Ксения Чайкова - Принцесса и ее рыцарь.
— Давай остановимся, мне так хочется побежать...
Я ничего толком не понял, но послушно натянул поводья. Девчонка благодарно кивнула, спрыгнула на землю и высадила из корзины свою собачину. Надо же, и впрямь побежала! Просто побежала, без всякой причины и цели, так стремительно, словно хотела удрать от самой себя, раскинув руки, будто собираясь обнять и прижать к себе весь мир. Длинные волосы темной фатой плескались за спиной. Пес с восторженным лаем понесся следом; выглядела эта парочка так забавно, что я не выдержали присоединился к бессмысленной погоне, удивляясь сам себе и одновременно с изумлением замечая, что постепенно ни с того ни с сего прихожу в восторг. Догнав девчонку, я опрокинул ее на траву и вгляделся в счастливо-синие глаза.
— Здорово... правда? — задыхаясь, пробормотала она, одной рукой обхватывая меня за шею, а другой подтягивая к себе свою псину.
— Здорово! — великодушно согласился я.
Вспоминая ее беготню и с интересом наблюдая искреннее любопытство иномирянки, я не уставал удивляться, как она ухитрилась сохранить в себе это по-детски восторженное отношение к окружающему миру в сочетании с редкостным цинизмом и откровенной недоверчивостью ко всем разумным существам.
Если Ксенон и была разочарована отсутствием торжественной встречи с флагами и транспарантами, то ничем этого не показала и совершенно спокойно осталась с лошадьми, пока я разыскивал конюха. Во двор мы попали через боковую калитку, дабы не утруждать стражу на воротах. Ксенон совершенно спокойно лезла через кусты и шагала по газонам, пока я вел ее к известной мне двери одного из боковых коридоров в жилом секторе. Попавшегося по дороге повара, невесть зачем забредшего в эту часть замка, она обозрела с таким любопытством и откровенным вниманием, что я даже забеспокоился. В конце концов, кто знает, что взбредет в голову этому капризному и взбалмошному созданию в следующий момент. По внутренним галереями тайным ходам она шла тоже спокойно и равнодушно, с интересом осматривая висящих на стенах пауков и даже один раз, когда думала, что я не вижу, с любопытством потыкав в одного особенно крупного пальцем. Такое бесстрашие казалось просто изумительным, тем более что я помнил реакцию некоторых эльфиек, которых водил этими же коридорами,— все они визжали от ужаса и клялись больше никогда не появляться в этих галереях страха.
Вывалившись в один из основных коридоров, я поймал служанку и попытался сдать ей на руки Ксенон. В отправленном два дня назад послании отцу я написал, что приеду не один и надо бы подготовить покои для моей невесты, так что прислуга была вполне в курсе и горела желанием услужить своему принцу. Проблему на ровном месте, как всегда, создала Ксенон — она просто-напросто вцепилась в меня и отказалась отпускать, во всеуслышание объявив, что робеет, нервничает и вообще стесняется своего затрапезного вида, мол, тут все такие нарядные, а она в каких-то грязных штанах и мятой рубашке. Да и собаку надо где-то приткнуть. Уж эта мне собака! Пришлось лично довести иномирянку до отведенных ей покоев и с рук на руки сдать свите, невесть откуда узнавшей о нашем приезде (а может, просто услышавшей звонкий голосок Ксенон — громкости она не жалела) и поспешившей собраться в одном месте. Сам же я наскоро привел себя в порядок и отправился на растерзание.
Отец принял меня в своем любимом кабинете в башне с видом на раскинувшийся внизу Город-под-Кленами. Он подчеркнуто неохотно поднял голову от свитка, на котором что-то писал, и воззрился на меня со спокойным равнодушием эльфа, проявляющего эмоции лишь в из ряда вон выходящих случаях, к коим приезд единственного сына, безусловно, не относился. Я молча склонил голову и сел в кресло.
— Ну здравствуй! — Отец отложил перо и холодно посмотрел на меня. Я выдержал этот взгляд и ответил ему тем же, благо глаза у нас очень похожи и смотрим мы одинаково. Поняв, что я уже не тот мальчишка, который до крика пугался такой игры в гляделки, он вздохнул и равнодушно попросил: — А теперь расскажи мне, что за блажь на тебя вдруг напала? Что это за история с невестой из расы людей? Получив письмо, я, признаться, сначала подумал, что ты, мягко говори, немного нездоров на голову...
— Я и впрямь привез с собой девушку. И она на самом деле моя невеста.
— У тебя уже есть одна,— напомнил отец, скрещивая руки настоле.
