Трое из Лукоморья (СИ) - Куно Ольга
— Ледяной корень? — недоверчиво нахмурилась Дара. — Что-то я никогда про такой не слышала, и от вас тоже.
— Потому что рано тебе пока про такое слышать, — отозвалась я. — Это не просто целебное растение, здесь уже настоящая магия замешана. У обычных знахарей таких средств не бывает, и в аптекарской лавке их тоже не купишь. На вот, — я извлекла из банки нужный корешок.
— И что с ним делать? — спросила Дара, вертя корешок в руке.
— Положи в рот и пожуй как следует, — ответила я. — Потом выброси. Только не вздумай глотать. А то слишком сильно успокоишься.
Дара кивнула и принялась усердно работать челюстями. Я вернула банку на место и села на скамью, задумчиво подперев подбородок кулаком.
— И всё-таки, кому ты могла настолько сильно помешать? Ведь это не просто какая-то ерунда, раз за тобой прислали царских воинов. Причём если я понимаю правильно, то это были люди из государева гарнизона. По ерунде такие, как они, дворца не покидают. А вот по важному поручению, по делу государственной важности — это легко. Но при всём моём к тебе уважении, какое отношение ты можешь иметь к важным государственным делам???
Дана промычала что-то нечленораздельное; мне удалось уловить лишь вопросительную интонацию.
— Выброси корень, уже можно, и говори нормально.
— А как они догадались искать меня здесь?
— Тут как раз всё просто. Им Фёкла настучала, ваша соседка. Дескать, ты часто к ведьме бегаешь, там тебя и искать надо.
— Вот старая грымза! — с чувством воскликнула Дара.
— Тоже мне изобрела колесо! Об этом вся деревня знает.
— Так ведь косточки перемывать — это одно дело, а вот так вот солдат на человека наслать — совсем другое.
— Это для тебя другое, — возразила я. — А для неё, как видно, чем сильнее напакостить, тем лучше, просто до сих пор удобного случая не представлялось. Но сейчас важно всё-таки не это, а то, почему тебя ищут и кто отдал приказ. Возвращаться в деревню тебе, сама понимаешь, нельзя, и нельзя будет ещё долго. Но боюсь, что и здесь, у меня, оставаться может быть небезопасно. Если за тебя возьмутся всерьёз, то могут нагрянуть снова и снова. Поэтому нам надо разобраться, что к чему; только тогда мы поймём, как действовать дальше.
В дверь негромко постучали. Дара резко вздрогнула и вскочила с места.
— Ну вот, похоже, накаркала, — проворчала я. — Хотя стучат уж больно интеллигентно, на военных не похоже. И кого там нелёгкая принесла?
Стук повторился, чуть более громкий, но по-прежнему вежливый. Я сделала Даре знак спрятаться, и она поспешила скрыться в потайной комнате. А я в очередной раз пошла открывать.
Человек, стоявший у крыльца, выглядел значительно менее представительно, чем предыдущие посетители. Брюки заляпаны дорожной грязью, кафтан и рубаха порваны в нескольких местах и тоже украшены пятнами, наводящими на мысль о засохшей крови, светлые волосы растрёпаны, на подбородке проступает щетина. Можно было бы махнуть рукой: бродяга и бродяга, если бы не две детали. Деталь первая: число полос на рукаве рваного и перепачканного кафтана, на мой несведущий взгляд, зашкаливало. А стало быть, передо мной был мягко говоря не последний человек в царской гвардии. Если, конечно, он не снял этот кафтан с кого-то другого. Но учитывая состояние кафтана, лично я бы так поступать не стала. Ну, и, разумеется, деталь вторая: даже при том бедственном положении, в котором находился сейчас этот человек, было совершенно очевидно, что он умопомрачительно хорош собой. Даже у меня, насмотревшейся на представителей мужского пола во всех возможных ракурсах и выучившей наизусть все их изъяны, возникло непреодолимое желание кокетливо стрельнуть глазками и испустить томный вздох.
Кажется, впервые за много лет я смотрела на нового человека с некоторой степенью растерянности. Но и новопришедший, похоже, тоже немного растерялся. Было очевидно, что он глядит на меня с удивлением, хотя, смею надеяться, приятным. Как будто ожидал увидеть кого-то совсем другого, но в целом даже рад, что ошибся. Молчание несколько затягивалось. Очевидно, он тоже почувствовал это и произнёс:
— Добрый день…Вы не могли бы дать мне воды?
