Домовой (СИ) - Малунов Николай Александрович "Дневники Бродяги"
- Нет. Под танком, гнида…
С бархана раздалась короткая очередь и под сводами ангара снова раздался вскрик.
– К тебе тут гости лезут… Как тараканы, на свет… Блять… - в эфире на мгновение возникла тишина. – Меня засекли, ухожу…
- Да не дергайся ты! – встряхнул наемник писателя, который попытался вырваться из хватки. – Я за тобой, придурок. Меня дочь твоя прислала…
- Какая дочь!? – изумленно распахнул глаза мужик. – Нету у меня никакой дочери!..
- Вставай! Пошел! - не стал разбираться на месте боя Домовой, погнав вроде сообразившего писаку, что убивать его снова не собираются, а, действительно, пытаются спасти.
Они побежали, укрываясь в сине-фиолетовом дыме разошедшейся дымовой шашки. Вперед полетела вторая. Ветер, тянущий по небу кислотные тучи дул в нужном направлении, расстилая тяжелый липкий дым словно полотно, укрывая им весь полигон. Писатель бежал, хрипя и спотыкаясь, наемник подгонял мужика, толкая того то рукой, то ногой. В спину им засвистели пули. Бархан, на котором сидел Кочевник поливал ручной пулемет и, оставшись без поддержки, беглецам оставалось лишь двигаться, молясь, чтобы их не зацепили. Молился видать Домовой не тем богам, ибо одна из пуль все же догнала свою цель…
Писатель вскрикнул, тут же запоздало вжикнуло. Он сделал еще шаг и, споткнувшись, завалился на бок, поджимал под себя ноги, истошно вереща. Домовой развернулся в полете, упал всем телом на землю, укрывшись за невысокой кочкой, наугад выпустил несколько пуль, вынул и раскидал последние две дымовые шашки по сторонам и только когда они заволокли их дымом, отвлекся от своего сектора.
Пуля прилетела писателю в бок. Кровищи с него натекло к тому времени уже знатно. Выругавшись, что не стал брать с собой аптечку, а лишь прихватил пару простеньких жгутов, Домовой вытащил из поясного подсумка шимаг (сетчатый шарф), приложил к ране писателя, пытаясь остановить кровь.
- Зажми рану, - коротко скомандовал он, снял с оспины «калаш», отстегнул почти опустевший ШАК. – Сейчас будет больно, потерпи… Руку сюда положи… Руку сказал сюда!..
Развернув раненного, он примерился, сделал какой-то хитрый кувырок и вышел из него уже с раненным на плечах. Тот взвыл, захрипел, сжался в комок. Пристегнув ШАК к грудному ремню, подхватив правой рукой «Калаш», придерживая писателя левой, Домовой двинулся дальше. Где-то над головой сперва сверкнуло, затем грохнуло. Он инстинктивно пригнулся, не сразу сообразив, что это не выстрел, а раскат приближающегося грома…
Добрался до «Тайфуна» он уже на последних силах. Плечо, грудь и ноги залило кровью писателя, в ботинки набился песок. Тяжело дыша, едва пропихивая воздух в гортань, он все же дотащил раненного, сгрузил у аппарели. Саша, разглядевшая кровь на наемнике, заохала, запрыгала на месте, не понимая, что и как делать, создавая лишнюю и ненужную суету.
- Я не ранен, кровь его, - сразу пояснил ситуацию Домовой, вытирая окровавленное лицо. – Тащи аптечку, быстро!.. У него ранение в живот!..
Тут уже и Кочевник подоспел, он, оказывается, нашел еще одно место, где можно было сныкаться и оттуда напрягал бандитов, не давая тем выскочить единым кулаком.
- Папа, папа, - бормотала девчонка, глядя на раненного, едва дышащего человека округлившимися от страха глазами.
Она не поняла, как и когда, Домовой ее руками заткнул кровоточащую дыру, и теперь сквозь ее тонкие белые пальцы сочилась липкая, горячая жижа, перемешиваясь с песком и одеждой. Над головой снова грохнуло.
- В машину его! – скомандовал наемник, ощущая пробежавшее по горячему телу холодное, сырое дуновение начинающейся бури.
Воздух резко остыл, стало сыро и неуютно. Писателя занесли в грузовик, закрыли двери. Домовой, чертыхаясь от попавшей в глаза и рот крови, уселся за руль. Двигатель, работавших на холостых, взревел и грузовик дернулся, увозя людей прочь от этого места.
