Смотрящий в даль - Максим Рыбак
— Понятно, а про Отсев, что скажешь?
— Не, ну Отсев — дело понятное. После войны был построен сверхгород, люди тяжело, но жили. Потом начались массовые заболевания, мутации, отклонения и прочее. Население росло, но люди рождались больными, без органов или, наоборот, с лишними. Быстро выяснилось, что причина в генетическом наследии. Было много зон с радиацией или химическим заражением, и большинство хоть раз в жизни, но попадали как минимум под кислотно-радиоактивный дождь. Тогда и начался Отсев. Людей разделили по наличию наследственных заболеваний и мутаций. Всех, кто не соответствовал требованиям, выселили в седьмую зону, тех, кто чуть-чуть не проходил, в шестую. В центральных остались только генетически здоровые. Как оказалось, восемьдесят процентов населения были в той или иной мере больны. Были приняты законы, о добровольном и принудительном оплодотворении. Любая женщина, хоть немножко соответствующая параметрам, могла рискнуть родить и если рождался здоровый ребёнок, её пускали в третью зону, если нет, то утилизация. Принудительно оплодотворяли преступниц, приговорённых к утилизации. Там всё просто, неважно кого родила, ребёнка в детский дом, мать в седьмую зону.
— Понятно, я в основном это уже слышала, — перебила его Нейра. — Что такое Великий Отсев?
Парень заулыбался.
— А вот это уже интересный вопрос. Видимо, ты спрашиваешь про глобальную чистку центральных зон.
— Чистку?
— Ну да. Сама подумай, страна после войны, коррупция, изгоняют всех, кто не подходит по критериям, что будут делать люди при власти? Правильно, кто был при деньгах, купил себе липовых справок о здоровье. Почти треть оставшихся в центральных зонах были такими. Их ловили и выгоняли, но как их вычислять? Была создана служба зачистки, но она не справлялась. Преступники шифровались, использовали связи, купленных врачей, взятки. Было множество ложных доносов. Посредством Отсева избавлялись от конкурентов, просто врагов, бывших возлюбленных, неверных мужей и жён. Тогда к Шурену опять пришёл Воцнис. Не известно, о чём они говорили, но через год, одного за другим, стали ловить высокопоставленных чиновников за нарушения Отсева и другие преступления. Скрыться было невозможно, у отряда зачистки были безграничные возможности. За ложные доносы серьёзно наказывали и липовых стукачей практически не стало. При этом количество дел быстро росло. Никакие связи не спасали, если в зачистку приходил приказ об аресте. Причём всегда была сто процентов верная информация, с подробностями, которые было просто нереально знать. Если кто желал, то дела слушались в открытых судах и даже самые лучшие адвокаты не могли ничего добиться.
— Понятно, а ещё что-нибудь знаешь?
— Да много знаю, про громкие дела против министров, про покушение на Воцниса. Информации много, но давай уже сама. Вот компьютер, ищи, там всё есть. Я отдыхать пойду.
Оставшись одна, Нейра углубилась в изучение. Больше всего её интересовали взаимоотношение Воцниса и Шурена. Оба были друзьями детства, оба поднялись после войны. Но если верховный правитель был публичной личностью, то про учёного не было неизвестно ничего. О его работах никто не знал, но он явно был связан со службой зачистки. Все его встречи с правителем были засекречены, а где он сейчас также не было известно.
— А какое это имеет отношение ко мне? — вслух сказала она. — Что от меня хочет эта Раиса?
Нейра сидела до утра, но больше ничего не узнала. В конце концов, она решилась встретиться.
Восемьдесят пятый сектор и бар недалеко от центра. Нейра приехала туда к вечеру следующего дня и, сев за свободный столик, принялась ждать. Прошло около часа, как другие посетители вдруг резко засуетились. Несколько убежало через дверь, несколько через чёрный ход, остальные притихли, как будто чего-то ожидая.
Открылась дверь и в сопровождении двух киборгов, вошла Раиса. Она сразу подошла и села напротив Нейры.
— Быстро ты, впрочем, я не сомневалась, что так и будет. Ну, так что, поговорим?
— Поговорим. Я освежила в памяти историю, узнала много нового о победе и Отсеве. Теперь скажи, как это связано со мной и что тебе вообще надо.
— Не всё поняла? Ну не страшно, я так понимаю, о роли Воцниса в победе узнала? — спросила Раиса и после кивка Нейры, продолжила. — Я расскажу то, что точно известно. Во время Великого Отсева он пришёл к верховному и предложил создать новую структуру для выявления нарушителей. Не знаю, как её назвал он, но мы назвали «Смотрящие». Абсолютно автономная структура, не подчиняется никому. Цель только одна: добыча информации о правонарушениях. Как они её добывали неизвестно, но она была всегда верной. Обвинить в предвзятости, тоже нельзя, под её удар попадали все. Одно было установлено точно, её агенты могли проникать сквозь любые системы кибернетической защиты: камеры, сканеры, роботы, автоматические пушки. Всё это они проходили как нож сквозь масло. Никого не напоминает?
— Ну, допустим, напоминает и что с того? — огрызнулась Нейра.
— После войны осталось много имплантов, которые вживляли в солдат. Их можно изготовить и сейчас, но все носители умирают в течение недели. Похоже, Воцнис решил эту проблему и использовал в своих интересах. Вот посмотри запись, это его арест.
Появилось видео, где нынешний верховный правитель, вместе с главой разведки, разговаривают с учёным. Наконец, он сказал: «Неважно, как я это сделал, важно, что больше не будет заданий. Теперь мои дети свободны и мне самому интересно, что из этого получится» и видео закончилось.
— Воцнис выпустил своих агентов на свободу и твой дружок, один из них.
— И вам не нравится, что он дал вам по шее. Разумеется, вы хотите его поймать, но только мне это не интересно. Я всё равно не знаю, где он, а если бы и знала, то не стала бы говорить.
Раиса улыбнулась.
— Тогда послушай ещё одну запись, — сказала она, нажимая кнопку.
— Вызываю отряд зачистки, — раздался синтезированный голос. — Цели: Сергей Семёнович Викс, Марта Генадьевна Викс. Преступление: подделка статуса дочери Нины Сергеевны Викс. У девочки врождённая генная аномалия недопустимая для проживания в третьей зоне. Наказание — утилизация.
Нейра слушала это, а кулаки её сжались до хруста костей.
— Именно из-за него ты здесь. Твой отец скрыл патологию так надёжно, что никто и никогда бы не смог её обнаружить. Он смог. Ты знала, что твоя мать сделала себе операцию по удалению матки, лишь
