Алексей Иванов - Комьюнити
— Писать о чём угодно?
— Угу. Тема не важна, лишь бы на неё набежали посетители. Я вот написал про могилу Абракадабры. Работа ведущего блога сходна с работой колумниста. Потом, когда механизм самовоспроизводства болтовни раскрутится на полную мощь, можно будет отойти от дел.
— Вы невысоко оцениваете свою миссию.
— А что в ней особенного? — Глеб не удержался и полез в карман за сигаретами. — Знаете, Орли… и Слава… Могу привести вот такую аналогию. Здоровье добывают физическим трудом на свежем воздухе. Или спортом. Или тренажёрами. Уподобим здоровье интеллекту. Тогда интеллектуальный труд — решение реальных задач. Интеллектуальный спорт — состязания типа брейн-рингов или шахмат. Интеллектуальные тренажёры — всякие ребусы и шарады. А блоги — просто игры. Какие-нибудь догонялки или «цепи кованые». Развлечения. Инфотейнмент.
— Ну почему же, — не согласился Слава. — В блогах умные люди обсуждают многие вещи…
Глеб не ответил. Про суть блогов он отспорил своё уже лет десять назад. Сейчас рядом с Орли ему хотелось быть усталым и циничным.
— Игры, конечно, дело хорошее, но объективно — только паллиатив высшего уровня в пирамиде Маслоу. Эта имитация нужна хозяевам сервиса лишь для завлечения клиентов. Помните, в романе Пелевина избирают президентом хмыря по фамилии Смирнов, чтобы лучше продавалась водка «Смирноff»? Такая же фигня.
Орли, Глеб и Слава сидели за столом на тесной московской кухне и пили растворимый кофе. Кружки были — Nescafe, Lipton и Hyleys: рекламная продукция с различных акций по продвижению товара. На стол эту посуду можно было ставить лишь от бедности. А в сахарнице лежали пакетики с сахаром, прихваченные из разных кафе.
Квартира у Славы и Орли была двухкомнатной, но, судя по всему, одну комнату хозяева беспардонно заперли от жильцов: на двери туда висела какая-то картинка с каменным Буддой. Эта запретная комната напоминала отнюдь не про «Гарри Поттера», а тоже про нищету.
— А где вы сейчас работаете, Орли? — спросил Глеб.
Слава его не интересовал. Игнорировать Славу, конечно, свинство, но Глеб уже немного ревновал Орли. У неё такие штанишки, и так легко стянуть с кудрей зелёную резинку…
— Пока что мы со Славкой опять фрилансеры, — сказала Орли. — Я пишу арт-критику, Славка снимает.
Н-да, подумал Глеб, хорошую статью случайно не напишешь. А хороший снимок можно сделать и ненароком. Слава пристроился на творческую работу без творческих способностей. Это и есть креатив.
— А может быть, мы выпьем? — вдруг предложила Орли.
— Извините, забыл! — спохватился Глеб. — Я свою бутылку там, в прихожей, на полочку для обуви поставил…
— Славка, принеси.
Слава встал, протиснулся между спиной Глеба и стеной и ушёл в прихожую. Глеб смотрел на Орли. А Орли вдруг отвернулась.
Слава вернулся, выставил на стол бутылку и достал из навесного шкафчика три рюмки.
— А тебе лучше не надо, — не поворачиваясь, сказала Орли.
— О’кей, — согласился Слава и убрал одну рюмку обратно в шкаф.
Глеб разлил виски и взглянул на Орли:
— И всё же как-то неловко перед Славой…
— Ничего-ничего, — заверил Слава, улыбнулся и вышел из кухни.
Орли подняла свою рюмку и, не чокаясь, выпила без тоста. Глеб удивлённо покачал головой и тоже выпил.
— Жизнь хреновая, — мрачно пояснила Орли.
— Если не секрет, почему? Ведь вы же, э-э, унаследовали «ДиКСи»…
— Скажите, Глеб, — вдруг заговорила Орли так, словно бы на что-то решилась. — А вот в вашем комьюнити… эти игры с Абракадаброй… Это что? Откуда это всё взялось? Вы подстроили?
— Что подстроил?
— Абракадабру.
— Могилу? — не мог понять Глеб. — Она просто была там рядом. А в комьюнити всякие умники уже растолковали, кто такой Абракадабра…
В кухню вернулся Слава с планшетником в руках. Он опять протиснулся за спиной Глеба и снова сел за стол.
— Вот это ваш блог в «ДиКСи»? — спросил Слава, показывая Глебу экран с фотожабой открытой могилы демона.
— Да, — кивнул Глеб, постепенно соображая. — Орли, извините… Всё-таки тогда были похороны вашего отца… Я оказался бестактен? Вы считаете, эта моя тема в «ДиКСи-нете» — кощунство?
— Да я совсем не про то…
— А в чём тогда дело?
