Валерия Чернованова - Посланница. Тайна геллании
— Пойдем. Он тебя уже давно ждет.
Меня поставили на ноги и подтолкнули к Хранительнице. Глотая ртом липкий противный воздух, я следовала за ней во тьму. Тени падали ниц перед Хранительницей и продолжали жалобно завывать, умолять покончить с их мучениями. Но Аттее не было никакого дела до их страданий. Ей неведома была жалость, и она с упоением наблюдала за агонией теней.
Я шла чуть позади, устремив взгляд в пол. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать их стоны, закрыть глаза, чтобы не видеть их размытые лица, искаженные вечными муками боли.
— Повелитель.
Аттеа опустилась перед одним ей виденным господином и в почтении склонила голову. Невидимая сила заставила меня пасть на колени рядом с ней. Я попыталась подняться, но что-то толкнуло меня обратно. Внезапно мне стало холодно. Дикий холод пронизывал тело, окутывая его плотной пеленой тумана.
— Геллания. Наконец-то ты с нами.
Голос разорвал тьму, болью отозвавшись в моей голове. Я сжала виски и тихо застонала.
— Что такое? Разве ты не рада… быть дома?
Голос пронзительно расхохотался, и я почувствовала ледяное дыхание на своей коже. Ощутив мой страх, он стал смеяться еще громче. Раздался хлопок и зал озарился красным пламенем, осветив к моему ужасу всю картину. Посреди мрачного пустого зала стоял высокий худощавый мужчина. В нем не было ничего особенного. Лишенные всякой красоты черты лица: темные глаза, длинный орлиный нос, тонкие губы. Одет он был в черного цвета брюки и рубаху. Таких на улицах миллионы. Но его голос. Последние месяцы я слышала именно его. Кто бы не являлся мне во сне: Шерэтт, Эрот или какой другой демон, голос всегда принадлежал только ему одному — повелителю.
— Помнишь меня?
Аттеа поднялась и, щелкнув пальцами, села в появившееся из ниоткуда кресло. Она молча следила за мной, с полуулыбкой вслушиваясь в слова своего господина.
— Ах да, я забыл. Ты же ничего не помнишь. — Он постукивал пальцем по губам и делал вид, будто размышляет. — Ну тогда вспоминай!
И вот он уже стоял позади меня и, приложив руки к моей голове, пронзительно хохотал.
И я вспомнила. Вспомнила и захотела умереть. Сжавшись на полу, я скинула обжигающие кожу пальцы и обхватила голову руками. Как же холодно и одиноко!
— А я все надеялся, что тот случай с мелким демоном, назвавшим себя Иценусом, воскресит в твоей памяти картины прошлого. Что ты ему тогда пообещала? Свою душу? Но разве мог он взять то, что принадлежит мне? А ты… Ты была настолько увлечена своей последней жизнью, что даже не подумала, что его так напугало.
Он продолжал смеяться, заставляя меня возвращаться в ужасный мир прошлого.
— Что, ангелочек? Каково это проживать несколько жизней? Убивать, предавать, сеять зло. Похоронить все светлое, что еще оставалось в тебе. Стать одной из них. — Он прошелся по кругу и присел около меня. — Ты превратилась в жалкое живое существо, когда могла стать одной из самых великих моих слуг.
Воспоминания вихрем пронеслись в голове, утянув меня в воронку боли.
Я была ангелом. Посланником света. Его звездой, сияющей на небосводе. Я была одной из самых могущественных обитателей небес. Я несла свет и должна была вместе с остальными заботиться о Вселенной. Но я предала. Треть ангелов пошла за одним. За тем, кто превратил нас в демонов ада.
— Но ты и меня предала. Сначала Его, а потом меня. — Он легкой походкой прошелся по залу, но тут же метнулся ко мне и зашипел. — Ты захотела вернуться. А вместе с тобой захотели вернуться и остальные. Не все. Но из-за тебя я лишился части своего воинства!
Он кричал, шипел, и его ненависть сжигала все внутри меня. Да, я захотела вернуться, как и некоторые из тех, кто пал. Мы не смогли жить оторванные от небес. И мы попытались. Но небо закрыло для нас свои двери, а ад начал охоту. Мы затерялись в мирах, не способные ни вернуться домой, ни умереть. Мы перестали быть ангелами, но в нас остался Его свет. Нас нелегко было убить. Мы умирали и возрождались вновь. Но не бесконечно. Земная оболочка ограничивала наши силы и рано или поздно, но мы исчезали. И вот я умерла. В последний раз.
— А знаешь ли ты, мой маленький ангел, что стало с остальными отпавшими? — Он схватил меня за волосы и резко дернул, запрокинув голову назад. — Они все вернулись ко мне. Все! Одна ты убегала всякий раз, когда я приближался к тебе. Но теперь тебе бежать некуда. Теперь ты — моя.
Я тихо заплакала, спрятав лицо в ладонях.
