Александр Чубарьян - Точка невозврата
— А что он тут делал? Шел в секонд-хенд и заблудился?
— Не знаю. Я с ним толком не поговорила.
Эрик повернулся к ней. С искренним удивлением спросил:
— О чем? Сколько картошка на рынке стоит?
Бьянка долго молчала, а потом язвительно сказала:
— Между прочим, он мне в школе в любви признавался.
Это немного подпортило настроение.
Позже через службу безопасности отца пришлось пробить информацию о Стасе-Однокласснике-Бывшем.
Втихую от отца, отрицательно реагировавшего на похождения сына, выяснить удалось немного, но этого показалось достаточно.
Стас Морозов, нигде не работает, живет на несколько сот евро, которые ему ежемесячно высылает брат из Германии. Разовый пропуск Стасу дал какой-то давний знакомый брата, так что вряд ли он тут еще появится…
Остальное Эрика не интересовало. Неудачники ему не соперники. Зная Бьянку, ревновать ее к человеку, живущему на пятьсот евро в месяц, по меньшей мере глупо.
Он забыл этого странного одноклассника уже через день.
Еще вспомнит…
* * *
Дашке не везло всю ее жизнь. Со своими несчастьями она вполне могла попасть в какую-нибудь Книгу рекордов Гиннесса для неудачников.
Была история, когда Дашку проиграли в карты. Ее же парень.
А однажды баскетбольным мячом ей сломали нос.
Еще в школе она мечтала попасть на биологическую олимпиаду в Швецию, но вместо нее по досадной ошибке отправили дочку какой-то шишки из горотдела образования.
В память о другом печальном приключении у нее на щеке остались несколько маленьких рваных шрамов — хулиганы выбросили из окна кошку, а она в это время спешила на какие-то важные пробы. На пробы Дашка не попала. Хорошо, хоть глаз не зацепило.
Ее парень, ну тот, что проиграл ее, через год попросил прощения. Она простила. Оказалось, он вернул свою любовь, для того чтобы заработать пару тысяч от «Секс-онлайн», выложив в Сети свою ночь на выпускном. С ней, разумеется.
Так и катилось — после школы неудачная попытка поступить в институт, потом…
На элиту, честно говоря, она не вытягивала, а для пластики не хватало денег. Обслуживала всяких уродов на свой страх и риск, решив действовать без стандартных прикрытий.
И примерно два-три раза в месяц приходила к Стасу поплакаться.
Пару раз у них что-то было — совпадало так, что оба были в настроении, и утром они просыпались в одной постели. Но это никак не тянуло на серьезные отношения. Дашка сама расставила точки над i, а Стаса это вполне устраивало. Необременительные отношения, приятельский секс — и этого достаточно. А от неприятностей всегда защитят изделия из силикона.
Если в четыре часа утра у двери твоей квартиры на полу сидит девушка, нет никаких сомнений в том, что у нее что-то не так. Особенно если у нее зареванное лицо и глаза красные, как семафор.
Стас открыл дверь, молча впустил ее в квартиру, зашел следом.
Пока она умывалась, запустил кофеварку и достал початую бутылку коньяка.
Дашка села за стол, не дожидаясь кофе, сразу же плеснула в чашку алкоголь и залпом выпила. Закурила сигарету, посмотрела на него и только тогда сказала:
— Достало все.
— На бандитов попала?
— Стас, ну не может так все время, ведь должна же быть и белая полоса?
— Будет, — сказал Стас и повторил для убедительности: — Конечно же будет.
Пока она наливала еще коньяк, он молчал. Ждал — знал, что она все равно расскажет. И она рассказала.
Не бандиты. Копы. Пьяные копы, решившие потрахаться на халяву. «Нашли» у нее в сумочке героин и три часа развлекались с ней в сауне. Дашка была уверена, что ее слил кто-то из конкуренток, но не знала, кто именно.
— Это Учитель все делает. Его люди.
Кто такой Учитель, Стас не знал и не хотел знать. Но слушать продолжал.
— Ну не могу я под крышей работать! Они половину забирают и работать чуть ли не круглосуточно заставляют.
Он сочувственно кивнул.
— А больше всего я боюсь, что это не последний раз. Потому что слышала, как один сказал другому, что будет даже рад, если я не поумнею. Мол, еще раз приедут.
Понятное дело. Проститутка, которая работает без крыши, — сладкая. В смысле, можно грабить без опасений.
Дашка давно хотела перейти на домашний график. Не получалось. Дома мать и малая — четырехлетняя дочка. Снимать квартиру — тоже проблемы. В центре дорого, а на окраину хороший клиент не поедет. Вот и бьется между двумя огнями. Как и все остальные, сначала выживает, потом доживает.