Он понял, что Орли притащила его к себе в дом вовсе не потому, что пожалела одинокого пьяного человека посреди холодной Москвы. И даже не потому, что внезапно подвернулась возможность поближе познакомиться с мужчиной, который понравился. Увы, нет. Орли надо было спросить о важной вещи. И по телефону не получилось бы.
— Мой отец… — начала Орли.
— Оль, может не надо?.. — мягко предостерёг Слава.
— Помолчи.
Слава печально вздохнул и принялся скролить «ДиКСи-нет».
— Мой отец сделал большую работу, чтобы собрать воедино все протоколы «ДиКСи», — сказала Орли. — Вообще, они были… как бы… Ну, растворены в программном обеспечении, чтобы их не опознали и не скопировали. А отец решил передать их мне и сгенерил их обратно.
— Я примерно представляю ситуацию с протоколами. — Глеб неплохо помнил объяснения Борьки Крохина.
Орли потеребила на столе пачку Vogue, вытрясла сигарету, закурила и сигаретой показала на бутылку. Глеб налил ещё по рюмке.
— Чтобы что-то завещать, нужно иметь эту вещь. Нужно её как-то формализовать… Отец собрал свои протоколы в файл, оформил на него авторские права и запер файл на пароль. Пароль сказал только мне. Там был даже не просто пароль, а очень-очень хитрый пароль.
— Ольчик, не переживай, — тихо попросил Слава.
— Короче, Глеб Сергеевич. — Орли сощурилась. — Совсем недавно я проверила отцовский файл, а он… Оказался совершенно пуст.
— Отец вас обманул?
— Что вы говорите! — Орли зло сверкнула глазами. — Конечно нет! Я видела все протоколы, когда отец их собрал воедино! Но кто-то их скопировал себе, а потом стёр в моём файле! Кто-то взломал пароль!
— Вы думаете, это я? — изумился Глеб.
И тогда Орли заплакала. Похоже, она и сама не ожидала от себя такого — просто сорвалась. Она закрыла лицо ладонями, чтобы Глеб её не увидел. Слава вскочил, торопливо сунул планшетник на подоконник и бросился обнимать Орли. Орли мотала головой, вырываясь.
А Глеб вдруг подумал, что Орли плачет вовсе не потому, что её обокрали. У неё хватило бы гордости скрыть, что она потрясена. Орли плакала, потому что её унизили. Её обидели. В первую встречу с Глебом она могла произвести впечатление королевы, а сейчас её будто лишили короны: она стала обычной девчонкой, которая ищет у мужчины помощи и не может сохранить стать королевы.
— Я вас не подозреваю… — прохлюпала Орли. — Просто я подумала, может, вы что-нибудь знаете… Этот ваш пост — неужели совпадение?.. Таких совпадений не бывает…
— Вы о чём, Орли? — всё более изумлялся Глеб.
Слава гладил Орли по кудрям.
— Понимаете, Глеб, у вас в комьюнити сфоткана могила демона чумы, — гнусаво сказала Орли, вытирая нос. — Его имя — Абракадабра. А пароль, который отец сообщил только мне, — то же самое латинское слово «абракадабра»!.. Что же всё это значит?
12
Конечно, Глеб не остался ночевать в квартире Орли и Славы. Его настрой на былую студенческую волю, когда где пьёшь — там и спишь, развеялся: хмель как-то впитался в сознание и не мешал соображать.
Глеб вызвал тачку и поехал к себе, тем более что от дома Орли и Славы до Раменок было рукой подать. Глеб решил не напрягать Славу просьбой о помощи, и «лексус» мирно заносило ночной порошей там, куда его загнал Слава, — на стоянке возле дома на Кубинке.
…Он уже не боялся демонов, чумы и прочей дряни. Он зажёг свет в прихожей, в обеих комнатах и на кухне, включил музыку, разделся догола, засунул одежду в корзину для стирки и наполнил ванну. Потом сделал себе коктейль из коньяка и яблочного сока, закупорил стакан крышкой с продетой соломинкой и сел в воду со стаканом и айпэдом.
Он понял, что Слава был прав. Деваться некуда, ничего другого не креативилось, и на экране айпэда он настучал новое сообщение в Твиттер: «Был вчера на концерте группы „Муха“, круто!» После этого пришлось крепко присосаться к соломинке.
Сквозь открытые двери Глеб видел и спальню, где угол кровати был мягко освещён торшером, и гостиную, где на плазменной панели кружили и выворачивались наизнанку огненные чудеса скринсейвера, сопровождавшие работу винампа. Было бы здорово, если бы в креслах ждали две длинноногие девчонки, но для таких трудозатрат у Глеба сейчас уже иссякли силы. Чтобы залатать столь скорбные дыры в драматургии, Глеб решил посмотреть комьюнити.
Лежать в горячей ванне, размышлять о средневековой чуме и в то же время бесшумно мчаться через хайтековские стрелки глобальной Сети — это и есть счастье, думал Глеб. Он пробирался в «ДиКСи-нет».
