Ева Никольская - Мой огненный и снежный зверь
Вот только добиться похожих магических свойств у смертных созданий еще не удавалось никому, да и не приветствовались подобные начинания в Безмирье, но Ин рискнула. Убила одним махом двух зайцев: изобрела галур и… напакостила всегда безупречному Дэ. Всего-то и надо было прикинуться одной из многочисленных богинь, мечтающих попасть в его команду. Пройти тесты, поразить всех нестандартным подходом к делу и, используя особенности дара, скрыть свою истинную личность. А потом жизнь пошла по банальному сценарию: годы исправной работы в коллективе (отличное прикрытие для того, чтобы совать любопытный нос в технологии, используемые Дэ на новом проекте), дружба с самой милой и одаренной богиней (подбор исходного материала для источника жизни первых кровников), ну и выбитая (не без труда) самостоятельность в разработке проектов рас для третьего и пятого миров — чудесное прикрытие для воплощения собственного плана!
Ин, поглощенная своей гениальной во всех смыслах авантюрой, естественно, не заметила, когда именно создатель Карнаэла ее вычислил. Сначала он, заинтригованный такой откровенной наглостью, просто наблюдал. Потом начал пакостить исподтишка, мешая ее планам. А когда фальшивая сотрудница для получения энергии чистой души уничтожила свою названую сестричку — самую добрую и красивую богиню в их группе — Дэ взбесился. Да, да… и бесчувственные демиурги способны выходить из себя. И порой последствия такого выхода бывают непоправимыми. В тот роковой день легендарный творец миров, сам того не зная, создал свой величайший шедевр. Вот только ценой его рождения стали жизни практически всей команды талантливых и не очень богов и демонов, которые попали под действие убийственной волны гнева своего начальника. Он не желал им смерти, но убил. Он не собирался заряжать свой новый Дом энергией их душ, но сделал это, не желая упускать такую возможность. Карнаэл стал самым живым из всех «живых» Домов, а еще самым таинственным и непредсказуемым. Ему, если честно, не требовались Хозяева, но Дом, придерживаясь первоначального сценария, смиренно выбирал себе подходящего Демона и подчинялся ему до тех пор, пока это шло на пользу связке.
Поддержание Равновесия миров и наблюдение за хранилищем корагов были главными обязанностями любого Хозяина. Тюрьмы для демонов, потерявших контроль над собственными силой и телом, являлись неотъемлемой частью каждого Дома. Затерянные в пространственно-временной петле, эти Дома-лаборатории после окончания работ над созданием связанных миров служили лучшим местом изоляции темных сущностей, опасных и для себя в частности, и для всего живого вообще. Дар Творца имел две крайности: способность рождать из пустоты души и… способность их уничтожать, обращая в чистую энергию. А еще только демиурги могли создавать специальные ловушки для взбесившихся корагов, поэтому черный туман их душ и хранился в тюрьмах, построенных создателями лично. Первой стадией защиты было зачарованное особым способом стекло контейнеров, второй — стены хранилища, третьей — магическая печать и код на двери, четвертой — сам Дом. Ведь ни один дух не в силах был навсегда покинуть его без тела. А кораги не способны иметь собственную материальную оболочку, следовательно — ловушка оказалась надежной. Так было, есть и будет во все времена. Пока живы Дома, пока они имеют Хозяев и… пока целы миры, завязанные на них.
«Это нечестно!» — возмутилась Ин, скосив свои черные глаза в сторону собеседника. Не синие, как у демонов, и не лазурные, как у богов, а именно черные — отличительный знак дара демиурга.
Она выглядела сейчас свежей и юной, будто пятнадцатилетняя девочка. Фиолетовые косы были небрежно откинуты за спину, а верхнюю половину лица закрывала темно-лиловая маска.
«Что именно, Мастер?» — пряча ироничную улыбку в уголках губ, поинтересовался желтоволосый мужчина, маска которого, в отличие от маски собеседницы, имела насыщенно-бордовый цвет.
Этим двоим не требовались слова, чтобы понимать друг друга, они общались с помощью мыслей. Творцы молчали, позволяя звонким бубенцам на одежде спорить с нежными переливами крошечных колокольчиков, но глаза их — блестящие озера вечной тьмы — сейчас говорили, и разговор этот был полон не свойственных демиургам эмоций.
