Мишель Подымски - Интерфейс
Раньше, до открытия Земли-4, «Ассаж» была средней по всем показателям корпорацией на Патрии. Но именно в их научном центре открыли проход на четвертую Землю, что и сделало «Ассаж» одной из самых могущественных организаций человечества. А талант её владельца Стивена Райза превратил эту корпорацию самую могущественную из существующих. Конкурировать с «Ассаж» могла только «Маджестик» — владелец Алмуньи. Но дела у них в последнее время шли не ахти, тогда как «Ассаж» только набирала могущество.
Если приблизиться к центру города, можно было увидеть архитектурные изыски всех мастей. Архитекторы — люди, программирующие краймий, будто конкурировали между собой. Двух одинаковых зданий найти здесь невозможно. Каждое из них, словно снежинка, было единственным и неповторимым. Каждое имело свою особенность.
Спиралевидные, зигзагообразные здания, строения, напоминающие цветы, животных, людей, несуществующие и невыразимые абстрактные формы. Каждый мог найти здание, которое ему было бы симпатично. А если кто вдруг не найдет — мог вырастить здание собственноручно. Компании регулярно проводили конкурсы на лучший проект постройки. Принять в них участие мог любой желающий, а лучшие проекты воплощались в жизнь.
Одни здания своим видом отправляли в прошлое. Например, центр компании «Риорде», специализирующийся на выращивании несуществующих доселе животных и растений, а также разработке БАРов, выглядел как средневековый замок. Два робота, стоявшие у входа, были облачены в рыцарскую броню, а в небе над зданием кружил двухсотметровый трехглавый дракон — произведение искусства местных генетиков. Он нарезал круги над замком, время от времени садился на одну из башен, хищным взглядом смотрел вниз, словно оценивая обстановку и зазывая людей в стены компании.
Здесь можно было заказать любое животное или растение. От видов, предназначенных для охраны и помощи, до эстетических, приобретаемых для души. Некоторые шли в «Риорде» со своими проектами. Инженеры оценивали, насколько такой вид возможен, сумму заказа, иногда что-то подправляли и выращивали оригинальную, не имевшую аналогов особь.
Другие здания в центре Каллисто казались невозможными. Противоречащими законам физики. Перевернутый конус фирмы «Джейс», специализирующейся на изготовлении мобилей, вызывал недоумение. Ходили легенды, что секрет того, как держится это здание, знает только его архитектор. Но на самом деле вся тайна была в краймии, и любой, кто достаточно знал про этот материал, понимал, как можно возвести подобное здание. Вес краймия был управляем, центр тяжести сосредотачивался в упирающемся в землю шпиле. Верхние же этажи были почти невесомыми. К тому же от шпиля под поверхность планеты уходили мощные корни, не давая зданию упасть, а магнитная площадка вокруг придавала дополнительную невидимую опору.
Рядом с офисом «Джейс» располагалась спираль «Объединения» — организации-преемницы ООН. Может, её и следовало назвать Организацией Объединенных Корпораций, но кто-то решил, что Объединение звучит лучше. Работники этой организации следили за выполнением основных законов и соблюдением прав человека. В любой крупной корпорации было несколько наблюдателей от Объединения, а мелкие регулярно инспектировались. Также эта организация управляла перемещениями из мира в мир. Именно здесь, в спиралевидном здании, находились врата, через которые можно было попасть в Алмунью или Патрию и вернуться обратно.
Неподалеку от спирали, словно материальное воплощение тени, высился храм пустоты. В этом черном, словно нефть, шпиле действительно чувствовалось что-то пустое. Некая безысходность, предрешенность. Никаких видимых окон, никаких иллюминаций, только черный монолит в несколько сотен метров высотой. Адепты пустоты отрицали все. Как физическое, так и духовное. А если отбросить все — оставалась пустота. И именно через изначальную пустоту, как они считали, следовало познавать мир.
Но самым внушительным зданием Каллисто, конечно же, была башня «Ассаж». Три километра в высоту! Опора небес — как её называли. Изначально она должна была стать еще выше, но даже краймий не всесилен. Существовал риск завала, поэтому архитекторы ограничились тремя тысячами метров. Башня выглядела как поставленные друг на друга шары, и в ясную погоду её было видно почти с любой точки центральных районов города.
