Андрей Васильев - Акула пера в мире Файролла. Два огня

Андрей Васильев

Акула пера в мире Файролла. Два огня

Живу, я так же как жилось.Гонюсь за тем, что не сбылось.Я сам себе и враг, и друг.Я сам себе порог и сам порочный круг

К. Кавалерьян

Глава первая

в которой герой катается как сыр в масле

Это было вкусно. Я обмакнул промасленный блин в сметану, тяжело вздохнул, чувствуя, что он, скорее всего, будет совсем уж лишним, но все равно засунул его в рот. Слаб человек по сути своей, а мужчина вдвойне, особенно в тех случаях, если речь идет о вкусной еде.

— Лопнешь — предостерегла меня Вика, отхлебнув чаю — Вон, живот как пузырь уже раздулся.

— Видать, плохо ты своего мужика кормишь — попеняла ей тетя Света, ее мама, миловидная, невысокая, русоволосая и немного полноватая женщина — Вон он как блинцы‑то скородумки уплетает, стало быть, давно их не ел. Кушай — кушай, Харитоша, не слушай ее.

— Не слушаю — я дышал тяжело, как после пробежки — Ем. Теть Свет, мне правда уже некуда их пихать, только я все равно остановиться не могу. Уберите блины, а? Я ведь сейчас даже со стула встать не смогу, вот как накушался.

Мама Вики, которая уже три дня как была для меня тетей Светой, довольно заулыбалась — незамысловатая похвала ей пришлась по душе. При этом я ей совершенно не льстил, а говорил чистую правду.

— Так надо это дело наливочкой заполировать — немедленно предложил дядя Женя, отец Вики — Вот мы сейчас клюковки жахнем, для улучшения пищеварения это самое то!

Жилистый, высокий, с роскошными светлыми буденновскими усами, слегка пожелтевшими от табака, он потер руки от предвкушения.

— Папа! — возмутилась Вика — Времени десять утра!

— А чего бы и не накатить? — с трудом выдавил из себя слова я — Оно и впрямь полезно сейчас будет. Наверное.

— Наверняка — дядя Женя, как фокусник, выташил откуда‑то графинчик с приятно — красного цвета жидкостью и цыкнул на Вику — А ну, неси лафитнички. Расселась тут, учит всех, что им делать, что нет. У, коровища! И марш потом посуду мыть, а то разбаловалась ты в столице‑то, как я погляжу!

И чего я не хотел сюда ехать? Чего меня так от этого коробило? Мне здесь было так хорошо, как не было… Да даже и не знаю, когда мне в последний раз было так хорошо.

Родители Вики оказались прекрасными людьми, без всяких шуток. Они не занимались всей той хренотенью, которую так любили делать родители моих предыдущих пассий при знакомстве. Они не задавали хитровывернутых вопросов, они не старались изображать из себя невесть что, не разведывали у меня мои же далеко идущие планы. Они просто сразу приняли меня таким, какой я есть и все. И этим сразу завоевали симпатию.

— Хорошо, что не сопляк — первым делом сказал ее отец, оглядев меня во дворе своего дома, сразу после того, как мы в него вошли — Служил?

— А то — ответил ему я — Три солдата из стройбата заменяют экскаватор.

— Ну, это нормально — мне протянули руку для пожатия, что, видимо, означало, что я прошел первый тест — Водку пьешь?

— И пиво — степенно кивнул я — Под закуску, разумеется.

— Господи Христе, отец, что ты сразу о водке‑то? — возмутилась женщина, выскочившая на крыльцо — Ребята на порог еще не взошли…

— Евгений Дмитриевич — не обращая на нее внимания, сказал мужчина — Пошли в дом, примем с дороги.

— Харитон — ответил ему я — Оно было бы неплохо, укачало меня в этом «Гелендвагене».

— Да, дороги у нас тут не ахти — кивнул мужчина — Как фашист отступил, стало быть, так с тех пор и не чинил их никто. Как дело к выборам — обещают ремонт, понятное дело, но потом как‑то забывают.

Я отцепил от себя руку жены и поспешил за ее отцом, который уже затопал по светло — желтому крыльцу.

— Пап, у нас еще вещи! — заверещала Вика, на что Евгений Дмитриевич невозмутимо сообщил -

— Ну, так и носи их сама, не надорвешься. Он, небось, сначала их с тобой выбирал, потом ты ему всю плешь проела, что тут кому подаришь, а после еще их в машину грузил. Так?

— Да я один хрен не запомнил что там кому — искренне признался я — Да и не стремился. Оно мне надо? А водочка какая у вас? «Казенка» или же своя, на травах? Просто у меня, если что, тоже с собой есть. Немецкая, двойной очистки.

Пяток литровых бутылок «Абсолюта» в плотном пакете мне сунул в руки Азов, на мой немой вопрос он сказал.