— Ну и что? Линирэлль — политическая невеста, ты сам от моего имени заключал с ней союз. А Ксенон будет моей любимой, мой женой, думаю, она вполне справится с этой ролью...
— Конечно! Подобрал на улице какую-то нищую девку, еще бы ей не справиться! Да она небось сейчас от радости скачет! Ты понимаешь, что уже не сможешь отбросить ее прочь, как делал со всеми своими подружками?! Невеста — это слишком серьезно!
Я поморщился. Нотация была именно тем, без чего я сейчас обошелся бы легко и свободно. Кроме того, мне было интересно, что скажет дражайший родитель, когда я познакомлю его с иномирянкой, с которой станется разглядывать его в упор откровенно оценивающим и вдумчивым взглядом, каким мясник на скотобойне смотрит на очередную предназначенную к убою корову.
— К тому же человек... Мне и так не слишком нравится твоя дружба с представителями этой расы, но все они благородного, по людским меркам, происхождения, поэтому я закрывал глаза на некоторые несоответствия твоего и их статуса... Но притащить с собой какую-то девку — это уже перебор. Я хочу посмотреть на нее! — совершенно неожиданно закончил отец, уставившись на меня тяжелым взглядом.
— Э-э-э...— Честно говоря, я был слегка изумлен, ожидая чего угодно, вплоть до безапелляционного требования выкинуть Ксенон из дворца, и даже начал просчитывать варианты своего поведения в случае предъявления таких претензий. Но желание взглянуть на нее оказалось для меня большой неожиданностью…
— Завтра состоится бал, на котором ты представишь свою невесту Большому Совету и членам правящих династий, а заодно и мне...
— Что?! Уже завтра?!
— А почему так быстро? Возможно, ты не придешь в восторг от Ксенон. — Я чувствовал себя просто обязанным предупредить отца о некоторых замашечках иномирянки.
— Возможно. Но ты уже взрослый мальчик и способен отвечать за свои поступки.— Родитель задумчиво повел рукой, словно пытаясь выразить всю меру ответственности, возлагаемой на мои плечи. Перстень с огромным изумрудом мягко блеснул в свете свечей.— Ума не приложу, зачем тебе сдалась человеческая девка, но уж коль ты имел наглость написать мне, что она будет твоей женой, так теперь терпи и отдувайся сам...
— Я не думаю, что...
— Там посмотрим,— холодно ответствовал он, недвусмысленно глядя на дверь.
Пришлось откланяться и выйти, чувствуя себя оплеванным с головы до ног.
Ксенон
Эло живенько спихнул меня на руки толпе незнакомых эльфиек и куда-то слинял. Я мысленно обозвала себя дурой и идиоткой — зачем согласилась на эту кретинскую затею с поездкой в Город-под-Кленами?! С самого же начала было ясно, что ничем хорошим она не закончится...
Эльфийки, которым мой сиятельный жених поручил заботу о моей скромной персоне, стояли столбами, откровенно не веря своим огромным зеленым глазам. Они, несомненно, ожидали, что наследник престола приволочет в качестве невесты невероятную красавицу с утонченным воспитанием и взысканными манерами. Поэтому представшее перед всей честной компанией лохматое чучело с двухцветными волосам и, в рваной рубашке, грязных штанах и запыленных сапогах, пропахшее лошадиным и, подозреваю, своим потом, с собакой на поводке и мечом за плечами, привело их в неконтролируемое состояние ступора, граничившего с банальным обмороком. Я задумчиво обозрела замершее общество, с тоской прикидывая, как бы им потактичнее намекнуть, что вообще-то я не всегда такая запущенная и неприбранная, просто неделя в пути никого не красит, и мне бы сейчас помыться... Положение спасло то, что у мужчин презрительно зовется женским любопытством, на самом же деле оно просто является самым легким ломиком, которым проще всего пробить лед между незнакомыми людьми в неловкой ситуации. Вперед выдвинулась одна из эльфийских девушек и, присев в глубоком реверансе, елейным голоском пропела:
— Мы явились послужить высокородной леди...
— Отлично! — обрадовалась я, вглядываясь в ее глаза.
В них кроме недоумения и откровенного любопытства плескалось искреннее негодование — как это так, чтобы эльфы прислуживали людям! Но именно у этой девушки неудовольствия и возмущения я заметила чуть меньше, чем у остальных, похоже, она относилась ко всему со свойственным молодости легкомыслием, и я решила, что с ней нужно попытаться наладить хорошие отношения — мне необходима верная наперсница и советчица при эльфийском дворе.
Я шагнула вперед и улыбнулась выбранной девице:
