Михаэль Пайнкофер - Клятва орков
Колдовская плотина зла рухнула — и спустя тысячелетия Анар начал извергаться…
В пещере, где с потолка свисал приплод василисков, было невыносимо жарко. Змееподобные существа в коконах пользовались этой жарой, чтобы расти.
Долго созревали они, и тела их хозяев служили им пищей, пока от них не оставались одни только кости, скапливавшиеся в нижней части кокона.
А потом все заканчивалось.
Острые когти и клювы рвали коконы, на свет появлялись змеептицы.
Горячая, пропитанная едким запахом серы тишина, царившая в пещере, внезапно исчезла, когда клювы только что вылупившихся тварей раскрылись и издали тот отвратительный крик, который вселял во всех ужас и отвращение.
Инстинктивно избегая глядеть друг на друга, василиски при помощи когтей выбирались из защитных оболочек, подвешенных высоко под потолком. Выживет василиск или нет, решалось просто — он падал: те, кто годился для армии Ксаргула, расправляли крылья и с криком летели прочь; остальные падали и разбивались, а затем их пожирали те, кто был сильнее. Пощады никто не ждал.
Первая змееподобная птица уже выбралась из кокона настолько, что могла лететь. Издав крик, она увидела зияющую пустоту под собой. Затем вывалилась.
Извивающееся тело полетело вниз, существо пыталось бить крыльями. Проходили мгновения, ничего не получалось, и сородичи уже предвкушали пиршество, но затем кожистые крылья расправились и падение быстро перешло в парение, навстречу выходу в туннель, ведущий из пещеры. Из горла василиска вырвался ликующий крик, а для собратьев сигнал дюжинами падать вниз.
Но ликование василиска длилось недолго.
Ослепительное сияние огня и колоссальная жара, ударившие из туннеля, подсказали, что что-то не так. Инстинкты и человеческий разум дружно сигнализировали об опасности. Первый василиск хотел повернуть, когда из туннеля ему навстречу вылетела раскаленная смерть, жидкий камень, текший по отверстиям в скале и каскадом обрушивавшийся в пещеру-инкубатор.
Вся пещера наполнилась раскаленной каменной массой. Не только те василиски, кто уже вылупился, погибли в раскаленной лаве; существ в коконах тоже постиг конец от огня. А души тех, кто был погребен в их телах, нашли освобождение в пламени.
Таков был конец армии Ксаргула.
17. Буунн ур'лиосг
— Получи, жалкая тарахтелка, отправляйся обратно в яму Курула!..
Бальбок обезглавил секирой неупокоенного эльфийского воина. Безголовый скелет со стуком опрокинулся в дребезжащих доспехах, все еще сжимая в костлявых руках ржавый клинок, но на его место тут же пришли другие неупокоенные, намереваясь занять позицию павшего. Выругавшись, Бальбок отпрыгнул назад, толкнув при этом своего дородного брата, которому было уже тяжело двигаться.
— Неловкий умбал! — возмутился Раммар, одновременно обезоруживая неупокоенного карлика, обезвредив его мощным ударом своей секиры. — Ты что, не видишь, куда ступаешь?
— Доук, — последовал лаконичный ответ, в то время как с полдюжины пик с крючками ткнулись в сторону Бальбока.
— Если это повторится, я тебя… шнорш!
Крик Раммара раздался словно из самого сердца. Бальбок невольно обернулся и увидел мощный скелет пещерного тролля, топавший к первому ряду сражавшихся. То, что при этом тролль раздавил парочку своих неупокоенных товарищей, было для него совершенно естественно, как и при жизни.
Скелет с огромным черепом размахивал дубиной, нанося безжалостные удары и отправляя в объятия смерти сразу нескольких воинов Корвина. В то же время над сражающимися из Тиргас Лана с криком пролетел василиск.
— Сомкнуть ряды! — прокричал Корвин своим людям. Из королевской гвардии в живых осталось немного, а сам король был ранен в руку, но о том, чтобы сдаться, он даже и не думал.
Под жуткий рев неупокоенный пещерный тролль продолжал наступать. Нестор из Тайка в ужасе вскрикнул, глаза Квии расширились от испуга, Раммар принялся нещадно браниться — каждому было ясно, с каким противником придется иметь дело. Колосс хотел уже обрушить свое смертоносное оружие, когда внезапно застыл.
— Что, клянусь… — воскликнул Раммар, а Бальбок сразу же принялся действовать.
Секирой он разнес в дребезги костяные ноги тролля. Неподвижный торс рухнул, прямо на ряды его же соратников, которые даже не подумали отпрянуть. Бальбок хотел сразу же продолжить начатое и отделить голову тролля от плеч — но колосс и так перестал шевелиться.
