Алексей Павловский - Карболитовое Сердце

Здесь камера была стационарная и хорошая, глядела она от школы вдоль длинного подъёма к метро. Рамен набрал под горочку внушительную скорость и, развеваясь сумками, лопатками и ремнями, нёсся прямо на зрителя, подобно испанскому быку. Князинька убавил скорость, включил грозную музыку и продолжил:

— А за десять минут до того ты, Рамен, пообщался с майндфроговским аккаунтом диггерши Стрелки, в миру Стрельниковой Зои Максимовны. Аккаунт молчал четверть века. Ночная собака-барабака раньше майндфрога не встречала и очень программкой заинтересовалась. Обнюхала все его цепочки прокси, всё пометила и теперь получит много-много вкусных ресурсов. За любопытство.

Под эту программерскую дичь на экран выплывал кусок карты города с вполне обитаемой Солянкой и криво торчащей во дворах у Бульварного кольца рукописной стрелочкой. Судя по наложенной геоподоснове, там на глубине ада находилось что-то круглое.

— Вот до этой стрелочки барабака добежала, понюхала старую циску и свежий фаервол. Что там такое страшное, дядя Коля? не томи!

Дядя Коля Рамен в какой-то момент повествования облившийся пивом, уже взял себя в руки, отряхнулся от пены и иронично покачал головой:

— Ну ты змей, товарищ Князь… Всё рассказал — а на самом интересном месте сдулся! Да ты впятеро больше меня знаешь!

Князь Игорь сделал сложное лицо и со значением свернул шею бутылочке энергетика:

— Рамен, я монарх просвещённый, мне фантогена не жалко. Могу и квиринальчика внутрипопочно вмазать. Устрою нарковечеринку — мало не покажется. А вот ещё пуэрилин! Детство вспомнишь, в штаны сходишь…

— Ну ладно, ладно. Ты забыл досказать ещё несколько очевидных штук. Судя по карте — там стандартный бункер-поплавок на двух сотнях. Один блок, этажей на пятнадцать. Четыре подходняка, один к стволу, это к связистам, четвёртый… Артезианка, наверное… А это что за домик? Ну-ка дай сюда планшет… Ёлки, что с царёвым домом сделали. Так она мне из домика или из бункера звонила? Слушай, Филин, — Вдруг расцвёл Рамен, — а ведь мы этот бункер пропустили тогда. Я вот его не знаю. А Стрелку последний раз на Чистых Прудах видели. Точно говорю, туда она шла! Всё, я пошёл! Князь, что я тебе должен?

Под грозно мутнеющим потоком диггерского сознания князинька всё больше хмурился, даже встал, ходить начал, но тут уже взревел архиерейским басом:

— Должен? А ну-ка сядь, Николай Семёнович, никто никуда не идёт! Ты хоть понимаешь, что когда по городу среди ночи в панике бежит олдскул-диггер с болторезом — население волнуется? Есть такая примета. Да по хорошему ты давно уже должен мастеру пяти веществ душу открывать, сам себя перебивая! Но давай всё-таки разберёмся как воспитанные люди. Что за гражданка, где её носило всё это время? Записи разговора нет? О чём говорили? Ну?

Присмиревший Рамен задумался, но не сел, как было велено, а задумчиво ушёл в угол, к белевшему где-то в полукилометре холодильнику. Князь сделал ему вслед множество проклятий жестами, рожами и даже пинком ноги. Подумал немного и крикнул:

— Возьми мне там ещё банку злых ядов!

— А мне пивка… — Ваня Филин, пересев в необъятный пуфик, отрешённо кайфовал от очередных извивов хитрого субботнего утра. На часах ещё десяти не было. И тут до него дошло, что князинькины хоромы — это просто один из залов местного кино-мультиплекса: в соседнем зале взвод визгливых деток смотрел «Тома и Джерри». «Аффигеть.»- подумал Филин. Князь обессиленно рухнул на хрустнувшее десятью суставами директорское кресло:

— Наглые вы, диггеры. Трудно с вами.

— Это вы с ним диггеры, — благодушно махнул рукой Ваня, — и это мне с вами трудно.

— А может всё-таки пару кубов квиринала?

— Ой да ну… Я ж не знаю ничего. И вообще, не из этих. У меня, между прочим, выходной сегодня, первый за две недели.

— А князьям выходные не положены?

— Нет.

— Ну, блин.

Минуту стояла блаженная тишина. Наконец, не сговариваясь, джентльмены ткнули пальцем в угол, где в чреве двустворчатого холодильника хищно рылся Рамен:

— Это всё он виноват.

И стали сидеть дальше.

— Я так не согласен! — даже на операционном столе старый диггер не терял боевитости. Из-под простынки сиротливо торчали ногти в дырках носков. — Нельзя общий наркоз! Я ж пьяный! Вдруг кони двину?