— Конечно, — кивнула я. И, повинуясь не до конца понятному мне самой наитию, добавила: — Проходите.
Он благодарно кивнул, вошёл следом за мной в дом и даже закрыл за собой дверь. На данном этапе манеры незнакомца свидетельствовали о достаточно высоком положении, занимаемом в обществе, что сочеталось скорее с количеством полосок на рукаве, чем с плачевным состоянием одежды. Я налила из кувшина воды и передала ему чашку. Хотя просьба напиться была в первую очередь предлогом, чтобы начать разговор, незнакомец жадно припал к сосуду и быстро опустошил его крупными глотками. Он с благодарностью вернул мне чашку. Недолго думая, я налила ему ещё, а за компанию взяла немного воды и себе.
— Скажите, — всё ещё несколько нерешительно проговорил он, — а это здесь живёт Баба-Яга?
Я поперхнулась и закашлялась. Кажется, где-то за стенкой тихо хихикнула Дара. Незнакомец услужливо постучал меня по спине, но сделал это настолько мягко, что никакой пользы сие не принесло.
И что же я могла на это ответить? Сказать "да"? Но ведь это была бы неправда: здесь нет никакой Бабы-Яги. Ответить "нет"? Тоже в некотором роде неверно: ведь под Бабой-Ягой он без сомнения имел в виду меня, а я-то живу именно здесь. Забавная проблема; надо будет при случае предложить её вниманию какого-нибудь философа. Откашлявшись и ещё немного посомневавшись, я, наконец, выбрала вариант ответа и сказала:
— Да, это её дом.
Незнакомец покивал.
— А вы, наверное, её ученица?
— Ну…что-то в этом роде, — ответила я.
— Прошу прощения, я не представился, — спохватился он. — Я Ярослав, по службе охранник.
Просто охранник? Что-то не верится, ну да ладно, для начала разговора сойдёт.
— Можете называть меня Эленой. И мы вполне можем перейти на "ты".
Терпеть не могу излишних церемоний, хотя против в меру хороших манер не возражаю. Ярослав кивнул, принимая моё предложение. Оглядевшись по сторонам и понизив голос, он спросил:
— А правду говорят, будто у неё характер тяжёлый?
— У кого? — не поняла я.
— Ну, у Бабы-Яги.
Он говорил без особого страха, скорее просто хотел подготовиться к ситуации. Дара снова хихикнула, но к счастью гость этого не заметил.
— О да, — честно ответила я. — Характер у неё действительно прескверный. Она вредная, злопамятная и опасная. Да к тому же ещё эгоистичная. Не любит людей и предпочитает иметь с ними как можно меньше дела.
Оставалось только надеяться, что Дара сумеет держать себя в руках.
— И как же ты с ней уживаешься? — спросил он с интересом. — Ведь непросто, наверное?
— Ой, и не говори! — воскликнула я. — Нет, бывает так, что вроде бы и ничего. Можно даже сказать, полная гармония. А бывает и наоборот. Прямо убить её готова. Что ж ты, думаю, стерва такая, жить мне нормально не даёшь, всякой ерундой заставляешь маяться? А ей хоть бы что. Такую упрямую заразу не переделаешь.
— Шизофрения, — еле слышно прошептала из своей каморки Дара.
"Эх, девочка, девочка, сколько тебя можно учить: шизофрения и раздвоение личности — это два разных заболевания," — подумала я.
— Всё ясно, — кивнул Ярослав. — Ну что ж, каким бы ни был её характер, мне совершенно необходимо с ней переговорить.
— А зачем она тебе? — поинтересовалась я. — Ты ведь вроде не Иванушка-Дурачок? Учти, если ты на предмет "накормить да в баньке попарить", то пришёл не по адресу. Она на мужчинах уже давненько крест поставила.
— Да ты что, смеёшься?! У меня к ней дело спешное.
Хм, похоже, сегодняшний день богат на неожиданности.
— А какое дело? Ты мне расскажи. У Бабы-Яги от меня секретов нет. Может, я смогу чем-нибудь помочь.
Некоторое время он смотрел на меня, раздумывая, потом согласно кивнул. Я кивком указала ему на скамью и села сама.