— Плач, ангелочек, плач. Вспоминай, сколько раз ты нарушала заповеди небес, упиваясь земной жизнью. Ты предпочла забыть о своей природе и отдаться во власть земли. Но ты забыла об одном. — Он замолчал, чтобы с новой силой сотрясти стены своим криком. — Все миры принадлежат мне!
Повелитель всех демонов ада наслаждался моей агонией, моими слезами и казалось, не будет конца этой пытке.
Он протянул зажатый в ладони лист бумаги.
— Поклонись мне и тогда ты займешь место, принадлежащее тебе по праву. А если нет… — Лист вспыхнул ярким пламенем и превратился в пепел. — Станешь одной из них.
Тени закричали и вновь потянулись ко мне, желая унести меня с собой.
— Неужели каждый отпавший покорился? — Впервые за все это время я осмелилась поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Разве они забыли о своей природе, о том, кем их сотворили?
— Они также как и ты прожигали жизнь вместе с живыми существами. А когда предстали предо мной, в них уже не осталось ничего чистого и светлого. — Он наклонился еще ниже и прошипел. — Также как и в тебе.
Нет, не верю. Они не могли покориться. Не все! Хотя бы один, но должен был остаться верным. Или же в чем тогда сила ангелов, если не в нашей природе? Частичка небес всегда была с нами. Даже когда мы падали, Его свет всегда был рядом. И Он не забыл о нас.
Повелитель зло усмехнулся.
— Он давно забыл о тебе, обо всех вас. Разве небо может простить предателей? И только один я никогда не забывал о тебе. Я искал тебя.
Я заглянула в его глаза, в которых сейчас отражалась жажда завладеть последним падшим ангелом. Сколько же желчи и яда было в этом темном взгляде.
— Даже не пытайся бороться со мной. У тебя не осталось силы. И бежать тебе некуда. — Воздух вокруг начал темнеть и сгущаться, готовый поглотить меня. Теперь уже навсегда. — Ты — всего лишь ангелочек с сожженными крыльями. А я, я — всемогущ!
Он подошел к Аттее и знаком приказал удалиться. Хранительница душ, а точнее демон высшего порядка, Проводница умерших в Царство Вечной Тьмы, исчезла, растворившись в туманном облаке.
А я все так же стояла на коленях, не способная справиться с охватившим меня отчаянием и болью. Сознание терзали страшные образы из прошлого. Они давили на меня, заставляя сгибаться все ниже и ниже. Но перед кем? Перед тем, кто был мне равным? Тем, кто когда-то был моим братом? Тем, кто возомнил себя Богом.
Я медленно поднялась и вновь почувствовала, как что-то тянет меня вниз. Собрав силы в кулак, я, наконец, оторвалась от пола. Это был не мой бой и не мне надлежит его судить… Но я ни за что не покорюсь его грязной, чуждой моей природе воле.
— Нас создали одинаковыми. Равными по силе. И ты говоришь, что ты сильнее меня? Ты слаб в своей ненависти ко всему живому и прекрасному. Это чувство веками снедало тебя, забирая твои силы. — Постепенно мой голос окреп, а страх уступил место желанию противостать. — Кому я должна покориться? Жалкому падшему ангелу? У меня хотя бы хватило смелости осознать свою ошибку. Но ты, ты самый прекрасный из нас, ты замкнулся в своем тщеславии и гордыне. Ты возомнил себя Богом и захотел занять Его место. И где ты оказался?
— Замолчи! — голос его начал срываться на визг.
— Я прошла через свою долину мрака и не хочу возвращаться обратно. А знаешь, почему ты так и не сумел стать ангелом и упал? Ты не узнал, что такое любовь. Нас создали, чтобы любить. Любить Вселенную, оберегать ее, благословлять. Но ты не захотел принять этот дар. Ты сам себя уничтожил. И рано или поздно ты это поймешь. Но никогда, никогда тебе уже не понять, что значит любить. А без любви ты — мертв.
Я приблизилась к нему и, не обращая внимания на раздирающую его ненависть ко мне, взяла его руку и приложила к своей груди.
— Слышишь, как оно стучит? В тебе нет сердца. А я имела счастье чувствовать и любить. Я познала, что такое свет и что такое тьма. И я уже давно сделала свой выбор. Я выбрала свет. — Я улыбнулась и в последний раз внимательно посмотрела в его когда-то прекрасные, сияющие, словно звезды глаза. — А ты оставайся во тьме.
Я готова была стать одной из тех теней и провести вечность в муках. И даже если бы выбрала путь демона, финал был бы тот же. И я закрыла глаза, смирившись со своей участью. Я должна была заплатить за свое отступление. И эта плата — жизнь в бездне, вдали от небес…
…Легкий ветерок пощекотал мое лицо и, смеясь, полетел дальше радовать своим смехом других. Он уже был далеко, а я все так же отчетливо слышала его чистый, звенящий, словно колокольчик смех. За ним последовали иные звуки. Постепенно они нарастали, превращаясь в совершенную мелодию. Она звучала все громче и громче, пока, наконец, не оказалась совсем близко.
