Наг - Терин Рем
— Идиот, — вслух вынес себе диагноз.
Действительно, такого кретина еще нужно поискать. Как теперь успокоить девочку, не отпугнуть от себя?
Лидия Карро.
Я молнией слетела по ступеням, прячась на кухне.
Бесполезные метания не могли избавить меня от стыда и еще какого-то сосущего приторно сладкого чувства странной жажды и неудовлетворенности.
— Дура! — жестоко ругала себя, проклиная чрезмерное любопытство.
— Что теперь он обо мне подумает? — продолжала брюзжать себе под нос.
Есть у меня такая некрасивая привычка — бубнить, когда я смущена или раздосадована.
Чтобы занять руки и мысли поставила подходить опару и стала готовить мясную начинку на пироги. Всем нужны силы, а сытный ужин после тяжелой болезни поможет восстановить их.
Только, как я буду с ним сидеть за одним столом, смотреть на губы, которые я так нагло целовала, не озаботившись согласием мужчины? Позорище!
Нет, решено, за столом я не останусь.
— Ты чего бубнишь? — спросил вошедший Инг, высматривая, что можно стянуть для перекуса.
Парень был все еще бледен, и рука висела на перевязи, но это был тот самый весельчак и балагур Ингерд, которого я люблю, как брата.
Чувство благодарности к нагу, спасшему его, опять сменилось глубоким стыдом, предательски залившим мое лицо, буквально, пунцовым румянцем.
— Ого! Что такого интересного произошло, пока ты грелась в объятиях нага? Неужели он спросонок поцеловал тебя? — спросил друг, за неимением ничего лучшего щипая хлеб.
— Нет. Это я…, - промямлила я, рискуя сгореть от стыда.
— Ты, поцеловала Шаянеса? — ошарашено спросил Инг, уронив на стол кусочек хлеба.
— Мне скучно было и любопытно, а он спал, а потом…, - лепетала я и сама удивлялась тому, как глупо и жалко звучат мои оправдания.
— Ха-ха-ха! — громко рассмеялся Ингерд, запрокидывая голову. — Опасная ты женщина, Лидия. Коварная соблазнительница, целующая мирно спящих нагов.
— Иди к черту! Знала бы, что ты такое хамло, не спасала бы тебя. Я тут ему душу открываю, а он смеется, — грозно, но с улыбкой сказала я.
— Понравилось? — отсмеявшись, спросил Инг.
— Да, только я ему больно сделала, — тихо сказала я, снова краснея, как помидор.
— Это как же тебе удалось? Нет, не красней, просто объясни. Если ты его не кусала, в чем лично я сомневаюсь, то не могу даже представить, как ты умудрилась, — друг даже привстал в ожидании ответа, а я не знала, как описать произошедшее.
— Я его поцеловала, а он проснулся и ответил, а потом я стала его отталкивать и он хрипло дышал. Я спросила, больно ли ему. Шаянес ответил, что больно. И кстати, что у вас такое упругое ниже живота? Я туда нечаянно нажала, когда он…, ну, в общем, тогда он застонал, — сбивчиво бормотала я.
Очередной приступ хохота Ингерда вверг меня в пучину мучительного стыда.
— Бедный Шаянес! Эх, жаль, что не я оказался на его месте. Поле такого, как порядочная графиня ты просто обязана выйти замуж за этого нага.
— Ну что ты издеваешься, объяснил бы лучше? Кстати, ты не ответил, что у вас там,
— сильно смущаясь, спросила я.
— Ну, уж нет! Пусть Шаянес сам тебе расскажет и покажет. Не то, боюсь, он мне вторую руку сломает и шею свернет, — все еще хихикая, ответил этот предатель, отрезая очередной кусок хлеба. — Могу тебя уверить, что наг не в обиде на твое вопиющее самоуправство, судя по тому, на что ты нечаянно нажала.
— Инг, ну хватит издеваться! Я и сама знаю, что любопытная дура, но как мне теперь ему в глаза смотреть, после того, как трогала спящего мужчину, — ляпнула я, не подумав.
— А куда ты его еще трогала? — спросил Инг, пытаясь сдержать явно рвущийся наружу смех.
— Да ну тебя! Тоже мне друг называется.
Ответить я не успела, к нам вошел Шаянес.
Он спокойно занял свое место за столом, отнимая у Инга последний кусок хлеба.
— Ладно, пойду, камин почищу и растоплю жарче, зябко, — демонстративно поежился этот предатель, нагло смываясь.
Едва за Ингердом закрылась дверь, как я планировала последовать его примеру, несмотря на риск потери пекущегося пирога. Путь к отступлению мне перекрыл хвост Шаянеса, обвив гибким концом мою ногу.
— Не убегай. Давай поговорим, — хрипло предложил наг, а я снова залилась румянцем. Да сколько можно?!
— У тебя горло болит, — пискнула я, стараясь вызволить ногу из захвата хвоста.
— Прости. Я не хотел тебя пугать. Ты мне нравишься. Мне очень приятно, что я вызываю у тебя интерес, как мужчина и не смог устоять, почувствовав твой горячий язычок на своих губах.
— Ты не спал? — тихо ахнула я, пораженная и… обиженная.
— Я проснулся. Но твои осторожные ласки были настолько приятными, что я побоялся открыть глаза и отпугнуть тебя, — ответил Шай, заставляя меня сгорать от глубины своего падения.
— Это я должна извиняться. Мне стыдно за свою наглость и бестактность. Я любопытная, меня просто никто толком не целовал, и мужчин я так близко не видела, а ты спал…, прости, — попыталась оправдаться я.
В попытке сбежать от возникшего чувства неловкости, я наклонилась, чтобы снять кончик хвоста с ноги и сбежать, но он лишь сильнее обхватил меня, осторожно подтягивая ближе к Шаю.
— Глупая, — прошептал наг, осторожно поднимая мое лицо за подбородок. — Мне очень понравилось. Я хочу научить тебя нежности, страсти, но сначала мне необходимо завоевать твое доверие и любовь. Не избегай меня, мое сладкое искушение.
Последние слова он прошептал мне в губы, рассылая по телу приятные мурашки предвкушения.
Я прикрыла глаза в ожидании поцелуя, но желанной ласки не последовало, только едва ощутимое касание, а когда я открыла глаза, Шаянес скрылся за хлопнувшей дверью.
— Что это было? — неожиданно хриплым голосом пробормотала я.
Чтобы окончательно не сойти с ума от вопросов, чувств и желаний, терзавших меня, решила отвлечься на дела, которых накопилось прилично за время болезни Инга.
Глава 8
Лиер Натаниэль Эльвади.
Очередной стакан с дорогим виски разлетелся от удара о стену с хрустальным звоном, не принося никакого облегчения.
— Натан, не сходи с ума. Найдется твоя дэйна. Я уже отдал распоряжение: ее, и семейство Каро ищут по всему Бариму. Нет такого места, где они смогут укрыться. Кстати, твой леат (кулон с отпечатком ауры) нашли? — спросил брат, задумчиво разглядывая янтарную жидкость в своем стакане.
— Нашли. В лесу, в дупле енота, — со страхом от мыслей, что с глупой девчонкой могло случиться что-то страшное, ответил я.
— Не
