Люси Сорью - 17 - Prelude
— Принято.
Губу я прокусил до крови. Кровью же окрасился и бинт, закрывавший рану в боку. Боли я не ощущал, признаков кровопотери — тоже, но меня уже всего трусило. Я крепче схватился за рычаги управления.
Ассортимент испытываемых мною ощущений и эмоций сейчас был выстроен от кружащих голову и изводящих нетерпения и предвкушения до испуга и откровенного страха, жравшего меня изнутри.
— К-кто вы… — я даже по кнопке громкой связи попал не с первого раза, — Кто вы такие?!
"Персевиранс" вскинул и направил на меня ствол своего оружия. Это был гигантский револьвер, тоже наверняка гироджет — серебристый и с длинным стволом.
— Мы — опергруппа "Миллениум", господин Вольфр-Икаруга. — произнес враг, держа меня на прицеле. — Будьте благоразумны и отступайте. Мы не желаем причинять нашим собратьям вреда.
Грохот, донесенный сенсорами по правому борту, возвестил о том, что Сэа вступила с кем-то в бой.
— А мы разве собратья? Я ничего такого не припомню!
— Все операторы эш-ка — собратья по цеху. Таковы наши убеждения. Будьте благоразумны, Вольфр-Икаруга. У нас, "Миллениума", нету никаких счетов с "Синамурой". Мы просто выполняем свою работу.
— Вот мне интересно: а какого хера вы вообще со мной разговариваете, а? Уже по именам величаете, секреты разбазариваете, а?
— Я не сообщил ничего, что мы бы считали секретным.
— Заткнись, понял?! — рявкнул я, в один миг потеряв терпение. — Команда была сидеть и не чирикать, чего не ясно?!
— Я попрошу вас сменить тон! — был ответ; и он мне, с моим помутненным рассудком, категорически не понравился.
— Да пошел ты!!
Я сдвинулся с места, отводя эсток для удара и закрываясь щитом; выстрел револьвера пришелся в него. "Кросс Трайфорс" подскочил к противнику, ударил его щитом, отводя руку с револьвером, а эстоком сделал выпад, метя в верхушку нагрудника.
Мой эш-ка затрясло.
— Пробоина в нижней части грудной клетки по левому борту, секция 5. Радиатор 7 уничтожен. Бесконтрольная утечка тепла из пробоины в секции 5. Квази-нервные[20] соединения B12 и В16 выведены из строя.
Ствол револьвера, как оказалось, уткнулся мне в бок и проделал там приличную дыру. Радиатор был уничтожен, и тепло теперь бесконтрольно выходило из пробоины, нагревая при этом весь корпус.
Что до эстока, то враг просто-напросто отстранился, и клинок ударился о наплечник "Персевиранса". Над козырьком шлема машины я успел увидеть(а ИИ — зарегистрировать) надпись — "Мертвая Голова".
— Правилами приличия пренебрегать нехорошо. Недостойно операторской чести.
Вместо ответа я отступил и еще раз огрел его щитом. На этот раз — в голову.
— Имел я все ваши правила приличия! — "Кросс Трайфорс" начал медленно отступать. Я развернул щит и открыл огонь по белому эш-ка, вынудив того закрыться руками. "Мертвая Голова" наступал следом.
Недолго думая, я размахнулся и рубанул эстоком по сжимавшей револьвер руке. В ретроспективе, этот прием, столь полезный в рукопашной схватке, против эш-ка совершенно бесполезен; разжать руку, держащую оружие, может только оператор. Квази-нервы только сообщали о повреждениях и передавали сигналы, и произвольно разжать руку эш-ка не может в принципе. Все, чего я добился подобным ударом — повредил эсток, лезвие у которого было незаточено и годилось только для парирования.
— Я знаю ваше имя, Лелуш Вольфр-Икаруга. — между тем произнес совершенно невпечатленный моими действиями противник. — Но я не представился сам. Я — Сигиллайт Инграм Виндикатор.
— Но…
— И я не скрываю этого. Мой товарищ в "Айвори Тауэре", — Виндикатор махнул рукой эш-ка в сторону белого "Смоленск"-класса, — зовется Дональдом Мбабе.
— А мое имя-то вы откуда знаете?
— А из него особенной тайны никто и не делает. Равно как и из вашей спутницы. Похоже, они там немного заняты. То есть, госпожа Темпести и наша соратница, госпожа Грейс Ванкувер.
— Сами раскрыли свои личности… — пробурчал я; разум немного прояснился.
— Мы не в Сети, и здесь нету нужды пытаться скрывать свои имена.
— Вы так считаете.
— И мы уверены в правильности наших суждений. Дональд, помоги "Ворпал Блейду".
