завязалась драка. Вышло так, что оба мы поначалу были на равных, но потом мне каким-то чудом удалось повалить его. К тому моменту я уже успел порядком рассвирепеть. Заняв слишком удобное положение, я сильно избил бедолагу. И всё это по какой-то нелепости! Были разбирательства, с моих родителей взяли большие деньги на компенсацию ущерба, нанесенного мной тому парню. Мне тогда уже было восемнадцать, силища бычья, а тормозов нет! На следующий день мне уже настало девятнадцать, это тот возраст, когда человек у нас уже начинает отвечать за свои преступления по полной схеме. Мне повезло. Отделался тридцатью четырьмя сутками исправительных работ, а мог и в тюрьму загреметь. Я сам от себя не ожидал такой свирепой силы – я изувечил лицо олуху до посинения и кровавых ссадин. Выяснилось, что у парня имелись проблемы с сердцем, так что я мог его убить. После инцидента Рифу, как его звали, пришлось лечь в больницу.

Тальвер замолчал. Его подборок слегка дрожал. Ему было непросто об этом говорить. Мужчина решил взять небольшой передых, для того чтобы переосмыслить сказанное и продолжать говорить дальше. Тальвер приподнялся и немного отпрянул от Фетиль, для того чтобы лучше видеть её глаза. В них не было ни капли осуждения.

– Продолжай, дорогой, я слушаю. – Промолвила девушка.

– Так вот. Я много учился, много работал, но в конце концов я просто потерял смысл этого всего. Я часто не понимал свою собственную маму; она вела себя так, как будто точно знала, что лучше для меня, и больше, нежели я сам. Ни с чьей стороны я не находил должного понимания. Меня многое что просто начало выводить из душевного равновесия. Я раздражался буквально по любому поводу. В многолюдной толпе, если мне приходилось оставаться на одном месте, я чувствовал себя слишком потерянным и крайне неловко; я не мог без боли смотреть на то, как небо раз за разом усеивалось всё новыми и новыми небесными строениями, висящими прямо в воздухе, представляешь? Это то, до чего дошёл технический прогресс на нашей планете. Основу идеи скайбилдинга, как у нас их называют, положило открытие анти-гравитонов. Что это значит, поясню позже. И это не всё. Среди людей я ощущал себя одиноким, а возможности же просто уединиться почти не представлялось; кстати, многие подобные мне находили выход, уходя в так называемую виртуальную реальность, но я не любил этого делать, так как возвращаться во внешний мир представлялось невероятно сложным; мне до боли были противны и скучны те книги, что давали на чтение, как школьную программу; выходя на улицу, я испытывал расстройство от непрестанно мелькающего там и сям света навязчивых голограмм; заходя в магазины, торопился уйти оттуда из-за никчемной и мертвой музыки; её включали и там, где я любил заниматься спортом, и потому у меня даже пропало желание растить мышцы; я ненавидел буйный, дикий смех и крики вываливающих из повсеместных ночных клубов людей, растрачивающих свою жизнь впустую; медицина и хирургия тоже докатились до абсурдных проявлений: каждый десятый человек добровольно уродовал себя, как только хотел, а я же не мог спокойно смотреть на эти страшные, свирепые морды неформалов; вандализм этих нелюдей меня вообще просто сводил с ума, когда изысканные, красивые строения разрисовывались погаными, вульгарными, пошлыми картинами. И это только часть из того, что я мог бы рассказать. Я жил на антидепрессантах повышенной эффективности, на которые мне приходилось сливать кучу денег, в то время как их не оставалось на нормальную, не напичканную всякими химическими добавками пищу; да и, в принципе, я часто ходил голодным.

То, что услышала Фетиль от Тальвера, представилось той чем-то вроде страшной антиутопии. Не удивительно, когда услышишь нечто подобное впервые. Рассказчику же самому казалось, что его история не воспринята его слушательницей всерьез. А на деле всё обстояло совсем по-другому. Фетиль, внимая несчастному онимбийцу, всеми фибрами своей души желала помочь тому найти себя во всей той неразберихе, что творилась у него в голове. Сам Тальвер, конечно, не хотел забивать своей возлюбленной её голову всем тем так ярко представленным им мусором.

– Мне кажется, я тебя утомил. – Признался Тальвер. – Ты готова слушать дальше?

– Нет, нисколько не наскучил. Давай, я слушаю.

– Что ж, я рад. Но ты это искренне говоришь?

– Конечно. Я вся внимание. – Убедила понятливая девушка молодого человека.

– Ах, спасибо… – На этот раз Тальвер уже улыбнулся. – Что ж, я действительно рад тому, что тебе не безразлично. – Признался мужчина, глядя в глаза своей названной супруге. – Только дай немного собраться с мыслями. – Затем попросил он спустя несколько секунд неловкого молчания. Прошло ещё примерно такое же количество времени, и Тальвер продолжил:

– Так вот. При всём том я оставался на