Александр Матюхин - Ни капли волшебства
Мимо проносились огни и обрывки музыки. Где-то по середине вылезли червеобразные. Подсели другие, похожие на мотыльков с ногами.
Потом Крюков обнаружил, что Морокл уже вылез и тянет его за рукав. Когда они вышли на тротуар, Алексей ухватился за гудящую голову руками и попытался стоять, не шатаясь. Так сильно его не укачивало с самого детства, когда с матерью летал на самолете в Мурманск к дяде.
Морокл что-то сказал.
— Что? Что?
— Я говорю, приехали. Неважно выглядишь, Леша. — повторил Морокл, правда, голос доносился откуда-то издалека.
— Знаю, что не важно! Уж лучше ходить пешком, чем такое!
— Самый дешевый вид транспорта, — похвалился Морокл, — грубо, зато эффективно и быстро. Пешком ты сюда и за неделю не добрел бы.
— А как же летающие дорожки?
— На поверхностях планет они не ценятся. Посуди сам, всегда есть вероятность в кого-нибудь врезаться, в то время, как в космосе одна сплошная пустота, верно?
— Куда мы приехали? — Крюков огляделся.
Часть города, где они оказались, мало отличалась от той, где были. В этом особенность почти всех крупных городов. Только архитекторы и уличные собаки видят разницу между, скажем, переулком Лихтенберга и улицей имени Пушкина. Все те же небоскребы, реклама, странные существа, очереди перед витринами, странная музыка, доносящаяся из магазинов. Центрополитяне вели крайне энергичный образ жизни. Мало что вокруг оставалось без движения. Даже фонари вдоль дороги слегка покачивались в такт музыке.
— Здесь, за поворотом, — Морокл остановил за рукав какое-то существо и завел с ним разговор на непонятном языке. Существо, сочившееся слизью, совершило перед Мороклом ритуальный танец, о чем-то громогласно протрубило, потом ткнуло лапой за угол ближайшего дома и гордо удалилось, елозя по тротуару склизкими конечностями.
— Так я и думал, идем
— А что ты у него спросил? — Алексей догнал Морокла, когда тот уже сворачивал за угол.
— Который час, — ответил Морокл, — не хотелось бы опаздывать.
— Который час?! И он таким образом ответил?
— Ну, да, — Морокл поскреб затылок, — вообще-то она сказала, что невежливо дергать за рукав незнакомых дам и спрашивать время, когда за углом находятся встроенные в небоскреб часы. А еще сказала, что если я не отстану, то она вырвет мне живот и вызовет полицию… Местные такие нервные…
Крюков благоразумно замолчал. За углом действительно обнаружился небоскреб, на котором мигали разноцветными огнями длинные стрелки, правда, цифры, на которые они указывали, были непонятными. Морокл задумчиво потеребил подбородок:
— Нам туда.
Они перешли через дорогу и углубились в путаницу улиц и перекрестков. Миновали куполообразное здание (цирк для туристов), бассейн с поднимающимися в воздух едкими парами (сауна для туристов), и что-то похожее на парк с экзотическими растениями (парк с экзотическими растениями для туристов). Потом вышли на площадь, и направились к огромному зданию выстроенному сплошь из стекла, высотой этажей в сорок, а шириной растянувшемуся на два, а то и три квартала.
Дверей у здания было множество. В каждое то и дело входили и выходили посетители. Сквозь стекла можно было разглядеть широкий павильон, прилавки, полки и стеллажи со всевозможными товарами и продуктами, которыми так любят забивать универмаги предприниматели.
— Универмаг? — высказал предположение Крюков.
— Он самый. Мегаунивермаг первые три этажа. Затем здание суда, потом адвокатские конторы, а еще выше резиденция иностранных посольств.
— И все в одном здании?
— Зато экономно, — поднял вверх указательный палец Морокл, — во многих развитых планетах практикуют. Я сам живу над полицейским департаментом, а надо мной — налоговая полиция. Вот так. Внизу все время стрельба и погони, а наверху стучат печатные машинки и кто-то то и дело бегает с мешками денег по лестнице. А в основном очень комфортно. По крайней мере, я знаю, что меня никто и никогда не ограбит.
— Мне бы так, — позавидовал Крюков, которого один раз грабили, правда еще до свадьбы, а потому утащить смогли только черно-белый ламповый телевизор и новенькую радиолу "Ветрянка", образца восемьдесят первого года, потому что ничего другого в скромной однокомнатной квартире попросту не нашлось.
— Всем бы так, — мудро заметил Морокл.
Зайдя в универмаг, они мгновенно окунулись в мягкий свет, приятную музыку и лабиринты стеллажей, ломающихся от обилия товара. Правда, у самых дверей стояли два существа в голубеньких костюмах, шапочках и табличках на груди. Оба существа заслоняли свет, и походили на перерослых крокодилов, только зубов у них было вдвое больше.
