Мир Зодака. Отброс - Вениамин Шер
За следующим поворотом мы наткнулись на группу из трёх человек, что что-то ковыряли в стене.
– Здарова кротам! – крикнул один из них, подняв руку.
– Здаров-здаров! – ответил Алексей, вместе с нами подходя ближе.
Двое из незнакомцев были помощниками, и на них были надеты строительные экзоскелеты – механический каркас вдоль тела и конечностей на сервоприводах и пневматике. Руки оборудованы небольшими отбойниками.
– Смотрите, не завалите проход ради такой мелочи радоида, – хмыкнул Алексей, проходя мимо них.
– Мы уже вызвали строителей сюда. Не волнуйся, дед, – ухмыльнулся один из них.
Они и правда вытаскивали какую-то спиральную металлическую штуку из стены. Это явно была не мелочь, торчащий кусок уже с виду был килограмм двадцать.
По темноте мы прошли ещё метров сто, когда коридор полностью преобразился. На полу, стенах и потолке, сплошным полотном шли металлические полосы метровой ширины и отдающие синеватым оттенком – чистый радоид.
Но мы продолжили идти, совершенно не обращая на него внимания. Почему прямо сейчас не начать его срезать? Непонятно. Но с другой стороны, тут не было групп, которые делали бы то же самое. Не всё так просто, что ли?
За очередным поворотом, метров через десять, нам попалась щель, которая даже порвала это полотно из радоида. Алексей, заглянув туда, посветил фонариком и сказал:
– Ну вот. Эта вроде глубокая. Готовьтесь, мелкие.
Альбина сразу же молча скинула рюкзак, расстегнула его и достала что-то похожее на серые подошвы с тремя металлическими шипами в носке и одним на пятке. Я сразу же поступил по примеру девушки. А когда вытащил свои «лазы», увидел, как она их активировала.
Она просто встала на них сверху, и её ступни обхватили три металлизированных ремня. Когда я их надел и вернул рюкзак за спину, Альбина уже залезала в трещину.
– Давай, пошевеливайся, – прозвучал голос железного.
– Держись от неё на расстоянии пяти-семи метров, – добавил Алексей обращаясь ко мне, а я кивнул и заглянул в проём.
Альбина просто прикасалась носком к стене, и шипы, словно отбойником, дырявили скалу, вгрызаясь в неё. И постепенно она так и переставляла ноги.
Я натянул на себя респиратор – удивляясь тому, что Альбина не поступила точно так же – и выставил ногу, упираясь шипом в стену. В ступне произошла глухая вибрация, и вот, я уже спокойно переношу вес на эту ногу. Таким образом мы и продолжили путь правым боком.
Расстояние в «щели» было достаточное, чтобы и взрослые прошли. Почему же так необходимо, чтобы лезли именно мы? Ответ на этот вопрос возник сам собой – Альбина упёрлась в сужение, в которое не смогла протиснуться даже она. Но на этом девочка не остановилась, а достала из рюкзака какую-то штуку в виде квадратного металлического бруска длинной сантиметров тридцать, провела по нему пальцем, и на нём засветилась сенсорная кнопка включения в середине. Альбина упёрла брусок в стену с наибольшей выпуклостью и нажала на кнопку. Произошёл гулкий хлопок, и часть породы в сужении просто осыпалась.
Я же наблюдал за девушкой четырнадцати лет и про себя удивлялся, как она так ловко справляется с оборудованием для геологов. Да. Мультитул оказался геологический. Для сбивания, разрезания и измельчения горных пород. Работал он на ядерной капсуле. Я такие уже видел на нашей базе, у Альберта, нашего специалиста по самому нижнему уровню бункера, где происходило частое затопление грунтовыми водами.
Спустя десять минут Альбина была вся в пыли, но пробила проход в сужении, где началось такое сильное расширение, что мы с трудом хватались за противоположную стенку. Всё это происходило в кромешной тьме, так как мы давно уже завернули направо по проходу и свет от старшины виден не был. Лишь мой фонарик иногда освещал девушке путь.
– Альбин! Давай я тебя подменю? – громко предложил я, когда мы наткнулись на следующее сужение. Мой респиратор через свой динамик у носа дублировал мой голос, поэтому никакой преграды для разговора не было.
Альбина остановилась и, не оборачиваясь, негромко ответила:
– Не стоит… Просто смотри и запоминай…
– Мне же не только смотреть надо, но ещё и самому попробовать! – возразил я.
– Не надо… – всё так же не поворачиваясь, произнесла девушка.
– Почему ты стесняешься своих глаз? – спросил я, понимая, почему она не смотрит в мою сторону.
– Я… не… потому что… они от мутанта… – сбивчиво пробормотала она.
А ведь точно! У неё не было явного свечения. Это было что-то биологическое! Но генетические эксперименты официально запрещены. Только благодаря Зодаку или специальным медицинским программам в медкапсулах можно корректировать гены. Это значит… Блин! Не представляю, какое у неё было детство, если над ней экспериментировали в теневых лабораториях…
– Ну и что? У тебя прекрасные глаза. Нашла чего стесняться, – подбодрил я девушку, и она, робко повернувшись, взглянула на меня. После темноты из-за фонарика её зрачки стали ужасно узкими. Прямо-таки животными!
– Ну вот. Красивые глаза. Как у моей кошки Люськи, – улыбнулся я схожести её зеленоватых глаз. – Скажи, а почему ты респиратором не пользуешься? Мне дядька, что выдавал снаряжение, сказал…
– У меня седьмой Зодак… Во мне военная станция по производству наноботов. Моя кровь на двадцать процентов металлическая. Поэтому мне не страшен метан, – призналась Альбина, опустив взгляд.
А я слегка оцепенел от такого. Наноботы не могут качественно усиливать тело, как наниты. Но они хорошо регенерируют его и при необходимости могут поддерживать жизнеспособность организма без кислорода или питательных веществ. Безопасный потолок для человека – это десять процентов наноботов от общего количества крови в организме. Наниты, в зависимости от степени интеграции Зодака, могут достигать половины объёма крови человека. Говорят, у Ильи Родина наниты достигали семидесяти процентов объёма!
Но для девочки-подростка количество наноботов просто неимоверно высокое! Как они сами себя не пожирают и не рассыпаются прямо в организме? Это по-любому какие-то жестокие модификации виноваты!
– Это очень много, Альбин… – нахмурился я. – Уменьшить их количество ты можешь?
– Я могу их только кому-то передать… Но такая доза будет смертельна, когда они начнут распадаться от нехватки энергии…
Вот ещё один громадный минус наноботов – если ты передаёшь своих ботов другому человеку, то через три дня они распадаются, отравляя организм металлами и различными химическими соединениями. То, что передал мне Захар, это такой мизер – более вреда
