Александр Зотов - Ещё один фэнтезийный детектив
Оперируя весьма весомым "Да и вообще..." Мелирленс решил начать путь к университету пешком, а по дороге, на более оживленной улице, поймать какую-нибудь коляску. Коляска нашлась на следующей же улице, улице Несчастных судеб и возница не имел ничего против того, чтобы довести милиционера с маленькой девочкой до Лендальского университета.
Однако до университета они так и не доехали. На полпути, когда они уже выехали на улицу Элинаса и стены университета завиднелись в ее конце, Розетт вдруг спросила:
- Простите, капитан Мел, а вы не знаете, где можно найти сейчас мороженное?
- Мороженное? Дай-ка подумать. Пожалуй, в соответствующем кафе. А ты спрашиваешь просто так, из праздного интереса или ты хочешь его?
Девочка не отвечала в течение нескольких секунд после чего, опустив глаза вниз, произнесла:
- Или...
- Ну в этом нет ничего страшного, если ты хочешь, так и скажи, мы хоть сейчас пойдем, мое дело подождет.
- Правда?
- Правда, правда. Ну так как?
- Тогда, если можно, давайте пойдем в кафе.
Соответствующее кафе обнаружилось на следующем перекрестке, возница, слышавший их разговор, сказал о нем. Расплатившись с последним, они отправились в заведение под вывеской "Сливочный айсберг". Расположились они за столиком на улице. Официантка не заставила себя ждать и подпорхнула к ним еще до того, как они успели расположиться, вручив каждому по красивой книжечке. Со страничек на них глядели изображения разнообразных изящных вазочек, наполненных разноцветными шариками мороженого, посыпанного шоколадной стружкой, вафли на маленьких блюдечках и конфеты в пестрых бумажках. Под каждым изображением красовались вычурные буквы с завитушками, составляющиеся в не менее вычурные слова. Кроме сладостей в меню Мелирленс обнаружил только страничку с разнообразными напитками, в основном слабым алкоголем, но судя по из названиям, столь же приторно-сладкими как и все остальное. Так что Мелирленс отложил книжечку на край стола, так ничего и не заказав.
Не то чтобы он не любил сладкое. Просто он был воспитан в домашней религии, главной заповедью которого была "никакого сладкого до еды, а после еды - одну конфету или печенье". Ведь конфеты и печенье довольно дорогое удовольствие и его родители не могли себе позволить покупать их каждый день, но в то же время его мать была уверена в том, что дети в семье среднего достатка, а именно такой семьей считала себя семья, в которой родился Мелирленс, должны есть конфеты каждый день, и эти конфеты должны быть куплены в соответствующем магазине, несмотря на их вкус. Так что у Мелирленса просто не было возможности полюбить сладкое, учитывая вкус этих самых конфет из соответствующих магазинов.
В то время, пока Мелирленс предавался воспоминаниям о своей семье, Розетт уже успела выбрать то, что хотела. Вернее не так. Она выбрала сразу же, как только заглянула в меню, но как вежливая девочка дожидалась пока Мелирленс перелистает все меню в поисках чего-нибудь несладкого.
Ждать, пока придет официантка принимать заказ, а после ее же с заказом, понадобилось намного дольше. За это время Солнце, сегодня оно было одно, успело окрасить небосвод в красные тона неуклонно клонясь к горизонту. Заказ Розетт представлял из себя вазу, наполненную коричневыми шарами мороженого, посыпанного шоколадной крошкой, а судя по описанию, еще и с шоколадом внутри, и тарелочку с маленькими вафельками с коричневым кремом между слоями. Первое называлось "шоколадное чудо с сюрпризом", каким именно написано не было, а второе "тайна Келхар-Тал-Эш-Налы". Насколько Мелирленс помнил, именно так называлась столица Келхарского халифата. Опять же, в чем именно заключается тайна, написано не было.
Со своим заказом Розетт разобралась достаточно быстро и как по волшебству как раз в тот момент, когда Розетт положила в рот последнюю ложку с остатками мороженого, перед столом возникла улыбающаяся официантка с кожаной книжечкой-счетом, после чего так же быстро как появилась, исчезла, оставив книжечку на столе.