Белый "Айвори Тауэр" отдал честь стволом карабина и пошел куда-то в сторону. Практически в этот же момент я сорвался с места, метнувшись вбок, подскочил к нему и выбросил вперед эсток. Острие вошло прямо в прорезь головы, пробив глаз-камеру и войдя внутрь почти на метр.
Я отступил в сторону, выпуская эсток, и закрылся щитом. Как раз вовремя: ослепленный "Айвори Тауэр" повернул ко мне ствол одного из карабинов и открыл огонь, который я принял щитом.
— Повреждение правого наплечника, секция 2. Порт пусковой установки по правому борту выведен из строя.
Стрелял Виндикатор, оператор "Мертвой Головы", но не пошел бы он?
"Айвори Тауэр", по-прежнему ослепленный, смог дать залп, частично пришедшийся по юбке "Кросс Трайфорса", но меня он не остановил. Оказавшись рядом, я превратил свое движение в удар щитом по корпусу, затем откинув шпоры и схватив его за правую руку, которую я принялся отрывать.
На моем лице вновь расползлась та же бешеная ухмылка, что и при сражении с "Нордлюфтцугом". Я обеими руками тянул правую руку "Смоленска" на себя. Натужно жужжали сервомоторы, скрипели компенсаторы отдачи, а датчики улавливали раздававшийся скрежет — похоже, рука врага начала поддаваться.
— Внимание: на шесть часов приближается вражеский эш-ка.
Я вручную передвинул ползунок распределения мощности на руки.
Со скрежетом, стоном, треском и фонтанами искр рука "Айвори Тауэра" была вырвана из сустава вместе с наплечником, оставляя за собой оборванные пучки сверхпроводящих проводов и незримые нити квази-нервных соединений. В правом борту теперь зияла дыра, и враг теперь должен был отступить сам. Но я не собирался упускать жертву; подняв шпоры, я переступил в сторону и занес оторванную руку, как дубинку, для удара.
Занес и опустил прямо на верх округлого нагрудника. Затем занес и опустил еще раз, еще сильнее: так сильно, как позволяла мощность собственных рук "Кросс Трайфорса". Затем я ударил в третий раз, образовав на закрывавшей люк бронированной пластине крупную вмятину, и ударил бы в четвертый, если бы не…
— Не смей!!
Изображение на экране закрутилось; завизжала насильно выкручиваемые моторы в средней части туловища, за которой я едва успел переставить ноги. "Мертвая Голова" развернул меня прочь от покалеченного и ослепленного "Айвори Тауэра".
Недолго думая, я огрел рукой и его, попав по голове и создав помехи в сенсорах и датчиках, и воспользовался этим, отойдя ровно на шаг, схватив ствол револьвера и сильно сжав.
— Стой!
— Что?!
— Я бросаю оружие. Револьвер. Я его бросаю.
— Сдаешься?
— Нет. — "Персевиранс"-класс отпустил гироджет-револьвер, упавший на землю. "Айвори Тауэр" где-то позади меня пятился назад, но был подхвачен каким-то новым, серебристым эш-ка; похоже, это и был тот самый "Ворпал Блейд". Позади "Мертвой Головы" появился силуэт "Вейл Дементиа", у которого недоставало доброй половины левого наплечника. — Мы сразимся на мечах. Вас это устраивает?
Мой противник, назвавшийся Сигиллайтом Инграмом Виндикатором, снял с пояса массивный изогнутый клинок, который был и не клинком вовсе. Вместо лезвия у него было множество маленьких треугольных зубцов, уходивших в проемы у основания и на вершине клинка.
— Вот блин. — проронил я, таращась на это оружие. — Пиломечи кто-то еще использует?
— Не могу знать.
— А я тебя и не спрашивал.
***
— Так устраивает, или нет? — вновь спросил Виндикатор. Я огляделся по сторонам; позади меня заграждение на дороге само по себе опустилось, и серебристый "Ворпал Блейд" утаскивал искалеченный "Айвори Тауэр" прочь отсюда. Сэа, чей эш-ка маячил у Виндикатора за спиной, в бой вступать не спешила — только горели на темном в ночи силуэте глаза. Стекла шлема горели сами по себе: светодиоды, установленные обычно в глазах[21] эш-ка, применяются не только для устрашения противника, но и для освещения и оптической телеграфной связи.
Я выловил болтавшуюся трубочку и зажал в зубах. Поток воды хлынул мне в рот. На клапане остались следы крови из прокушенной губы.
— Отодвиньтесь, а? Вы мне мешаете установить лазерное соединение.
— Прошу прощения. К слову, буквально через пару минут "Ворпал Блейд" отойдет достаточно далеко, чтобы вы могли возобновить радиосвязь. — "Мертвая Голова" отступил в сторону и коротко поклонился.
