Олег Князев - Глобальное отключение (СИ)
— Но я, наверное, уже не машина. Наверное. Раз уж мне не все равно, что где-то рядом мучительной смертью умирает ребенок.
Шестым чувством Найти почувствовала неладное. Пока остальные пытались через ближайшее окно разглядеть, куда угодил особняк, она ринулась на кухню, нащупывая нож. На полпути оттуда донеслось чуть слышное позвякивание посуды, что подтвердило вторжение. Захватчицей оказалась огромная, с метр ростом, фея, испуганно поджавшая воздушные крылышки. В руках она держала стеклянную банку с вареньем. Перепачканное лицо было весомой уликой в пользу того, что варенье уже было продегустировано.
— Ты еще что за ерунда?
— Фейри. Фейри воздуха я. Владычица не наградила именем. Пока. Злая Старшая сказала ей, что я умная, раз разговаривать научилась, но пока имя не заслужила.
— Ты чего это сюда полезла… воровать? Да я тебя…
— Спокойствие. Дыши глубже. Вдооох-выыыыдох. Фейри сильно бить нельзя, но ты новенькая, можешь натворить бед. Мы — довольно таки хрупкие. Понимаешь? И мне беда, и тебе тоже — отомстят же чуть позже.
— Бить нельзя. Ладно. А если я тебя отшлепаю?
— Быстро соображаешь. Шлепают нас часто. Из-за такой фигни Владычица вмешиваться не будет, даже если находится варвар, который по щекам ладонями хлещет. Но давай не будем, а? Я всего ничего скушала — булочку и немного варенья.
— Ты еще и булку сожрала? Я ее пекла для Оми. Ну и что теперь с тобой делать?
— Слушай, а давай я тебе спою че-нибудь, а? Мы петь хорошо умеем. Буквально волшебно мы поем. Будет баш-на-баш.
— Веник в руки бери. И вперед.
— Ты чего? Это ж позор на всю оставшуюся жизнь.
Найти, сильно уставшая от ухаживания за такой прорвой гостей, задумалась, как бы уговорить фею взять на себя часть своих обязанностей. Наконец, она решила, что нож, который она по-прежнему держала в руке — в этой ситуации совершенно лишний элемент, и тут не помешал бы пряник вместо кнута.
— А у нас печенье еще осталось. Хочешь?
Сомнений не было — кристалл исчез из небольшой походной сумки, оставленной в одной из гостиных. Тизиан похолодел при мысли, что будет, если вору придет в голову его разрушить. Нет, он создавался довольно прочным, но если попробовать специально… старик, несмотря на солидный возраст, тягу к жизни совершенно не утратил. Маг вздохнул и повелел кристаллу очутиться в ладони, но вор, похоже, успел перетащить кристалл в сильно защищенное от подобных воздействий место. Не говоря сестрам ни слова — время для обвинений найдется как-нибудь потом, он вышел за дверь в направлении, в котором чувствовал сосредоточие своей власти. Вскоре ноги привели спотыкающегося из-за тумана и грязно ругающегося архимага к берегу. Вода на пробу оказалась чистой, пресной и очень вкусной. Что настроение Тизиану не улучшило.
Дри выпроваживала из храма очередного кандидата, с сожалением отказавшись от крупной взятки. Как же все-таки жаль, что те, кого можно провести через храм, почти всегда до безобразия нищебродны…
— Я не беру А-кредиты.
— Как это? А-кредиты все берут. Кто не полный дурак.
— Тут в ходу другая валюта. Вы даже этого не выяснили, и туда же — полезли к нам. Ну красивые мы, это да. Очень. И скромные. Тоже очень. Но кто вам сказал, скажите на милость, что там хоть кто-то обратит на вас внимание? Вас жестоко обманули.
— Да я не ради этого. Мне бы глазком взглянуть. Воды здешней попить. Фей пошугать. Ну всякое, по мелочи.
— Фей уже давно особо не пошугаешь. Из-за ихней защитницы. Они и раньше наглые были, но теперь просто беда с ними.
— Вот и я хочу на это все взглянуть.
— Не выйдет. Барьер в моем храме предельно тонкий, но вы и через такой не пройдете — помрете и все тут.
Посетитель с решимостью в глазах выпрямился.
— Я готов рискнуть.
— А я не готова вас тащить на кладбище и хоронить. Нет у меня на это денег, нет желания, и мне помогать также некому.
— Мужа нет? Может, пойдем познакомимся поближе?
— Мужа нет. Друзей нет. Денег нет. И терпения нет. Пошел вон отсюда! Ой, что это еще за пелена красная?
— На туман похоже. Это с вашей стороны идет, не с той, откуда я пришел.
— Черт, придется разбираться. Делай, что хочешь. Только чур не выносить «на память» отсюда ничего — а то найду и ноги переломаю. — жрица Храма Бреж вышла за двери и рванулась в небо, держась за символ «томоэ», помогающий летать.
Навязчивый посетитель, со страхом потоптавшись у кромки барьера, отправился восвояси. В «свою» сторону.