И он был не одинок в своей неподвижности.
Воины-скелеты, миг назад в ярости обрушивавшиеся на врагов, внезапно застыли на бегу и в следующий миг рухнули наземь. Черепа отвалились от шей, суставы распались, и там, где еще только что стоял вражеский солдат, лежала груда костей.
Темная сила, наполнявшая их всех жизнью, похоже, внезапно исчезла…
— К-как такое возможно? — спросил Раммар, не менее потрясенный, чем солдаты войска Корвина.
Те немногие люди, которые еще находились в войсках Каль Анара, были быстро повержены, а последние василиски, атаковавшие с неба, были встречены залпами арбалетчиков из Андарила.
Вскоре после этого земля черного камня сильно задрожала, и из кратера Каль Анара вылетела огненная смерть.
Каскад оранжево-красной жидкой лавы взметнулся вертикально в небо, чтобы затем осыпаться дождем во все стороны и образовать изломанные потоки, устремившиеся вниз по склонам вулкана, — потоки лавы стекали по темным скалам. Казалось, будто гора сопротивляется силе зла, которую так долго хранила в себе. И на этот раз было похоже, что вулкан не станет щадить город, расположенный на склонах. Потоки лавы неудержимо приближались к Каль Анару и вскоре должны были достичь стен.
— Аланна! — в ужасе вскричал Корвин.
Победа над врагом, казалось, уже ничего не значила для короля. Он бездумно отшвырнул в сторону меч и собрался бежать навстречу обреченному на гибель городу. Двое гвардейцев перегородили ему путь и удержали.
— Нет, сир, вам нельзя туда!
— Но я должен идти! Она в городе! Она погибнет…
Раммар и Бальбок обменялись непонимающими взглядами. Аланна в Каль Анаре? Как это? И почему они ничего об этом не знали?
— Прошу вас, сир! Будьте благоразумны!
— Плевать я хотел на благоразумие! — кричал Корвин вне себя от отчаяния. — Аланна, я должен идти к ней…
— Вы уже не сможете ей помочь, сир!
— Отпустите меня, черт побери! Вы что, не слышите? Это приказ короля! Немедленно отпустите меня!..
В этот миг один из потоков лавы достиг города и, кипя, захлестнул стену. Огонь пролился в улочки Каль Анара, начались пожары.
— Аланна в городе! Я должен идти туда, чтобы спасти ее! — повторял Корвин — но слова его звучали уже не решительно, а отчаянно и бессильно. — Аланна…
Каль Анар вспыхнул.
Некогда гордый город на склонах Анара стал добычей лавы, которая неудержимо продвигалась вниз по бесчисленным лестницам. Все больше зданий поглощал огонь. Вскоре горело уже полгорода, и с каждым мгновением пламя распространялось все дальше и дальше.
Корвин шатался, словно его избивали.
Ничего не понимая, он глядел на разверзшийся ад, опустился на колени, и, к немалому смущению воинов, король безудержно разрыдался.
— Аланна, зачем ты так со мной поступаешь…
Войско врага было повержено, власть чудесным образом укреплена. Ни воины из царства мертвых, ни чудовища из седой древности не смогли уничтожить войско Тиргас Лана, но повода ликовать не было. Выжившие воины смущенно смотрели на короля, который был во власти боли и горечи. Опасность, исходившая из Каль Анара, была остановлена, но слишком высока оказалась цена за это…
— Эй! — вдруг воскликнул Бальбок, толкая брата под ребро. — Что это такое?
— Что ты имеешь в виду? — нарочито мрачно пролаял Раммар, чтобы не признавать, что горе Корвина зацепило и его.
— Да вон там же! — воскликнул худощавый орк, указывая секирой в направлении горящего города.
Сначала Раммар ничего не увидел, но когда сузил глаза до щелочек, то различил силуэт одинокого всадника, мчавшегося по полю костей прямиком к ним.
Очень своеобразный силуэт, признался себе Раммар. Ибо сидел всадник не на лошади, а на…
— Ездовая птица! — вдруг воскликнула Квия. — Эт-то же та самая, на которой бежала из деревни Зара!..
Воины подняли головы — и действительно увидели одного из необычайных ездовых животных амазонок. На своих длинных ногах оно широкими скачками неслось по низине, а на спине его был всадник, длинные золотистые волосы которого развевались на ветру.
— Но это же… — вырвалось у удивленного Раммара, — это же…
— Аланна! — воскликнул Бальбок.
— Что? — Корвин поднял голову, и, словно образ из сна или тумана, вынырнула фигурка его возлюбленной. — Аланна!