— Это наше все. Тебе с ее батей знакомиться, так не с пустыми руками в его дом войдешь, понимать должен — Викино барахло тут не в счет. Да и так просто может пригодиться, для компрессов там или как снотворное. Опять же — в провинции это универсальная валюта. Так что бери, бери.

И он, как всегда оказался прав.

— Светк, сало неси на стол, капустку и грибы соленые, а то понаставила тут чепуху всякую, ни поесть, ни закусить — гаркнул Евгений Дмитриевич от порога — Кажись, наша кобылища хоть одну толковую вещь в жизни сделала, нормального мужика себе нашла. Теперь будем его умасливать, чтобы он от нее не сбежал, характер‑то у нее твой, паскудный.

— Паааап!!! — возмутилась Вика, но ее уже никто не слушал.

Я потоптался пару секунд, все‑таки неудобно — ну не будет же она сама таскать все эти сумки и пакеты? Впрочем, я увидел наших охранников, которые уже нагрузились всем этим добром и, похрустывая по свежему снежку, тащили их к дому, после чего с чистой совестью шагнул за порог.

Сопровождающих у нас было много. Ну, по моим меркам, много, а по чьим‑то другим, может, и не слишком.

Нас сопровождали пять человек, трое из них ехали на головной машине, двое с нами, в большом и удобном «гелендвагене», который вызвал безумное оживление Вики. Ее тщеславие явно радостно плясало джигу и предвкушало сладкие моменты торжества, когда его хозяйка на такой машине и с охраной начнет наносить визиты одноклассницам.

Что до меня, так я безмятежно проспал большую половину дороги, плюнув на то, что она может быть небезопасна, тем более, что чем‑то удивить меня после той, предновогодней ночной гонки по набережной было уже сложно. Опять же — я ведь толком даже не прилег, Вика вскочила в шесть и в полседьмого мы уже вышли из дома. Я бы и всю проспал, да меня разбудили для последнего инструктажа.

— Если вы куда‑то собрались — перед этим отзвонитесь — повернувшись к нам с переднего сидения, втолковывал Арсентий, старший команды сопровождения — Жить мы будем совсем рядом с вами, в гостинице «У трех дорог». В идеале, конечно, было бы неплохо, если бы кто‑то оиз ребят поселился в вашем доме, но, как мне кажется, этот вариант маловероятен.

— Мои не поймут — подтвердила Вика — Нет, если надо…

— Вот и я про то — Арсентий вздохнул — Харитон Юрьевич, часы с руки не снимайте вовсе, и это не просьба.

— Ага — зевнул я — Само собой. Ехать далеко еще?

— Уже нет — Вика поправила волосы — Арсентий, но у нас будет много разъездов.

— Много — значит много — кивнул телохранитель — Главное, не забывайте нас ставить о них в известность.

— Гостиница‑то у вас хоть приличная? — не рисуясь, с искренним интересом спросил я.

Ну, а чего? Сам в командировках бывал, в таких случалось отелях жить — мама моя. Как‑то раз, в славном городе Старица, я реально всю ночь воевал с тараканами, они явно сочли меня агрессором, вражиной и захватчиком, после чего развернули против меня серьезную общевойсковую операцию, с контратаками, обходами с флангов и прорывами. Ей — богу, я после той ночи всерьез заподозрил, что у них, у тараканов, есть некий коллективный разум и это несмешно. Как только начало светать, я из этого номера свалил, ломая ноги. Так я там одну ночь жил, а парням несколько дней в гостинице кантоваться. Городок замухрышистый, так что кто знает, как оно там?

— Судя по фото — вполне — степенно ответил Арсентий — Да и неприхотливы мы.

Это было правдой, ребята попались славные, они сноровисто перетаскали вещи в дом, почтительно подоровавшись с Викиной мамой, которая расширившимися глазами смотрела на растущую в большой прихожей кучу набитых до отказа пакетов и чемоданов.

— Тьфу — так отреагировал на это дело отец Вики — Я ж говорю — вся в мать, такая же барахольщица, хорошо хоть Элька не в нее пошла. Но, парень, я тебе так скажу — там тоже все не слава Богу. Ребята, по маленькой?

Телохранители, притащившие последнюю партию груза, дружно помотали головами, поблагодарили гостеприимного хозяина и покинули дом.

— Харитон Юрьевич — окликнул меня Арсентий, выходивший в двери последним — Ждем звонка. И…

Он постучал по экрану своих часов, многозначительно глянув на меня. Я кивнул.

— Чего, дела еще? — с сочувствием спросил отец Вики — А я‑то думал…

— Какие дела? — хмыкнул я и стянул пуховик — Это он намекнул, чтобы мы сильно не увлекались, мол — рановато еще. Заботится о нас.