Брат моего погибшего мужа. - Наталия Ладыгина
- Эм… конечно, - приподняла уголки губ. – Почему нет… Тогда я пойду сейчас наверх. Алена ждет.
- Иди.
Я ухожу из кухни, но напоследок, когда уже нужно было сворачивать к лестнице, оборачиваюсь из-за плеча, чтобы посмотреть на него. Гляделки длятся около пяти секунд, и я скрываюсь с глаз.
И почему мне с каждым прожитым часом все сложнее дается видеть его… Должно же наоборот проще становиться, но не становится! Я словно… словно вернулась к себе домой. Здесь есть он, с лицом любви всей моей жизни, и есть Алена, как и до этого была у меня Маша, которую у меня отняли. Это все… иллюзия. Неправда. Не то. Я потихоньку начинаю сходить с ума от этого. От чувства вины, что сейчас не со своей семьей, которую разбили, а здесь.
Сейчас я была вынуждена себя успокоить. Алена не должна видеть этого мрака на моем лице.
- Я тут, - заглянула к девочке в ее комнату.
- Я хочу подарить папе подарок. Только т-с-с-с! Закрой дверь!
- Хорошо-хорошо… Я так и подумала, - закрываю за собой дверь. - Своими руками, да? Мы можем сделать ему открытку. Как ты на это смотришь?
- У меня уже есть идея! Дай мне руку! – Алена берет меня за руку и ведет к своему пианино. – Садись, - я сажусь рядом с инструментом и Алена указывает на нотную тетрадь, что передо мной. – Мы сыграем папе. Ты и я. Простую композицию. Но очень красивую. Папа ее обожает! - у нее прямо глаза загораются. В них столько желания и радости.
- Что?... Ален…
- Ты сказала, что умеешь. Ты же знаешь ноты, да?
- Я немного занималась в музыкальной школе в детстве, но так и не закончила ее, - по известным причинам. - Но я знаю ноты, да.
- Тогда ты сможешь сыграть по тетради. У нас в гостиной стоит еще одно пианино. Мы будем играть вместе, хорошо? Я всегда мечтала играть в паре!
Да она расплакаться готова сейчас. Вот-вот это случится, если я не дам свое согласие сию минуту. И это она не на жалость давит. Это до боли искренние эмоции очаровательного ребенка.
- Я буду играть с тобой, Алена, - улыбаюсь девочке и беру ее за обе руки. – Постараюсь не подвести.
- Спасибо! Спасибо! – спешит накинуться на меня и крепко обнять, а я ее. – Только это секрет, хорошо? Не говори папе!
- Нет, ты что?... Не скажу.
- Тогда давай репетировать!
- Давай!
* * *
Это было, мягко сказать, непросто. Я сбилась со счету сколько раз мы с Аленой сыграли эту мелодию, чтобы довести наш дуэт почти до совершенства. Сначала довольно плохо получалось, но с каждым разом все лучше и лучше. Эта девочка не сдавалась. Она слишком упертая. Растет настоящей победительницей.
Уже шел седьмой час вечера. Скоро нужно будет спускаться.
Я надела одно из своих светлых платьев в пол, что было у меня с собой в чемодане. А сбоку, в кармане чемодана, я нашла свои любимые висячие золотые серьги. Это все Жанна. Прислуга. Мы с ней хорошо ладили. Она, видимо, специально мне их с собой положила, хотя могла вовсе этого не делать.
Мне Денис их подарил на нашу первую годовщину. Я с радостью их надела и, глядя на себя в них через зеркало, чуть не испортила макияж.
Одолжила у Маргариты Алексеевны ее плойку, чтобы привести волосы в порядок и сделать прическу. Она, кстати, тоже приоделась. Константин и ее пригласил с нами посидеть. Помнится мне, в нашем доме Денис требовал полной субординации. Ничего подобного не допускал.
Алену мы тоже нарядили. Она надела платьице в тон моему, чтобы на нашем так называемом концерте, мы выглядели вместе красиво. Волосы мы не стали ей заплетать. Сейчас этого не нужно было. У нее такие красивые волосы. Просто шелк.
- Ты красавица! – Алена была в моей комнате, в которую Константин велел сегодня утром поставить большое зеркало. Его не хватало.
- Ты тоже, София! Знаешь, что?!
- Что?
- Я хочу, чтобы папа в тебя влюбился.
Я коротко расхохоталась. Такая маленькая, а все понимает, как оно бывает...
- Не смейся. Он обязательно в тебя влюбится. Папа никогда не влюбляется. А в тебя влюбится!
Прозвучал короткий стук в дверь. Ручка повернулась. Константин пришел. Заждался, наверное.
Глава 21.
Константин появился в комнате и с первой же секунды зациклил на мне свой пристальный взгляд, от которого меня всю сковало. Ни единого короткого взгляда на дочь. Только на меня. Хотя, скорее всего, дочку он уже видел внизу. Алена уже бегала по всему дому в своем роскошном наряде.
Я искренне хочу, чтобы он перестал так смотреть на меня. Но сказать об этом, конечно же, не могу... Есть в этом его взгляде нечто оценивающее и изучающее, а еще, пожалуй, пронизывающее. Так же мне показалось, что он тоже волнуется глядя на меня, но это, скорее всего, мне действительно показалось.
- Папа, ты не должен был входить! - Алена как всегда выручает.
- Извини, - извинился на автомате Константин, наконец, оторвав свой взгляд от меня. – Просто я не стал гонять к вам Маргариту. Сам поднялся. Мы вас ждем.
- Мы скоро придем! Все, уходи! – Алена подошла к отцу и начала толкать его своими маленькими ручками.
- Все-все, ухожу…
Константин выходит из комнаты, но все же кидает свой последний взгляд на меня. А мы так, между прочим, и слова друг другу не сказали.
- Сейчас папа уйдет вниз, а потом мы пойдем в мою комнату и возьмем инструменты, - почти шепотом произнесла Алена, а я кивнула.
Что-то мне подсказывает, что ее отец уже догадывается о том, что мы собираемся устроить. Он прекрасно слышал из любой точки дома, как я мучила пианино последние сутки.
- Ну все, можно идти, - подождали буквально минуту.
Быстро проскользнули в ее комнату. Я взяла подставку для ее нот и две тетради. Свою и для скрипки. Алена взяла саму скрипку. И мы отправились вниз.
Давно я так не нервничала... Мне же никогда ничего подобного не приходилось делать. Особенно меня беспокоит то, что я могу подвести Алену. Но мы договорились, что