Когда Мелирленс взглянул на число, красиво выведенное внизу короткого столбика цифр, он на несколько секунд лишился дара речи, после чего вспомнил, на какой именно улице находится, да еще и так недалеко от университета. Подумав, он понял, что эта цифра не является ошибкой или четко спланированным заговором против него. Просто заведения, находящиеся на улице Элинаса имеют обыкновение шокировать среднестатистического человека количеством разрядов в выставляемых счетах. Мелирленс заглянул в свой кошелек. Денег там хватало. Вчера он получил свою зарплату за прошедшие двадцать дней. Именно за такой срок принято выдавать зарплату в Лендале, хотя это нигде и не оговаривалось. Денег хватало как раз на то, чтобы расплатиться и доехать до дома, а после грызть одну и ту же засушенную корку до следующей получки. Причем корка должна отличаться твердостью стали, потому что человек пусть и может прожить без еды сорок дней, есть ему, даже в течение вдвое меньшего срока, очень хочется.
Чуть ли не со слезами на глазах Мелирленс высыпал на стол большую часть содержимого своего кошелька. Не то, чтобы он был жадным человеком, просто он думал о том, что ему придется голодать. Что его совсем не радовало.
"Во имя всех богов", - попытался успокоить себя Мелирленс, - "какое счастье, что я ничего не заказал".
Впрочем, эта мысль не сильно помогла. От похода в Университет тоже пришлось отказаться. Во-первых, у него действительно оставалось денег только на то, чтобы доехать до дома, а во-вторых, солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, а в университете и так-то не слишком много народу, учитывая, что сейчас у них каникулы, если Мелирленс ничего не путал, так что к вечеру те, кто там был уже должны были разойтись.
До дома они добрались уже тогда, когда на улицах горели фонари. К счастью, в кладовой на кухне, несмотря на то, что Мелирленс не заглядывал туда уже пару дюжин дней, он обнаружил полузасохшую головку сыра, пару яиц, черствый батон, огрызок колбасы и четыре лучины.
У читателя может возникнуть вопрос, а как в какой-то кладовой может сохраниться пригодный для еды и не стремящийся убежать на отросших щупальцах кусок сыра или яйца, не распространяющие вокруг себя ароматы аммиака? Дело в том, что кладовые в Лендале, да и не только в нем, а почти во всех достаточно цивилизованных городах Фальтьяры, где имелся водопровод, подведенный в квартиры, устраивались таким образом, что в них сохранялась температура плюс три или около того. Это достигалось с помощью системы трубок с холодной водой и при этом без всякой магии.
Мелирленс извлек это все из кладовки и разложил на столе, думая, что же можно сделать со всем этим. Первым поползновением было сделать себе большой бутерброд и съесть его, но этот план пришлось отмести в строну, насколько бы он не был привлекательным, по двум причинам. Во-первых, сырые яйца не слишком пригодны для бутерброда, разве что ты змея-птицеед. Во-вторых, кроме Мелирленса была еще и Розетт, которая, пусть и съела вазочку мороженого, которая была несоразмерно меньше цены за нее, вряд ли наелась.
Но кроме бутерброда ничто не приходило ему в голову. Не помогло даже разложение скудных запасов в ряд с последующей переменой их местами.
В конце концов, Мелирленс, уже готовый сложить их обратно в кладовку, скорее просто для того, чтобы сотрясти воздух, произнес:
- Розетт, а ты случайно не умеешь готовить?
Ответ он получил не сразу. Розетт уже успела погрузиться в свой мир трактата халифатского философа с не выговариваемым именем, но в конце концов она ответила:
- Да, я умею.
- Правда?! Но это же здорово! Так ты можешь приготовить нам ужин?!
Мелирленс не собирался кричать, это крик вырвался непроизвольно, точнее подчинясь желудку, а не мозгу, что не было так уж предосудительно, учитывая, что последний раз он ел с Еле утром. К тому же один профессор университета, приверженец Современного врачевания, высказал предположение, что желудок состоит из той же ткани, что и мозг. Объяснял он это тем, что, по его мнению, вся человеческая жизнь, в конечном итоге, обуславливается одним инстинктом - инстинктом голода. А все остальные инстинкты всего лишь производные этого исконного желания любого живого организма, а мысли являются лишь побочным эффектом процесса пищеварения.
- Да, - просто ответила Розетт.
Сказав это, Розетт отложила книжку и отправилась к плите. Она положила совком в печку горсть М-угля, это вполне обыкновенный каменный угль, добываемый в шахтах, только дополнительно облученный магическим полем, что пусть и увеличивало его стоимость, но заодно с ней в разы увеличивало его продуктивность, и поставила на плиту сковородку. После она отрезала кусок масла и смазала сковородку им. Что делала Розетт затем, Мелирленс не следил, он просто восхищался ее столь полезному, спасшему ему жизнь таланту.