Выстрелы в спину им раздались только тогда, когда они уже преодолели значительное расстояние и были им уже не страшны. Раскат от взрыва догнал их через несколько секунд после этого. Видимо, Курд велел выгнать танк, чтобы достать умчавшийся грузовик, но заложенная мина сработала на отлично. Не став дожидаться, пока обнаружат остальные, Домовой скомандовал подрывать оставшиеся МОНки. Конечно, не по плану и, вероятно, что они не причинят никакого вреда, так как танк мог выехать в догонку всего один, но оставлять мины врагу, и ждать, пока он их обнаружит и диактивирует было бы глупо, потому Кочевник нажал на кнопку подрыва. За спиной повторно грохнуло, но на этот раз значительно сильнее. В небо взлетели комья земли, взвилось облако пыли, а следом за ним к темному, начавшему уже проливаться дождю небу, потянулся столб черного жирного дыма. Как минимум одну единицу техники вывести из строя им удалось, а также заставить преследователей глядеть под ноги более внимательно, а то и вовсе отказаться от погони, ведь судя по первым, дымящимся на капоте «Тайфуна» каплям, упавшим с неба, дождь действительно оказался кислотным.
***
Спасти Сашкиного отца им не удалось. Все что им удалось, это всего лишь продлить тому жизнь на несколько минут и теперь, когда он затих, все трое сидели и тупо глядели перед собой. То, что успел поведать им писатель, повергло спутников в настоящий шок…
- Эт что получается… - первым подал голос Домовой, сидевший на заднице, свесив окровавленные руки с колен.
- Эт херня какая-то получается, - нервно ухмыльнулся Кочевник.
Погибший писатель Саше действительно отцом не являлся. Это можно было сказать, самая легкая новость из тех, что он успел обрушить на головы спутникам.
- Ты… ты-ы-ы-ы… - плюясь кровью, едва выдавливая из себя слова, пытался что-то объяснить писатель, глядя в глаза Александре. – Ты не моя дочь… Я был у вас в деревне всего пару раз… Хотел… Хотел с мамой твой пообщаться… - мужчина закашлялся.
- Зачем? – Домовой попытался вернуть закатившиеся глаза писателя на место, встряхнув его голову.
- Она… она ведьма!.. Ведьма, понимаете?! Настоящая!.. Та… Самая!..
- Что за хуйню ты несешь? – взрыкнул наемник.
- Саша, - перевел мутный взгляд на Домового умирающий. – Ты… Ты вырос… Вот ты какой оказывается…
- Моя сестра умерла много лет назад! Я застрелил ее, когда какой-то урод вколол ей кровь мертвяка!!!
- Тыыыы… - снова кашель. – Ты не убил. Ра-ранил. С-с-с-сильно… Но… Не убил… Не убил! Ее нашли. Выходили… Тебя искали… - мужчина тяжело с присвистом вздохнул, задергался, и смог продолжить, но не сразу. – Тебя искали. Не нашли. Она… Она очнулась там… В деревне… Лук.. Лукяьн…
- Лукьяново?! – ахнула Саша, прижав руки к лицу, отскочив от умирающего, словно от мертвяка.
- Да… - выдохнул писатель. – Лукьяново. Болела. Долго. Потом роды. Девочка. Родила девочку… Искала тебя… Думала, ты погиб… Или тот… Тот… Тот человек тебя увел… А я нашел… Случайно. Записывал истории, ходил, встретил его… - взгляд перекатился на Кочевника. – Нашел ее… Она рассказала, она искала, верила. Хотела… Хотела весточку дать, вдруг узнаешь… Вдруг поймешь… Я узнал кто ты слишком поздно. Они пришли… Они пришли, заставили рассказать. Танки. Им нужны танки. Курду нужны танки и… - писатель всхлипнул. – Его они звали Призраком. Гостом. Он с Курдом. И бандиты. Много бандитов. Разных. Отовсюду. Курд хочет власти. Хочет вернуть силу, напасть… Напасть на федерацию. Отобрать и править…
Домовой слушал, ошарашено переводя взгляд с окровавленного человека на девчонку, сидящую рядом, а та расширенными до предела глазищами таращилась на него, ничего не понимая.
Теперь, когда мужчина умер и Домовой проконтролировал его, чтобы тот не переродился, они сидели молча глядя друг на друга.
- Это что, ты… - Домовой уставился на сидящую рядом Сашу, - дочь моей сестры? Дичь какая-то…
- Выходит так, - кивнул Кочевник, отвечая за девчонку, которая вообще не могла ни слова из себя выдавить. – Надеюсь, вы еще не того… Ну, не этого… - Петька ухмыльнулся.
