Эрик Браун - Нью-Йоркские ночи
Холлидей осмотрел свое тело, одежду, которую носил в реальном мире. Коснулся руки, почувствовал ее тепло и упругость. Согнул пальцы. Поднял руку, ощупал лицо, колкие от уже отросшей щетины челюсти, услышал, как щекотно бьется на шее пульс. Абсолютная достоверность ощущений путала его. Мозг не допускал мысли, что он все еще пребывает в ванне с гелем. Мир выглядел таким настоящим, просто почему-то изменившимся.
Холлидей всмотрелся в очертания города. В синеву неба впивались зубцы зданий, которые возвышались над знакомыми небоскребами. Новые сооружения, казалось, были отлиты из какого-то прозрачного вещества, как будто выдуты и вытянуты из расплавленного стекла. Он заметил в небе мечущиеся искорки, разглядев их, понял, что это авиакары. Еще выше с величественной грацией кашалота двигалась махина колоссального космического корабля. Внизу по улицам спешили люди, парк заполняли горожане, они прогуливались, катались на роликах и скейтбордах, играли в теннис. Картина была одновременно знакомой и странной, еще бсь-лее причудливой оттого, что он знал: ничего этого на самом деле не существует.
– Ну и как тебе, Хол?
Он стремительно обернулся. Рядом стояла Ким. Ее крас-, ное платье пожаром горело в полуденных лучах солнца, черные, будто покрытые лаком волосы, ниспадали до талии сияющей волной.
Холлидей слабо махнул рукой.
– Где мы?
– Это Нью-Йорк через пятьдесят лет, – ответила Ким, Холлидей видел, что она поражена не меньше его самого. – Представление программиста о 2100 годе.
Он все смотрел на Ким и не мог отвести от нее глаз. Все та же женщина, которую он так хорошо знал, но в чем-то изменившаяся. Он протянул руку, почти ожидая, что видение рассеется прямо на глазах, взял ее тонкие пальчики и почувствовал их тепло. Ким взволнованно сжала его ладонь.
– А про меня новую ты что думаешь? – с улыбкой спросила она.
Ким увеличила размер груди и сделала линию бедер более роскошной – только слегка, но Холлидей тут же затосковал по прежней Ким.
Ей не раз случалось жаловаться, что она хотела бы быть другой, иметь тело настоящей женщины, и Холлидей всегда убеждая ее, что она и так само совершенство. Вот теперь у нее более пышные формы, однако он не собирается портить ей развлечение и сообщать, что перемена выглядит почти гротескно.
Он притянул ее к себе и обнял, всем телом отзываясь на ее теплую, гибкую грацию. Господи! Втянув носом воздух, он отчетливо почувствовал даже ее особый запах, запах своей Ким: мыло, шампунь, теплая кожа и слабый намек на кипящую в чане лапшу.
Холлидей рассмеялся.
Ким отстранилась и спросила:
– Ты что?
– Я не могу в это поверить, – воскликнул он. – Черт возьми, просто не могу поверить, насколько все реально. Надо извиниться перед Барни.
– Я тоже никогда не думала, что будет до такой степени хорошо. Правда, правда, Хол.
Он коснулся ее лица, потом своего.
– Как, черт возьми, они это делают? Ну, я же в этой чертовой маске, как тогда я дотрагиваюсь до лица?
Она тоже стала ощупывать свое лицо, изящный подбородок, широкий нос, потом засмеялась:
– Не знаю, Хол. Я же не техник. Может, это магия? Холлидей улыбнулся.
– Я думал, здесь будут всякие железяки, острые углы. – Он оглянулся на футуристический Централ-парк.
Ким снова засмеялась:
– Это только начало, Хол. Пошли! – Она схватила его за руку и потянула вниз с холма.
Шагая по траве к извилистой тропинке, Холлидей не переставал поражаться ощущению ходьбы, движениям тела, мускулов, связок.
– Куда мы идем, Ким?
– Я прочитала в брошюре. Нам сюда, – отозвалась девушка.
Они спускались к Бетезда-террас – просто парочка среди толпы гуляющей публики, которая вышла подышать воздухом и насладиться воскресным теплом и солнцем. Он оглядел поднимающиеся со всех четырех сторон башни города.
– Кажется, я заметил, что у них тут не так! – воскликнул он.
– Ну, ты, конечно, заметишь! – со смехом откликнулась Ким.
Холлидей остановился и показал на футуристический город.
– Думаешь, через пятьдесят лет Нью-Йорк будет таким? Будущее никогда не бывает таким благополучным и сияющим, как его рисуют книги и фильмы. Оно всегда почти такое же, как настоящее, только более мрачное.
Ким опять рассмеялась и шлепнула его ладошкой.
– За что я вас люблю, мистер Холлидей, так это за способность во всем видеть темные стороны!
