Анна Ветер - Миледи Трех миров
Окончательно приведя свои нервы в норму, чему немало способствовало выяснение отношений с пушистиком, я продолжила изучение этого мира.
Невдалеке наметилось какое-то движение. Я резко повернулась в ту сторону, надеясь увидеть очередного монстра здешней фауны, но это оказался лишь какой-то светлый нан, заинтересованно наблюдавший за нашей перепалкой (точнее, за моими воплями), прячась в зарослях высокой травы. Заметив, что рассекречен, нан деловито кивнул мне и скрылся из виду.
— Это и есть тот очаровательный информатор, благодаря которому я чуть не лишилась своей горячо обожаемой конечности?
Пауза. Еще пауза.
— Ты права. Это информатор. — Краткость сестра таланта.
Кто бы сомневался! А признаться в своем походе налево он так и не захотел. А как ловко выкрутился с ответом! Дипломат, едрена вошь!
Мы вернулись в лес и потопали дальше. Переходя через очередную поляну, которая сплошь поросла трехцветными, противно пахнущими цветами, Фар обратил мое внимание на гнездо размером с небольшую танцплощадку, находившееся в разветвлении дерева. На мое высказывание о том, что я доселе не видела столь огромную птаху, он сказал, что это дом того «зеленого монстра, что хотел мной позавтракать». Но это не совсем птица, точнее, совсем не птица (все так запутано…). Это Диелго — лесной дракон (ага, все-таки дракон, я оказалась права!). Он не агрессивен, впрочем, как и все драконы этого мира. А когда сыт, то с ним вообще можно жить бок о бок, так как он становится настолько ленивым, что ему лень выгнать из своего жилища сожителя. Здесь даже существует своего рода поговорка — «ленивый, как обожравшийся Диелго».
Замечание о нападении этого Диелго на меня Фар прокомментировал так: порезвиться захотелось дракончику — увидел кого-то новенького в своих владениях и решил поиграть. Но коротеньким рассказом об этом «людоеде» нан не ограничился (то ли следуя правилам экскурсии, то ли из-за чувства вины) и решил наглядно продемонстрировать мне этого «злодея». Громкий рык моего пушистика заставил обладателя гнезда высунуть наружу удивленную морду. Фар ему что-то прорычал (наверное, по-драконски), после чего Диелго, осмотрев меня с ног до головы и что-то пискнув, скрылся (вернулся домой, закрыл дверь или как вам будет угодно). Похоже, считая, как и те два из трех не слишком умных поросят, что «мой дом — моя крепость» и нечего бояться всяких там рычащих волков и нанов. Честно говоря, посмотрев на эту умильную морду поближе, я убедилась — Диелго совсем не был похож на злобного монстра, скорее напоминал дракошу из детской сказки, доброго и невинного, как сам ребенок. Поистине, у страха глаза велики!
Я окончательно успокоилась, поняв, что опасностей в этом мире гораздо меньше, чем могло бы показаться на первый взгляд.
Потом Фар показал куст с ярко-красными ягодами, похожими по форме на банан, и предупредил, что вот эти плоды следует есть, только запивая их водой, в противном случае три дня диареи обеспечено. Я порадовалась, что у меня нет привычки хватать все подряд и совать это в рот. Хорошее воспитание — это много значит!
Мы продолжали идти дальше. К неизведанному. По прекрасному и дикому миру Зубар. Ура! Даешь площади для новых исследований! Вперед — к новым открытиям!..
Полдня мы шли по этому живописному и прекрасному лесу, и пушистик любезно рассказывал обо всем, что здесь росло, и всех, кто перебегал, перелетал, перепрыгивал нам дорогу, наблюдая за нами или просто преграждая путь.
Из последних был смешной буся, как назвал его Фар, — маленький зверек размером с зайца и похожий на хомяка-переростка с длинным пушистым хвостом. Он уселся на тропинке и ни в какую не желал уступать нам дорогу. Даже рык нана (!) его не поколебал. Мы попытались его просто обойти, но этот маневр заранее был обречен на провал. Маленький нахал неизменно возникал на нашем пути, чем очень смешил меня и здорово злил моего спутника (впрочем, никоим образом не пытающегося обидеть бусю). Хотя самому зверьку, по всей видимости, просто было очень интересно (его вид довольно красноречиво об этом свидетельствовал). Буся наклонял набок голову и что-то безмолвно говорил, смешно шевеля губами, а его маленькие лапки в этот момент были как в танце у матрешек — одна лапка на груди, а вторая — подпирает щеку.