— Может, мне в «Секс-онлайн» пойти? Реалпорно… ну знаешь, чудики звонят когда и говорят, что хотят увидеть, как главный герой трахнет героиню на подоконнике и сосед…
— И чтобы твоя мать увидела тебя в прямом эфире?
Уже обсуждалось это, и не раз. Такое ощущение, что она сама себя убеждает в тщетности изменить свою жизнь. Мол, и туда нельзя, и туда — а значит, ничего уже и не изменить.
— Стас, ты же когда станешь миллионером, подаришь мне квартиру?
В сотый раз задан этот вопрос, в сотый раз получен один и тот же ответ.
Она и сама не верила в то, что когда-то он разбогатеет настолько, что сможет сделать ей такой подарок. Просто ей нравилось задавать такой вопрос, а когда Стас отвечал положительно, она вроде как успокаивалась и даже улыбалась.
Сейчас не сработало даже это.
Дашка махнула рукой обреченно в ответ на кивок и плеснула новую порцию коньяка.
— Я у тебя переночую сегодня, ладно? Не хочу домой идти.
Она жила двумя этажами выше. Дома мать и четырехлетняя дочка.
— Ночуй, — пожал Стас плечами. — Уже утро, кстати.
Пьяно качнувшись — видимо, пила еще до него, — она встала. У двери повернулась.
— Стас, давай сегодня не будем…
— Да я понял, — опередил он. — Иди спи.
Такое тоже часто. История повторяется. Ничего нового.
Она легла на диване. Не раздеваясь — просто накрылась пледом и сразу же уснула.
А Стас, налив большую чашку кофе и разбавив его коньяком, еще час сидел на балконе, курил и встречал рассвет с какими-то хаотичными и совсем не веселыми мыслями.
* * *
— Ну как ты там, братиш?
— Да все так же. Результатов нет, зарплаты тоже.
— Не боись, Стас, у меня тоже не все сразу получилось. Главное, чтобы первая закладка развилась, а дальше все нормально пройдет. Кормишь ее без задержек?
— Да я реально сам жру меньше, чем она!
— Ты сегодня вообще без настроения. Случилось что-то, братиш?
— Да нет… наоборот, вообще ничего не случилось. В этом-то и смысл. Одно и то же каждый день. Кость, может, лучше…
— Стоп! Во-первых, харэ ныть.
— Я не ною.
— Ноешь, братиш. Успокойся. Все будет. Ты регулярно трахаешься?
У Кости один пунктик — он уверен, что причиной любой депрессии является нехватка правильного секса. Правильно, по мнению Кости, — это два раза в неделю, и желательно почаще менять партнерш. Тогда не будет зацикливаний на одном и том
же персонаже, а следовательно, не будет головной боли.
Стас пробурчал в трубку что-то неразборчивое, и Косте пришлось повторить последний вопрос.
— Ага, регулярно, — соврал Стас, вспоминая, что последний раз было пару недель назад и в таком пьяном угаре, что даже неизвестно, было ли там что-то вообще. — Ты когда приедешь?
— Братиш, я пока не могу, ты же знаешь.
Костя, кажется, чувствовал за собой вину. Наверное, это было справедливо. В конце концов, это же он все время твердил про то, что они избранные, что это их призвание, что он уже в теме и ничуть не жалеет об этом.
Костя, может, и Избранный. Сидит на зарплате, все у него в порядке. А фигли, он уже какую по счету закладку вынашивает… Те, кто ему платят, послали его в Германию. Вроде бы ненадолго. Но последний раз Стас видел брата полгода назад. На фото. Брат на фоне ущелья Дьявола.
В письме Костя написал, что постарается вырваться в следующем месяце.
— Знаю. Поэтому и спрашиваю: когда?
— Это не от меня зависит. Так что ты пока сам там…
— Ясно, — вздохнул Стас. — Ладно, бывай тогда.
— Бывай, братиш. Звони, если что.
Что «если что», хотелось спросить Стасу, но канал связи уже отрубился, и вместо Костиного голоса в наушниках зазвучал сигнал тринтона, оповещавший, что разговор окончен.
Сняв наушники, Стас раздраженно бросил их на клавиатуру и встал из-за стола.
Когда-то Костя пообещал, что скоро все будет по-другому. Будут деньги, будут возможности и связи, наступит другая жизнь. Для него она уже, кажется, наступила. И деньги высылал, и подбадривал. Костя трахал немок, отдыхал в Праге и в Амстердаме, собирался купить себе домик на Кубе.
Все время обещал, что для него, для Стаса, скоро тоже наступит хорошо.
Стас верил. Просто потому, что другого выхода не было. Ждать и верить.
Включил экран, лениво прощелкал десяток каналов, остановился на одном.
