Последний крестовый поход (СИ) - Никсман Станислав
Глава 3. Месть кота
Возвращение в сознание после мощного телепатического удара напоминало тяжёлое похмелье. Меня мутило, голова раскалывалась, а горло пересохло. Яркий свет, словно нож, вонзился в мозг, как только я попытался открыть глаза.
Я прикрыл лицо ладонями.
Мои руки были свободны, да и в остальном не чувствовалось никаких ограничений. Интересно, почему так? Не могли же тюремщики забыть про тот трюк, что я выкинул на Земле. Отсутствие оков меня несколько удивило, но наверняка этому есть объяснение. Не думаю, что стоит торопиться и снова останавливать сердце.
Свет уже не так резал глаза. Я убрал руки и огляделся.
Я находился в небольшой комнате без видимых окон и дверей, невероятно похожей на каюты десантников на «Справедливом». Такие же двухъярусные кровати, тумбочки у каждой и один стенной шкаф, наверняка для одежды.
Знакомый интерьер в стиле военного минимализма. Впрочем, рано радоваться, с таким же успехом я мог сейчас находится в камере для заключённых.
Я обнаружил, что одет в брюки и рубашку яркого оранжевого оттенка. Похожий цвет использовался в тюрьмах на той Земле, которую я знал. Одежда ощущалась чересчур просторной, явно не мой размерчик.
Превозмогая головную боль мне удалось принять сидячее положение. Тут я и заметил крупного серого кота: кругломордого, похожего на «британца», развалившегося на втором уровне кровати напротив. Животное наблюдало за мной своими большими глазами странного лилового оттенка.
Вот интересно: это питомец одного из обитателей данной комнаты или мой сторож? Не исключаю второго варианта. При таких солидных размерах кот мог быть опасен, если его правильно выдрессировали.
В этот момент хвостатый презрительно фыркнул и почесал себе подбородок левой передней лапой. В густой шерсти мелькнул серебристый ошейник.
«Это определённо чей-то питомец», — подумал я.
В голову мне пришло воспоминание из далёкого детства: у моего отца тоже когда-то был кот, у которого имелся схожий аксессуар на шее, с выбитой там кличкой и контактами хозяина. Впрочем, наличие ошейника не опровергало теорию о том, что животное могло выполнять роль охранника.
Я решил попробовать погладить котяру. Проверю хвостатого на агрессивность, заодно погляжу, что мне может рассказать его ошейник…
Едва я поднялся с места и протянул к зверю свою руку, как кот проворчал, низким вибрирующим голосом:
— Если у тебя эта конечность лишняя, то конечно, продолжай.
Говорящие коты, ну надо же!
От удивления я отпрянул и больно стукнулся спиной о край кровати позади. Боже, у меня и так раскалывается голова, а тут ещё это столкновение!
— Извиняюсь, — выдавил я. — Я всего лишь хотел изучить ваш ошейник.
— Обязательно мой? На тебе точно такой же надет, а зеркало есть в уборной.
Я сразу потрогал свою шею. Действительно, её неощутимо обхватил чужеродный предмет. Он нигде не сдавливал, а растягивался и сжимался, идеально повторяя рельеф моих мышц, не вызывая никакого дискомфорта. Я попытался поддеть ногтями край этого кольца. Не резина, слишком прочный материал, но и не металл, чересчур пластичный. Что это такое и зачем оно мне?
— Данный ошейник — многофункциональная штука, — словно читая мои мысли отозвался кот. — Но прежде всего, это твой поводок.
— Поводок?
— Ну да. На тот случай если ты решишь убежать, в нём содержится достаточно взрывчатки, чтобы устроить кровавый фейерверк. Как только встроенный приёмник теряет сигнал, начинается пятиминутный отсчёт, а потом: бабах и твоя голова, в последний раз взмахивая ушами, улетает в небо. В общем, не советую самовольно покидать звёздную систему, в которой находятся корабли наших хозяев с ретрансляторами охранной сети.
— Каких ещё хозяев? А-а… дошло. Ты имеешь ввиду акридиан? Этих летающих осьминогов?
— Да, именно их, — кивнул кот. — Лидеров Коалиции.
— И лидеров в области тюремных разработок, — мрачно заметил я.
