Татьяна Чернявская - Пешки
— Ты не бойся, всё будет хорошо, — не уловив перемены настроения пациента, заворковала Алеандр, памятуя сходство в поведении болеющих мужчин с капризными детьми. — Я сама всё сделаю! Ты просто ляг и расслабься. Сейчас избавим тебя от всего лишнего. Не волнуйся, миленький. Я сделаю всё резко и быстро.
— А может, медленно и томно, — провокационно зашептала над ухом духовник, едва сдерживаясь, чтобы совершенно позорно не заржать над странным выражением лица лучшего боевого чародея нового поколения.
— Какое томно? — Алеандр пребывала в специальном боевом режиме тотального исцеления особо подвижных и упрямых пациентов, поэтому на шутки не настраивалась. — Какое томно!?! Ты посмотри на него, ему ещё до томно лечиться и лечиться! Потом, конечно, можно и томно, и соблазнительно. Когда кубики на прессе из‑под повязок видно будет. А сейчас ему лечиться и питаться надо: скоро совсем кожа да кости останутся!
— Ну-у-у, — немного плотоядно протянула блондинка, растягивая губы в приторной улыбке, — я же духовник, а нас и должно тянуть на всё костлявенькое и полудохлое.
— Не говори ерунды, — травница разгадала‑таки замысел подруги и как бы невзначай погладила парня по плечам. — Я его первая нашла, мне первым и достаться должен. А я на доходяг не вешаюсь! Сначала пусть вылечится. И вообще, дождись своей очереди!
— Не жадничай! Только отхватила красивого парня и туда же! — Танка попыталась приобнять парня с другой стороны.
— Некрасивого я бы и так тебе уступила! А здесь какая порода! Какая масть! Родословная опять‑таки.
— Всё! Достали! — рявкнул Важич и подскочил на ноги, сбрасывая с себя руки обеих подмастерьев, будто это были ядовитые змеи. — Ты, — указующий перст упёрся в лоб Алеандр, — перестаёшь нести чушь, а лучше вообще затыкаешься и… отдай мне эти сопли мерзкие, взяла моду чуть что всякой дрянью по людям елозить. Ты, — палец перевели на духовника, едва не выпоров глаз, — перестаёшь её подзуживать, испортишь ещё хорошую девочку, и вообще, уважение к старшим поимей хоть какое!
— Поиметь — не совсем адекватное в данной ситуации выражение, — осторожно поправила разбушевавшегося чародея Валент, предусмотрительно продолжая изображать лицом благоговейное почитание и пристыженность, так на всякий случай.
Араон пробормотал что‑то неразборчивое и явно нецензурное, резко развернулся на пятках и направился в лес по уже хорошо протоптанной кабанами тропе. Из разрешённых законами княжества желаний у него оставалось только одно — курить. Но увы, злобный рок лишил его даже этого, растерев последнюю заныканную папироску копытами злобного хряка.
— Ну, — немного нервно хохотнула духовник, — вот и достучались до мужского начала.
— Ага, на свою голову.
По правде, в гневе Араон действительно был страшен, даже в таком потрёпанном состоянии. Что‑то тяжёлое, поистине демоническое и стихийное энергетическими потоками поднималось от его напряжённой фигуры и удушающими волнами растекалось по телу. Все инстинкты просто кричали о надвигающейся буре. Когда массивные чёрные облака тяжёлым пологом наплывают на затылок, а сгустившийся воздух сдавливает грудь. Когда ветер рвёт из‑под ног землю, а темнота обвивает лодыжки, взбираясь по венам к напряжённому мозгу. И хоть всё это проходило исключительно в напряжённом воображении, страшно становилось до иконы уже на уровне инстинктов.
Яританна с трудом отошла от такой перемены в поведении их общего спутника. Не то, чтобы она не понимала, что самый молодой младший Мастер — Боя и должен отличаться завидным резервом и исключительно мощной энергетикой. Только при общении его личность ей давно пересватала казаться впечатляющей. Видимо, сказывалось долгое отсутствие действительно злобных выпадов в её адрес. Теперь девушка пришибленно побрела к своему месту и решила серьёзно задуматься: стоит ли дальше развивать панибратские отношения с чародеем такого уровня и такого темперамента.
— Не унывай, сейчас и тебе поможем! — подмигнула Алеандр.
Чаронит с запоздалым стыдом поняла, что со своими тяжёлыми думами пропустила мимо ушей весь монолог компаньонки. Переспрашивать было неловко, поддакивать опасно (вполне ведь могла и яду предложить продегустировать), пожимать плечами бесполезно, поэтому девушка вытащила из‑под сумки повелительный жезл и принялась изучать его на предмет рун управления.
— Ого! — заметила её манипуляции травница. — Я тебе поражаюсь. Ты и это умудрилась спереть!
