Хроники Мианора - Николаичева Екатерина Александровна
— Я, может, и слабая ведьма, но блок поставила надежно! К тому же мне помогали. — Камилла радостно покосилась на Финру, Вика и близнецов.
Анир шагнул ближе к демону. Сжал в руке крест и поднял голову, закрыв глаза.
— Всевышний, услышь меня!
Все вздрогнули.
Обычно парень взывал лишь к воинам Всевышнего, и те всегда откликались.
Пантеон собрался не сразу, да и не весь — не было богини Судьбы и последней богини Хаоса, которую просто никто не удосужился пригласить. Все равно она не имела никаких привилегий.
— Итак, ты созвал нас по поводу… — Всевышний, как один из сильнейших, начал первым.
Летописец хмыкнул в бороду:
— Я уже говорил, не заставляй меня повторяться.
— Значит, по твоим словам, тобой было отмечено прямое вмешательство богини Судьбы? — уточнила богиня Удачи, Халларена.
Летописец кивнул.
— Тогда, может, у тебя есть и доказательства, Норкиар? — высказался обычно помалкивающий бог Ночи, Ворлок.
— Это здесь! — Эффектным жестом Летописец извлек из воздуха Летопись.
— Это запечатлелось в Летописи? — приподнялась Намия, богиня Дня.
— Да, вот здесь…
— Что? Она освободила Акиару? Зачем? Но если я не ошибаюсь. — Всевышний поднял бровь, — это было довольно давно. Но и тогда ты не пришел к нам. Почему?
— Дело в том… — Норкиар замялся. — Хина обещала, что больше это не повторится.
— Это означает…
— Да. Она нарушила обещание. Дважды. В первый раз я даже не заметил, но на второй…
— Погодите. — Всевышний внезапно нахмурился. — Похоже, возникла какая-то проблема. Мне нужно отвлечься.
Он прикрыл глаза и ответил на Зов, ворвавшись в сознание вызывающего:
— Чего тебе, смертный? Что могло случиться такого, что ты обратился ко мне напрямую?
Однако, к удивлению Бога, ответ был твердым и уверенным:
— Да вот, мы тут демона поймали. Взглянуть не хочешь?
— Демон? В этом мире? Не может быть!
— Да здесь он, гнида, сидит и скалится! Нам из него информацию насчет его хозяина, тоже демона, вытянуть надо. Мы же его еле поймали, высшего-то!
— Высшего? Да, это серьезно. Ну-ка дай взглянуть… Ага! Не такой уж и сильный. Впрочем, Многоликий вряд ли стал бы призывать кого-либо сильнее его, это чревато последствиями. А в том, что это Многоликий, я уверен. Хм, говоришь, информация нужна? Кстати, как твое имя?
— Анир.
— Будешь моим воплощением на земле, Анир.
— Что?!
— Не беспокойся, не всегда. Так, иногда тело будешь предоставлять… в обмен на помощь. А ты думал, бесплатно все? Ха!
Внезапно крест в руке Анира засветился Силой. Именно Силой, никак иначе. А затем парень медленно опустил голову и открыл глаза, светящиеся той же Силой. С минуту он созерцал в ужасе замершего демона. Затем подошел к нему, положил руки на виски… Мгновенная вспышка — и тело демона обмякло, а свет вокруг священника померк.
— Ну как? — осторожно поинтересовался Рейн у Анира.
Тот коротко взвыл, хватаясь за голову:
— Не Бог, а садист! Взял и всунул мне в голову все воспоминания демона! И нашел кому — я же священник!
— А с демоном-то что? — нахмурился Кер.
— А, Всевышний решил не заморачиваться и сжег ему мозг.
— Ладно, выкладывай, что там! — нетерпеливо спросили друзья.
— Конец, ребята, вот что там! Главный заговорщик — Эвариан.
Я окинул взглядом толпу народа с высоты трибуны, установленной на деревянном помосте посреди главной площади Веерина.
— Ой, как их многа-а-а… кошмар! — заскулил демон.
Я был зол: боль, казалось, достигла своего апогея, мир чуть плыл и двоился, а ведь сейчас еще выступать… Еще этот меч на поясе!
— Ты зачем его с собой притащил! Все равно эта воровка не сможет в ножнах обернуться!
— А вдруг кто-то любопытный захочет посмотреть?