Удалиться зверек соизволил только после того, как Фар наступил на его мягкий хвостик, причем сделал он это совершенно нечаянно и неожиданно для самого себя. Прорываясь через прореху в пушистом кордоне, нан запнулся о корягу и, выравнивая равновесие, полетел в ту сторону, где буся в этот момент совершал новый маневр по преграждению дороги. Последний и оказался под могучей лапой моего телохранителя. Возмущенно пискнув и любовно пригладив свой пострадавший хвост, буся, всем своим видом выражая оскорбленное самолюбие, гордо прошествовал между слегка опешившим Фаром и мной (заливающейся смехом), после чего деловито скрылся в кустах.
Днем мы вышли к скалам. Нет, не к горам, а именно к скалам. Потому что горы — это лежащая горкой земля (может быть, и на камнях), покрытая травкой и деревьями или хотя бы кустиками. А то, что было перед нами, можно было назвать только грудой камней, сваленной у камня побольше. С опаской перекусив каким-то синим орехом со вкусом капусты (это я про себя, Фар уплетал сие кушанье очень даже шустро) и тем самым немного сбив свой голод, я под чутким руководством своего проводника начала восхождение на этот громоздкий булыжник, гордо именуемый «горами Хирлуф».
И в который уже раз поблагодарила себя за предусмотрительность. За эти мягкие удобные кроссовочки (а не эффектные туфли), за эти милые сердцу джинсы и футболку (а не деловой костюмчик). Я просто умница! И это единственное, что на данный момент грело мне сердце. Идти становилось все тяжелее, гора казалась все выше и круче, а дорога все бесконечнее.
— Долго еще? — постоянно спрашивала я Фара, стараясь вложить в голос все свое невыносимое страдание.
— Нет. Еще полтора дня — и мы на месте, — «приободрил» меня нан. — Сейчас поднимемся на самый верх, переберемся через небольшую трещину в скале. За ней есть пещерка, в которой мы и поужинаем (о, это сладкое слово!) и переночуем, а утром, зайдя в Скалпек, спустимся прямо в Фашур — столицу Зубара.
И я, скрипя зубами, тащилась дальше, больше не рассчитывая на сострадание или даже моральную поддержку типа «крепись, мы уже почти добрались». У меня не было даже сил поинтересоваться, что такое Скалпек, в который мы собираемся зайти, и почему мы идем именно в столицу, а не в маленький провинциальный городок, где мне не придется произносить всякие речи. Но я была уверена — с этим неизвестным непременно познакомлюсь лично. На крайний случай помашу ему ручкой с вершины.
Когда солнце покатилось к горизонту, доверительно показывая нам, что день скоро закончится, Фар остановился и стал поджидать меня. Пока я доставляла до него свое хрупкое, неимоверно уставшее, голодное и жутко утомленное тело, он сказал, что до пещеры осталось пятнадцать минут. Ура! Отдых! Моя душа возликовала. И как же меня угораздило познакомиться с Зубаром поближе до введения на нем туризма на аэропланах или хотя бы на драконах?! Выживу, обязательно подам им эту идею. Подойдя к Фару, вымученно улыбнувшись и взглянув вперед, я обомлела.
Перед нами была огромная пропасть — шириной метра три, а глу-убиной-ой-ой-ой… В общем, дна ее видно не было. «Небольшая трешина между гор», ха! Представляете? Ну, поэксплуатируйте свое воображение! Отвесная скала, козырьком нависшая над этой «трещинкой», слева и справа на горизонте виднеются какие-то равнины, чудные пейзажи, мирный ландшафт. Но нет, нам надо непременно вперед. Но это вперед, по которому можно идти, только через три метра!
Черно-пепельный наглец, легко перепрыгнув воздушное пространство, приземлился на другой стороне и выжидательно посмотрел на меня.
— И что, ты надеешься, что я являюсь тайным чемпионом по прыжкам в длину? Или что я самоубийца?! — зло спросила я у этого пуделя, скручивая руки на груди и хмуря брови.
— Поверь мне, это легко, — проговорил он голосом мамочки, уговаривающей свою двухлетнюю малышку выпить «вкусное» лекарство. — Ты же никогда не пробовала, почему уверена, что не сможешь? Главное, не смотри вниз, разбегись и прыгай.
Я еще раз взглянула на мохнатую морду, пытаясь разглядеть в ней тайное желание лишить сразу все Три мира такой замечательной Миледи. Ничего подобного я не обнаружила — его морда выражала только огромное желание помочь и морально поддержать (может, прикидывается?). Поэтому, крепко выругавшись по поводу моего телохранителя, подаренного мне «счастливой» звездой, я начала медленно пятиться назад, выбирая место старта для разбега. Наконец, отойдя на приличное расстояние, я, вздохнув пару раз и набравшись храбрости, немного «пробуксовала» ногой и понеслась со сверхзвуковой скоростью вперед.