Солнце только восходило, начиная освещать город и отражаясь в зеркальной поверхности опоры небес, а Стивен Райз уже находился в своем кабинете. Изначально для владельца корпорации планировалось другое рабочее помещение — огромная светлая комната на верхних этажах с прозрачными стенами, позволяющими обозревать город. Но Райз страдал агорафобией, хоть об этом мало кто знал. Поэтому кабинет, изначально созданный для владельца, он сделал залом отдыха, а сам разместился в одной из небольших комнат, предназначенных для персонала.
Круглая кабинетная комнатка и так была небольшой, а из-за тёмно-коричневых стен казалась еще меньше. Да и по внутреннему обустройству никто не мог бы сказать, что это кабинет самого Стивена Райза. Он не любил дорогой мишуры и дизайна, напоминающего музейный. Обычный краймиевый стол, мягкое кресло, автоматически подстраивающееся под фигуру сидящего, несколько картин на округлых стенах, которые и подлинниками-то не были. Никаких модных нынче зеркальных полов и потолков. Жутковатая лампа — пережиток стилистических изысков прошлого века — человеческая голова, растущая с потолка, изо рта, ушей и глаз которой лился свет.
Сам Стивен тоже мало чем был похож на одного из самых могущественных людей во всех мирах. Деловых костюмов, а тем более мужских юбок Райз не терпел. Обычные темно-синие джинсы, кроссовки, чёрная футболка навыпуск. Всем своим видом он походил на вполне обычного человека, каких миллиарды. В свободное время Стивен даже любил прогуливаться по улицам города. Никто из прохожих его не узнавал. Максимум — принимали за похожего человека. Мол, не может сам Стивен Райз вот так без опаски ходить по городу. Среди людей с кожей ящерицы, рыбной чешуей, хвостами, гребнями и прочими эстетическими модификациями не привлекать внимания — дело простое.
И только его любимый питомец — дракончик, всегда находящийся при нем, выделял Райза из толпы.
Франц Кроуссен, заместитель Стивена, выглядел с точностью до наоборот. Дорогой черный костюм и такого же цвета рубашка, серебристый отблескивающий галстук и воцарившаяся над всем этим лысая яйцеподобная голова.
Он сидел в кресле перед Райзом, а его лицо, как всегда, не выражало никаких эмоций. Лишь пальцы, отбивающие понятный одному только Францу ритм на столе, указывали на то, что это человек, а не машина.
— Анализ «Тела» показывает, что проникатель не успел передать большого объема информации, — монотонно говорил Кроуссен.
Стивен кивнул, а его напряженное до сих пор лицо немного оттаяло.
— Первичное обследование показало, что проникателю промыли мозги, — одаряя владельца корпорации своим тяжелым во всех смыслах взглядом, произнес Кроуссен.
— То есть? — буркнул Райз, поглаживая голову восседающего на его коленях дракончика.
— Длительная психологическая обработка, наркотические программы, постоянное внушение. Его заставили поверить, что он проникатель Хотару Ямасита. Процедура довольно длительная. Несколько лет постоянной обработки. Кто-то очень долго, не жалея времени и сил, готовил эту акцию.
— Он не проникатель? — удивился Райз, прекратив гладить дракончика.
— Изначально он им не был. Истинная личность этого человека пока что не установлена. Ему промыли мозги, обучили взлому. На это должно было уйти не меньше двух лет. Против нас работали профессионалы. А еще рисунок на сетчатке глаза. Символ культового в определенных кругах проникателя, известного под кличкой Макс.
— Макса не существует, — ответил Стивен, выделяя голосом каждый слог.
— Мы получили от нашего агента в свите Борисова сообщение пять лет назад. В нем говорилось, что Геннадий Владимирович встречался кое с кем, кто мог бы быть Максом, — все так же невозмутимо говорил Кроуссен.
— Я помню, — кивнул глава корпорации. — Мы тогда усилили охрану на всех более-менее важных объектах, но взламывать нас так никто и не явился. Макс — это миф. Легенда культуры проникателей. Борисов мог специально пустить слух, что встречался с Максом. Попугать нас. Он догадывается, что в его окружении есть наши агенты.
— Борисов — параноик. Он увидел бы агентов, даже если бы их не было. Но что, если он действительно встречался с Максом, а вторжение началось только сейчас?
— Франц, еще раз говорю, я не верю в Макса, — громко, почти срываясь на крик, сказал Райз. Дракончик, испугавшись голоса хозяина, взмахнул крыльями и взмыл под потолок. — Но даже если допустить, что он существует и разворачивает против нас какую-то кампанию, зачем ему оповещать об этом символом, оставленным на сетчатке проникателя? Скорее, кто-то хочет, чтоб мы поверили, что имеем дело с Максом.