— А никто тебе общего наркоза и не предлагает. Хотя так даже удобнее было бы. — Князь терпеливо нависал над Раменом с молитвенно воздетыми руками в синих перчатках. — Есть масса других забавных веществ. Или давай новокаином обколю! А можно ещё заморочиться и замутить периферическую анестезию по Войно-Ясенецкому.

— Я не переношу уколов!

— Давай Роме позвоним, — навис со второй стороны Филин в хирургической маске и белой шапочке, — он придёт и ударит тебя по голове поленом.

— Стакан спирта дайте! — воззвал старичина с тем же самым жаром, с каким однажды было сказано: «Моя фамилия Сусанин. Где польская делегация?» Это было приемлемо. Воды, сто спирта, воды, огурчик и ещё три воды пролетели в диггера мелкой пташечкой. Старого успокоили, уложили.

Проектор обрисовывал на стене гигантский изогнутый Раменов позвоночник, сиротливую клетку рёбер, и вообще, много полупрозрачных костей с шурупами, штифтами, проводами, мышечными тягами, коробочками модулей — всё металлическое на рентгене сияло огнём, как плоть ангела. Всё мажь олдкаином, тут надо отсчитать, значит, ребро, ещё, ещё, ого, да вот они, прямо блямбы прощупываются… «Э-э-эх!» — залихватски крикнул Рамен, когда Князь решительно рассёк ему кожу на четырёх рёбрах. Хирурги-любители отошли на шаг.

Никакой особой крови на пергаментной коже не выступило, так, всего один зажимчик понадобился. Под красно-желтоватым слоем тканей обнаружились четыре натуральные плоские гайки на тринадцать, стоящие вертикально в ряд и отливающие синевой. Две — изрядно помятые. Плоскогубцами, что ли?

— Эк. Ты очень старый и очень русский киборг, дядя Коля. — Хмыкнул князинька. — В наше время людям шпильки М8 в рёбра не вкручивают, если нет педагогической цели. Самый брутальный USB-разъём, что я видел. Вот эти измятые — похоже, земля и питалово. Грыз их, что ли?

— Не-е-е — пьяненько протянул старый киборг. — это в бригаде нашей понты такие были, заряжаться крокодилами от автомобильного аккума. У нас в основном егеря были, Линкс-302. Как я. Понтовая охотничья модель для богатеньких, с индукционной зарядкой. На клавиатуре ладони подержал, на руле, поспал в спецперчатках — за пару рабочих дней зарядился. Потом все выходные по лесам скачешь козлом. Кто ж знал, что модули на Ковровском заводе доработают под нужды армии. По ковровскому наставлению надо пятьдесят минут в день держаться за куски трубы с проводами, от которых током бьёт. Как будто делать больше нечего.

— Ага, а тут такие вы: «За ДШБ!», водки ам, в грудь себя крокодилами хряп-хряп — и дым пошёл… — Князь деловито приделывал к стариковской груди плоские контакты, тыкая жалами мультиметра. — За сколько там, за десять минут заряжались?

— Да и пяти хватало. Дух в казарме был… Каптри прибегает, строит роту, всем разнос, шмон по тумбочкам за неуставными аккумами, а у самого клемма из-под бушлата висит, как чорт с хвостом. Веселились… Шурик Остапченко себе на шину данных 24 КАМАЗовских вольта закинул, западный мост себе сжег и руку парализовало. Два месяца на Керченском Судоремонтном потом пузо грел, чинился, гад…

Рамена окончательно повело, язык уже заплетался, но потный Князь уже завершал, тут лазером подымит в экстазе, там телопластиком последний штрих подмажет. Наверное, вот так добрый доктор Пирогов изобретал под шрапнелями полевую хирургию.

На тощем пятнистом теле Рамена теперь стыдливо розовела вполне молодая и свежая грудь, по левой стороне которой хромированными пуговками выступали четыре кастомных Кибер-Либеровских контакта в синих силиконовых шайбах, каждый стоимостью в крыло от самолёта, что Князя мало волновало. Он нежно вёл ладонью над местом операции. Во всём этом было столь мало эротического, что Филин тревожно подумал: «Есть вещи и покруче гомогеронтофилии»:

— Умели ведь делать, — уважительно помотал головой князь, глядя в блокнотик и крутя верньеры профессионального блока питания, тоже от немцев «Кибер-Либер». На клеммах питания уже стояли экранированные шнуры с магнитными контактиками, и тоже либеровские. Пижон его сиятельство, ох, пижон. Однако к клеммам данных был запросто примотан зачищенный хвост грязного USB-шного кабеля, висевший до того на дверце шкафа рядом с бородой. Второй конец кабеля его милость воровато воткнули в хаб под столом.

— Княже, ты помнишь, ты обещал? — подозрительно проскрипел древний диггер, — Просто скачать данные.

— Да-а-а… — Задушевно прошептал его сиятельство, перетыкая хвосты в серверной стойке. На его лбу выступили бисеринки пота, а глаза были честные-пречестные, как у лисицы.