Когда-то давно, на заре семи миров, он едва не совершил самое страшное по законам демиургов преступление — чуть не уничтожил в гневе себе подобную. Не демоницу, не богиню, а другого творца, так элегантно плюнувшего ему в душу. Но, к чести этой мелкой стервочки, поймать ее Дэ смог не сразу. А когда смог, уже успел остыть и обдумать ситуацию. Тогда-то они и заключили то роковое для Ин пари. Он назвал созданную ею расу несовершенной и хрупкой, а она предложила проверить это временем. С тех пор и проверяли… Погружались в многовековой сон и пробуждались вновь, чтобы убедиться в собственной правоте. Странный спор, подкрепленный магией крови, стал ловушкой для обоих. Покинуть связку, не дождавшись ответа на поставленный вопрос, означало признать свое поражение. А на это ни один из создателей не готов был пойти.
Пока были целы миры под покровительством Карнаэла и пока оставался в живых хотя бы один представитель проклятой расы, оба демиурга, на время спора ставшие Мастерами Снов, мирно почивали в своих Кругах Забвения, изредка просыпаясь и покидая их для важных дел. К таким делам относились: устранение явной угрозы Равновесию (обычно этим занимался Дэ, который упорно не хотел, чтобы из-за политики какого-нибудь сумасшедшего мира связка развалилась раньше, чем они решат свой спор), ненавязчивая помощь кровникам (об этом заботилась Ин), такие же ненавязчивые пакости галурам (снова дело рук Дэ), ну и традиционные поединки Волков, избранные хозяевами в качестве альтернативы для собственных стычек. Демиургам было запрещено сражаться, тем более биться насмерть. И тем не менее двое из них исчезли из жизни своего народа, став заложниками глупого пари.
А может, кому-то из творцов после создания последнего шедевра просто захотелось взять отпуск? На несколько миллиардов лет. Здоровый сон, периодическая разминка и бесконечная игра с равным противником — чем не каникулы среди бесконечных рабочих будней древнего существа, над которым не властно время?
«Это ты заставил Карнаэл уснуть!» — обвинила его Ин, гневно сверкнув глазами.
«Конечно. — Улыбка Дэ стала шире. — В отличие от тебя, Тень, — нарочито упомянул он ее прозвище, с удовольствием заметив, как сжала губы собеседница, — я знаю не только то, что происходит рядом с моим Волком, но и то, что творится в моем Доме. Было глупо пытаться захватить над ним власть с помощью той вирты. А уж накачивать ее магией твоих созданий, дабы увеличить потенциал галуры, это вообще из ряда вон! Кстати, кто тут говорил о честности?» Темные прорези его глаз насмешливо сузились.
«Попытка не пытка, — пожала плечами Ин и отвернулась. — Если бы Мая стала Хозяйкой Карнаэла, я бы выиграла пари, доказав тебе, что кровники — достойная нас раса».
«А если бы Хозяйкой стала та маленькая Арэ? Достойной оказалась бы раса людей?» Мужчина усмехнулся. От легкого движения колокольчики на его шелковом халате заволновались.
«Может быть, и так, — совершенно искренне хихикнула Ин. — Тогда бы мы оба проиграли. Или выиграли?»
«Или это была бы честная ничья. Хм, не стоило, наверное, внушать той мстительной покойнице, которая похитила тело Катерины, как именно и когда ей следует устроить диверсию».
«А! Так это все-таки сделал ты?! То-то я думаю, что человеческая девка если и способна снять печать, то нарушить чары на ловушках-контейнерах без особых знаний она не сможет! Ты играл нечестно!» — вновь возмутилась демиург.
«Ты тоже»! — парировал оппонент.
«А ты… ты…»
«Хватит, Ин. Мы оба хороши».
«Пожалуй», — вздохнув, кивнула она.
«И что же? Опять в спячку?»
«Как всегда, — медленно кивнула собеседница, а потом, чуть склонив набок голову, спросила: — Зачем ты пытался снять перчатку Лу с Катерины? Ее связь с Карнаэлом в таком случае превратила бы твою связку в решето».
«И?» Черные глаза Дэ искрились от смеха.
«И Равновесию пришел бы… — Ин запнулась от внезапной догадки. — Ты хотел уничтожить свой шедевр собственными руками?!»
«Чем не способ разорвать наше затянувшееся пари?»
«Дэ. — Ин помолчала, переваривая информацию. — Я не думаю, что оно того стоит».
«Знаешь… — Дэ как-то странно посмотрел на нее и чуть улыбнулся. — Я тоже больше так не думаю».
А потом они еще долго молчали, стоя рядом на краю обрыва, и смотрели, как тонет в темной воде алый диск светила. Близко-близко… почти соприкасаясь руками. Два создателя, переставшие создавать, два соперника, упорные в своем противостоянии, два врага, не желавшие перестать враждовать, ибо это стало бы концом их связи. Этот спор дарил болезненное удовольствие им обоим, несмотря на все сопутствующие лишения и разочарования.