— Нет…
Как ни парадоксально, но это была чистейшая правда. Даже в острейшие приступы клептомании, случающихся не так уж и часто, рассудительная духовник не прикасалась к чужим малознакомым артефактам, предпочитая кусать от досады костяшки пальцев, а не их бесполезные огарки. Она и сама собиралась вернуть злобному цвыгу настоящий жезл, после того, как Эл наглядится на грифона, но перепуганная её жизненным призванием толпа без лишних церемоний просто вытолкала обеих за территорию табора, не обращая внимания на вялые попытки к сопротивлению. По сути девушки были настолько шокированы таким фортелем, что Танка и сама осознала, что сжимает в руках злополучный жезл, только на подходе и их (стыдно сказать) лагерю. Эл заметила это только сейчас, Арн если и заметил вообще, то предпочёл проигнорировать прибавление оружия.
— Не переживай так. Даю процентов восемьдесят, что уж эта смесь тебе поможет! Целиком нанести не хватит, она выпариться должна, но лицо и руки обработаем!
— И что? — скептично скривились духовник. — Окончательно лишусь кожи, чтобы надолго закрепить первичный эффект.
— Не язви — изжога замучает. Ты же хочешь домой нормальной вернуться. Подумай только, что тётя Вестлана скажет.
— Ничего не скажет, посмеётся с недельку, потом расщедрится мне на миндальную масочку, чтобы лицо поправить, — буркнула Танка, задетая очередным напоминанием о её не слишком свежем состоянии тела. — И вообще, не наговаривай мне на матушку! Она у меня просто золото!
— Я же не спорю! — Валент примирительно подняла руки.
Она действительно была самого хорошего мнения о госпоже Вестлане Чаронит, особенно, когда явилась невольной свидетельницей разговора этой выдающейся особы с местным рэкетиром. Рэкетир больше на их пороге не появлялся, травница ему немного завидовала.
Яританна взвесила на ладони малознакомую конструкцию и слегка провернула кистью, чтобы отметить значительный перевес одного из концов, делавший жезл похожим на боевую дубину.
— Ты этим пользоваться умеешь? — любопытно стрельнула глазами травница. — Ты же на курсы владения боевыми артефактами ходила.
— А то! — гордо вздёрнула подбородок блондинка.
Не признаваться же ей, что до этих курсов она практически не дошла, сбив в коридоре спешащего на занятия наставника с ворохом учебных артефактов и умудрившись одним из наглядных пособий (каким, она до сих пор так и не выяснила) прожечь огромную дыру в дорогущей парадной мантии проходящего мимо завуча. В тот раз инцидент предпочли замять, потому что дух — уборщик не удосужился хорошо затереть лужу, наставник сам артефакты перед забегом не проверил, а завуч под мантией выносил ворованные бланки о зачислении. Только на курс девушку всё равно почему‑то не пустили.
Яританна припомнила свои наблюдения за тренировками отца и несколько раз ловко подбросила жезл, заставив его перевернуться в воздухе, крутанула на запястье и позволила перекатиться по вытянутым рукам в другую ладонь. По сути это был простой разминочный фокус, но в купе с нужным выражением лица создавал впечатляющий эффект. Танка счастливо улыбнулась, прокрутила артефакт на пальце и ловко забросила на плечо.
— Как‑то та-а-а-а-а!!
Крик вышел пронзительным и резким, как сигнальный клич гарпий, когда что‑то большое и твёрдое щёлкнуло в миллиметре от шеи, лишь слегка оцарапав загривок. Крепкий клюв сомкнулся на жезле и тут же с утробным клёкотом разжался. Что‑то тяжёлое и неприятно смердящее первосортнейшей нечистью толкнуло девушку в спину, прижимая к земле. Яританна отмахнулась зажатым в руке жезлом и под вопль боли спешно перекатилась на спину, продолжая прикрываться артефактом. От страха она даже не могла толком рассмотреть нападающее существо. Что‑то болезненно скрутило внутри, парализовав разум и чувства оставив один отупляющий страх и боль в спине. Продолжая кричать на одной ноте, Танка попыталась отползти от надвигающейся твари, размахивая жезлом и пиная массивную тушу. Когти сомкнулись на лодыжке, от чего духовник замерла загнанной мышью и открыла глаза. Большая лобастая голова крупного грифона целилась ей в живот своим крючковатым клювом.
— Пригнись! — крикнули сзади.
Яританна сжалась в комок, прикрыв лицо руками, и успела заметить, как над головой просвистела недавно кипящая кастрюлька Госпожи Травницы. Грифон дико заревел и, выпустив добычу, забился на земле, царапая когтями шею и грудь, дымящиеся от кипятка. Духовник, не отошедшая ещё как следует от первого шока, подскочила на ноги и сдёрнула с головы чудовища трофейную кастрюлю, чтобы дать стрекоча, но так и замерла подобно воину с дубиной в одной руке и щитом — кастрюлей во второй. Под кастрюлей башка грифона оказалась совершенно лысой. Оперение слезло вместе с целыми кусками кожи и продолжало отваливаться под когтями обезумевшей твари. Состав быстро разъедал плоть, принося мучение и боль.