Дри взлетела так высоко, что одежда заледенела. Зато на такой высоте тумана не было, что позволяло определить его источник, просто посмотрев вниз. Определить и направиться в его сторону. Пролетая над озером, она неожиданно попала под шквал снарядов и больно получила в лоб снежком, после чего проживающая в том районе дура, считающая себя феей, резво смылась под поверхность озера, счастливо смеясь. Озеро в том месте замерзло, образуя для агрессора надежное ледяное убежище. Потирая ушибленное место, жрица полетела дальше и наткнулась на пожилого мужчину, бредущего по берегу. Старого, по всей видимости, взяли в оборот местные феи, и блуждать ему придется еще долго — пока они не сжалятся над своей новой, сильно оголодавшей, уставшей и обалдевшей жертвой. Ну хоть в чем-то влияние дуры, кидающейся снежками, оказалось положительным — в старые времена феи могли бы и не сжалиться — смотря какие попадутся, с башней или без.
Не обращая внимания на угодившего в переплет человека, Дри полетела дальше, и не поверила своим глазам. Посреди каменистой голой равнины высился огромный каменный особняк, утопающий в «полезных» цветах, которые можно было использовать в качестве чая — уж в чае Дри точно хорошо разбиралась. На крыше лежало черное пятно в форме человека. Подлетев ближе, жрица разглядела окровавленную старушку. Ну и кровищи же там было… Старушка была без сознания, но еще дышала. Жрица облетела странный особняк по кругу. И обнаружила, что на втором этаже из оконной рамы с выбитыми стеклами выглядывала вампирша. Не раздумывая, Дри и рванулась в оконный проем и сцепилась с мерзкой убийцей насмерть.
Мать и сын сидели в зареве вечного солнца на искусственном спутнике, несшемся вокруг светила прямиком в его короне. Совершенное зрение этой парочки могло и без фильтров смотреть на упорядоченную структуру огромных солнечных пятен, более того, их бессмертные, вечно молодые тела могли бы здесь спокойно жить и без мощной термоизоляции и радиационной защиты.
— И чжурчжэней? — тяжело вздохнула Ева, сдаваясь.
— И их тоже. Всех высокоразвитых. И еще. Тех, кто был у тебя в друзьях, «размораживай» тоже.
— Даже если я их и не помню уже?
— Особенно если не помнишь. Если они и правда друзья, они тебя, конечно, обзовут дурой, но дружить не прекратят.
— Можно я хотя-бы не буду «размораживать» трансцендентных? Они очень удачно почти все собрались на очередной Совет в Эшнунне-2. Давай не будем их трогать… когда они узнают, какой дурью я маялась невесть сколько эонов лет, они начнут роптать. При Люцифере они и пикнуть не смели в его сторону, а мне кости начнут перемывать, будто я…
— Мама!
— Да?
— Прекрати болтать. Лучше повспоминай друзей. И немедленно «разморозь» их время. Чем дольше будешь тянуть, тем…
— Это… хм… да, был один молодой человек.
— Вы с ним… ну…
— Нет, что ты. Я к тому времени уже вполне могла служить образом непорочной Пресвятой. Ты и сам помнишь, я давно разочаровалась в «отношашках». Мы просто часто сидели за чашкой кофе или чего покрепче, когда вместе занимались Проектом. Он был единственным, кого я про себя считала кем-то вроде друга. Его звали… звали… Тенеон его звали. Со смешным фэнтезийным прозвищем, как-то относящимся к телепортационным кабинкам. Он отправился по своим личным делам в такой хроноафедрон, что там время и так было заморожено по сравнению с моим.
— А как же принцип «ДД»?
— А? Ты о чем?
— Держись Друга.
— Не помню совсем. Напомни мне его, пожалуйста, Женя.
— Если кому-то непременно нужно надолго спуститься в зону мертвого времени, он берет с собой родственников и друзей. Так проверяются настоящие родственные и дружеские связи. Те, кто не в силах пойти за дорогим человеком в хронояму, теряют право называться друзьями и родственниками.
— Если этот принцип еще действовал на тот момент, значит, я предательница. Хотя… тогда я не покладая рук работала над Проектом, и время поджимало, мне нельзя было в хронояму. Ну просто никак нельзя. Надеюсь, этот юный талантливый маг на меня не в обиде. Готово. Я «разморозила» Сферу, теперь ждем от него вестей. Давай дальше по списку.
Постепенно Ева выровняла временной поток в сильнейших мирах мультивселенной. Элита элит очень спокойно восприняла известие, что Люцифер смещен, и что Ева долгое время находилась в темпоральной изоляции. Споры лишь вызвало то, что все миры, стоящие влияния, теперь выровнялись в скорости протекания на них времени. Это было непривычно — до этого скорость бега стрелок часов определялась статусом мира. Евгений взялся за политическую обработку элит на предмет подготовки к Возвышению, оставив Еве простую, по его мнению, задачу — собирать с низкоразвитых миров ученых и поэтов, нищих и президентов — всех, кто по ее мнению может заслуживать спасения при скором отключении серверов Проекта-Инь. Та тут же заработала нервный тик от груза ответственности, который потом не проходил тысячелетиями. Но хуже всего было ожидание старого коллеги по проекту. Наконец, ее терпение подошло к концу, и девушка, схватив за руку сына и игнорируя все его возражения, повелела оказаться рядом с Тизианом.