Оценив Крюкова профессиональным взглядом, оба существа повернулись к Мороклу и что-то ему сказали. Морокл, как показалось Алексею, огрызнулся. Существа настойчиво что-то повторили и вытащили лапы из карманов штанов.
Морокл, посмотрев на острые когти и кожистые перепонки между пальцев, сухо сглотнул и указал на Крюкова. Морды существ повернулись к нему.
— Улыбайся, — прошипел Морокл одними губами, — я сказал, что ты иностранный турист со слаборазвитой планеты, который приехал насладиться видом Центрополиса. А я — твой гид. Улыбайся, говорю!
Лицо Алексея расплылось в натянутой улыбке. Честное слово, улыбаться, когда на тебя смотрят два крокодила, нелегко.
Один из них вновь что-то сказал.
Крюков улыбнулся еще шире, и на всякий случай сказал:
— Азъ есьм царь.
Морокл что-то быстро заговорил, после чего крокодилы убрали лапы обратно в карманы, и заторопились к очередному посетителю, робко заглядывающему в двери.
— Уф. Охрана здесь зверская! — стряхнул со лба пот Морокл.
— Я заметил. Крокодильская.
— Что?
— У нас на земле есть животные, похожие на твоих охранников. Крокодилами зовут.
— Вот-вот, и я о том же, — рассеянно сказал Морокл, — ладно, пошли. Надо еще найти лифт или, на худой конец, лестницу.
Поплутав с полчаса между стеллажей и полок, и столкнувшись несколько раз с охранниками, они, наконец, вышли в центр универмага. Он представлял собой широкий павильон, который венчал многоступенчатый фонтан, поднимающийся высоко вверх. Голубоватая, с оттенками зеленого вода лениво падала с верху, разбивалась о выступ, падала еще ниже, потом еще и, заканчивала свое путешествие в бассейне, вокруг которого разместились столики с посетителями. Все это было необычайно красиво, и Крюков в первый раз пожалел, что не додумался захватить с собой фотоаппарат. Было бы что показать Лёньке.
Неподалеку от фонтана поднималась вверх широкая лестница-элеватор, лихо закрученная спиралью.
Морокл, не долго думая, направился к ней. Крюков, постоял немного, любуясь фонтаном, а потом пошел следом.
Пока медленно поднимались, Алексей смотрел на фонтан, который, кстати, тянулся вверх и не думал заканчиваться. Даже на пятом этаже его верхушки не было видно. От лестницы отходила дорожка с перильцами. Здесь уже не было универмага, а был коридор с многочисленными дверьми.
Они свернули за угол, и фонтан исчез за стеной. Пошли по коридору, вдоль дверей. Морокл старательно вчитывался в каждую табличку.
Затем свернули еще раз…
…И наткнулись на длинную очередь всевозможных существ. Очередь занимала коридор от стенки до стенки и полностью перекрывала движение. Существа были везде. Они стояли в проходе. Они прислонились к стене, оставляя на ней разнообразные следы. Они прилипли к потолку и читали газету. Некоторые даже ползали по потолку, обжигаясь о лампы и с тихим жужжанием разминая крылья. Коридор был полон гулом разговоров, шелестом страниц и едким табачным дымом.
В первое мгновение у Крюкова сложилось стойкое впечатление, что он каким-то образом угодил в коридоры больницы своего родного города. Даже обшарпанные стены и кафельный, давно не мытый пол здесь присутствовали. Не хватало только врачей в халатах, регистрационных кабинок и запаха медикаментов, которым пропитан буквально каждый миллиметр воздуха в больницах.
— Что за очередь? — осведомился Морокл у первого попавшегося (что-то невообразимое с крылышками), потом хлопнул себя по лбу и повторил вопрос на непонятном языке.
Крылатый каркнул и попытался клюнуть Морокла клювом. Страховой агент шарахнулся в сторону:
— Можно было бы и деликатней!
— А что он сказал?
— Что я пытаюсь влезть без очереди! Эй, а кто тут последний?! Как пройти, блин, мимо вас?!
Те, кто стояли ближе всех, замолчали и мрачно посмотрели на Морокла многообещающим взглядом. Обещания там были самые разнообразные, но в основном сводились к тому, чтобы побить нерадивого возмутителя спокойствия и продолжить заниматься делами.
Понизив голос, Морокл что-то сказал. Ему ответили из глубины очереди. Расталкивая существ острыми локтями, к Мороклу и Крюкову приблизился сухонький паучок с человеческим лицом, с бородой и в очках. В одной руке паучок сжимал ручку, в остальных — листочки. Чирканув что-то, он небрежно протянул листик Мороклу, повернулся и снова исчез в очереди.