— Да зачем она вообще тебе понадобилась?
— Все равно она должна мне. Не знаю… Просто хочется, чтоб была! Сам подумай, у кого еще такое оружие найдется? Это же надо — превратиться в меч!
— Давай говори уж что-нибудь, а то тебя твоими любимыми яблоками забросают!
— И тебя тоже.
— Но тело-то твое!
Циала, Властитель и придворные стояли чуть поодаль, ехидно на меня поглядывая. Стражи и маги пока не показывались.
— Слушай меня, народ архипелага Линэх! — используя голос барда, заговорил я. Вроде тихо, а слышит каждый. — Я должен признать, что каждый из вас имеет право держать зло на Мианор. — Ты что мелешь, придурок? — Заткнись! — Ибо Миа нор действительно виноват. — Народ в шоке застыл. — Он не сумел удержать проклятых некромантов в своей темнице! Но я прибыл на ваш остров, чтобы исправить эту страшную ошибку собственными руками. Я засажу этих мерзавцев под замок, я заставлю их заплатить за все свершенное зло, за все те несчастья, что они принесли вам! Я их…
И в этот момент небо над площадью взорвалось, и явилась миру богиня. Ее фигура, казалось, занимала полнеба, она печальным, но строгим взором смотрела вниз.
— Приветствую вас, смертные! Я тоже видела все зло, что творили эти нечистые. И мое сердце не смогло сдержать гнева. Внемлите же мне, богине Ианьше, ибо я пришла помочь этому храброму и чистому душой юноше. Я укажу ему на врагов ваших!
И в этот момент ее рука опустилась вниз. Люди разбегались от этой руки, и лишь тридцать закутанных в плащи фигур не смогли сдвинуться с места.
— Вот они! И да будут они покараны рукой того, кто видел зло от них! — С этими пафосными словами богиня растворилась в небесах.
Повисла мертвая тишина. Тысячи оборотней стояли и молча смотрели то на некромантов, то на небо, то на меня. И среди этой тишины голос одного некроманта прозвучал как гром среди ясного неба:
— А ведь я говорил твоему отцу: надо было тебя еще в детстве вурдалакам скормить!
В этот момент меня окончательно переклинило. Взор затуманился воспоминаниями…
Ночь, я крадусь по башне, тени скользят по стенам. Дверь, за ней голоса:
— Теперь ты знаешь, что ошибся. Не пора ли заняться его смертью?
— Да ну, пусть бегает, авось на нежить напорется.
— Ты не будешь против, если я это устрою?
Не будешь против, если я это устрою… если я это устрою… устрою… устрою…
Я молча выдрал меч из ножен и рванул вниз, на некромантов. Мир будто смазался, уйдя назад. Я только зло усмехнулся. Вот артефакт защиты от некромантии встречает первое заклинание. Вот я уворачиваюсь от второго, не желая тратить его заряд…
А вот меч с тихим чавканьем входит в тело первого некроманта, ничего не успевающего сообразить. Хруст, брызги крови — и вот его голова уже катится к ногам остальных. А я продолжаю двигаться вперед.
Циала закрыла рукой глаза Аминоэ и с ужасом наблюдала за пляской «не умеющего сражаться на мечах» посла. Свист меча, брызги крови — новый труп, снова свист, веер кровавых брызг — предсмертный крик… Вспышка — взрыв! Но парень легко выскальзывает из дыма, он невредим и продолжает бой. Заклинания рвут и ломают каменные плиты площади, по которым течет обжигающий черный огонь, а вон уже из-под земли полезли мертвяки, вообще не замеченные чересчур прытким послом.
Последний свист, взмах, крик… Парень остановился, глядя на тридцать искромсанных некромантов. Стряхнул кровь с меча и сунул его в ножны. Обернулся к народу. Тот молчал еще секунду… и взорвался радостными, ликующими воплями!
Из укрытия выскочила Иниа.
— Вы уже не нужны, — деревянным голосом выдавил Дароэнг.
Страж только хлопала ресницами. А посол продолжал стоять там, на залитых кровью, искореженных магией плитах. Циала заметила боковым зрением быстрое движение — мимо нее промчался Тэрек, подбежавший к Таилэну. Тот медленно обернулся навстречу магу.
— Ты и меня убьешь, Таилэн? — неожиданно спросил Тэрек.