– Но я не критикую программистов, – стал оправдываться он. – Кто захочет выбраться из одного дерьмового Нью-Йорка, чтобы попасть в такой же?
Ким задумчиво и серьезно смотрела куда-то вдаль.
– Может, будущее и не будет таким уж плохим, а, Хол? Может, все наладится?
Холлидей притянул ее к себе, обнял и поцеловал в макушку.
– Ну да. Может, ты и права, – успокаивающе пробормотал он.
Они пересекли площадь, где собралось с десяток отдельных групп людей. Каждая кучка толпилась вокруг короткой шестиугольной колонны, на всех гранях которой демонстрировались различные сцены. Холлидей заглянул через головы собравшихся и различил на одной картине кусочек неба, на другой – горный пейзаж.
– Вот оно, Хол! – воскликнула Ким.
– Что? – спросил он. Ким помотала головой.
– Подожди и увидишь!
Они присоединились к толпе. Ким не пыталась пробиться вперед и полнее увидеть изображение на колонне. Холлидей нахмурился и пожал плечами.
– И что теперь?
Похоже, ей нравилось его недоумение.
– Просто жди.
Как ни странно, люди вокруг них постепенно продвигались вперед, как будто длинная очередь куда-то утекала. Они с Ким тоже делали мелкие шажки по направлению к картине. Теперь перед ними стояла цепочка не шире трех шеренг. Холлидей не мог понять, куда девались остальные. Он оглянулся на Ким, но та сжимала губы, сдерживая улыбку, и ничего не желала объяснять. Толпа у них за спиной росла, Холлидей стал смотреть вперед, следя за парой, которая обходила колонну, рассматривала картины и о чем-то тихонько перешептывалась. Наконец они, видимо, приняли решение и шагнули к сцене, изображающей пустынный пейзаж” Холлидей видел, как они вошли в картину, уходя от реальности Централ-парка, и не спеша двинулись к оазису.
Ким сжала его руку:
– Наша очередь.
Она повела его вокруг шестиугольной колонны от одной картины к другой: сказочные города, сельские пейзажи, виды чужих, незнакомых земель… Каждые десять секунд сцены на всех экранах менялись, представляя богатейший выбор местностей.
– Куда ты хочешь отправиться, Хол? Он покачал головой:
– Не знаю… Выбирай сама.
– О'кей. – Она поджала губы. – Как насчет этого? Картина тропического рая, тихая лагуна, сверкающий песок пляжа, зеленое буйство растений. Холлидей кивнул:
– Следую за тобой.
Ким подошла к порталу, на миг замешкалась, переступила порог и тут же оказалась на пляже. С его точки зрения, переход унес ее прочь от него, замкнул в далеком нереальном мире. Она обернулась и махнула ему рукой из своего открыточного рая, Холлидей шагнул вперед, помедлил и прошел сквозь портал, будто перешел из одной комнаты в другую. В тот же миг теплые лучи солнца коснулись его кожи, в лицо подул соленый бриз, в ушах зазвучал стрекот цикад и счастливый смех Ким, наблюдающей за его мимикой.
Он пошел с ней вдоль пляжа, потом обернулся. Интерфейс между этим миром и миром Централ-парка висел в воздухе как фрагмент картины Сальвадора Дали. Пока он смотрел, пейзаж изменился.
– А как мы вернемся? – начал было он.
– При желании мы можем просто подождать, пока парковый цикл совершит полный круг, или можем перейти в другое место.
– А как вернуться в ВР-бар? – продолжал выспрашивать Холлидей.
– У нас билет на один час. После этого мы снова окажемся в ваннах. – Ким подняла руку. – Если захотим вернуться раньше, надо коснуться красной точки на тыльной стороне ладони.
Холлидей посмотрел на алый кружок у основания указательного пальца.
– Значит, у нас только час времени? – Он старался спрятать разочарование.
Ким рассмеялась.
– И это говорит человек, который утверждал, что не одобряет идею виртуальной реальности!
Он пожал плечами.
– Я ошибался и признаю это. Думаю, Барни должен поблагодарить тебя за то, что ты меня обратила в свою веру.
Она уже убегала по пляжу, потом вдруг остановилась и стала лихорадочно стаскивать одежду. Сбросила туфли и завела руки за спину, пытаясь расстегнуть платье.
– А если кто-нибудь… – начал он.
– Здесь никого нет, Хол. Весь пляж – наш. Давай поплаваем.
Она стащила платье через ноги, перешагнула его, рао стегнула бюстгальтер и выпустила на свободу свои пополневшие груди. Затем сняла трусики, отбросила их в сторону и шагнула к лагуне.
Холлидей смотрел, как она шла, и ее нагота, несмотря на изменившуюся фигуру, казалась ему воплощением совершенства. Он оглянулся на далекий портал. Никого. Они. по-прежнему были одни.