Мои тюремщики посчитали, что ошейника будет достаточно. Значит, сторожевое устройство вполне могло блокировать передачу сознания и души в приёмник клон-блока на моём катере. Выяснять так это или нет, я желания не испытывал.
— Ты даже не представляешь, насколько прав в этом своём заявлении. Оковы на твоём горле — уникальная сверхтехнологичная разработка. Кроме охранных задач, оно выполняет ещё и функцию универсального переводчика.
— Серьёзно?
— На самом деле, я сейчас разговариваю на языке своей расы. Твой обруч обрабатывает мою речь и транслирует перевод направленными вибрациями, прямиком в слуховой аппарат. И наоборот, от тебя ко мне. Очень удобно для коммуникаций с инопланетянами. Знаешь ли, предупреждает самые разные конфликты. Например, когда кто-то думает, что обычай гладить незнакомых существ считается нормой повсюду в этой галактике.
— Значит ты на самом деле не кот?
— Конечно, я не кот. Я — кот.
Я удивлённо моргнул.
— Не понимаю, — честно признался я.
Хвостатый свесился с кровати, его морда оказалась очень близко от меня.
— Слушай внимательно, человек. Постарайся отделить слова идущие из ошейника от тех, что произнесу я.
И он прошипел мне в лицо:
— Ха ход Баар Саа.
Почти сразу послышался и перевод: «Я кот Барсик».
— Барсик, значит. Приятно познакомиться. Меня зовут Матвей, — вежливо представился я.
— Да чем ты слушаешь? — взвыло животное. — Какой я тебе Барсик? Я — Барсик! Я — кот!
Хвостатый подскочил на своём месте и выгнул дугой спину. Шерсть на его загривке встала дыбом. Я быстро сел обратно на свою кровать, подобрал ноги и на всякий случай отодвинулся поглубже к стене.
Похоже встроенный в ошейник переводчик работает, эм-м… не совсем правильно.
Несмотря на головную боль, я стал размышлять, что именно могло пойти не так.
В военно-морской академии на Земле нам преподавали базовый курс взаимодействия с системами искусственного интеллекта.
Однажды мы рассматривали на практике проблему смысловых искажений при многоступенчатом машинном переводе. Это был наглядный пример того, как бортовые ИИ могут некорректно распознать плохо сформулированную команду, и совершить ошибку при передаче сигнала от человека конечному устройству.
Мы загружали абстрактный, но имеющий смысл текст, чаще всего какой-нибудь стих. Нейронная сеть анализировала его: вычленяла знакомые команды и отбрасывала всё лишнее. Превращала романтическую чушь в конкретную программу действий на языке верхнего уровня. Уже эти строчки транслировались ассемблером в машинный код для процессора конкретного устройства (автоматической турели, систем управления полётом и так далее).
Затем процедура повторялась в обратном порядке, и на выходе мы получали искажённый текст, практически полностью потерявший свой первоначальный вид и смысл.
Возможно, универсальные системы коммуникаций тут, в будущем, страдали от похожей проблемы.
Почему бы и нет? Каким бы совершенным ни был алгоритм перевода, подобный посредник мог вносить значительную долю смысловых искажений.
Кроме того, базовым способом общения у развитых рас была телепатия — это я прекрасно понял во время последнего разговора с землянами. Наверняка и в случае универсального переводчика не обошлось без неё. Значит в цепи коммуникации, помимо некой программы, должно было существовать ещё одно промежуточное звено: устройство сперва брало подходящие ассоциации из сознания своего обладателя, и только потом уже придавало им звуковую форму.
Как заполнялись пробелы, если некоторые образы отсутствовали? Крыса на Земле отказался обсуждать со мной физику подпространства, заявив, что у меня нет в голове нужных слов. Я мог получать и передавать лишь ту информацию, которую был способен понять. Значит, снова и снова возникала ситуация с частичной потерей данных, как при многоступенчатом машинном переводе.
Отсюда получились «кот» и «Барсик», единственные ассоциации, что возникли у меня в мозгу. Я озвучил их. Они были возвращены в устройство перевода моего собеседника. Вот он и получил обратно «кота», но не в виде самоназвания инопланетной расы, а как образ обычного питомца. Вдобавок, я наградил хвостатого унизительной кличкой, вместо обращения по его реальному имени. Это прекрасно объясняло, почему кот был сейчас так взбешён.
