Роберт Асприн - Мифо-толкования

Я повернулся и, вытянув палец, показал на Глипа и Лютика.

– Вон там моя призовая пара одинаковых единорогов,

– драматически произнес я. – Не будет ли Ваше Величество добр избрать одного из них?

Король удивленно моргнул, услышав, что его пригласили принять участие в моей демонстрации. Какой-то миг он колебался.

– Мгмм… я выбираю того, что слева, – сказал наконец он, показывая на Лютика. Я слегка поклонился.

– Отлично, Ваше Величество. По вашему велению это создание будет пощажено. Смотрите внимательно на другое.

На самом-то деле это был еще один трюк, которому меня научил Ааз. Называется он «сила мага» и позволяет выступающему предлагать зрителям выбор, не давая им в действительности никакого выбора. Если б король выбрал Глипа, я бы просто продолжил работу над «созданием, обреченным его повелением».

Я медленно навел палец на Глипа и слегка опустил голову.

– Валла-валла-Вашингтон! – мрачно провозгласил я. Не знаю, что означают эти слова, но Ааз заверил меня, что у этой фразы есть исторический предшественник и она убедит народ, что я действительно делаю что-то сложное.

– Алла-казам-шазам, – продолжил я, подымая другую руку. – Крибле-крабле… Я мысленно снял с Глипа личину. Толпа прореагировала аханьем, заглушив мое последнее «бу-глип».

Однако мой дракон услышал свое имя и прореагировал сразу же. Он вскинул голову и, проковыляв вперед, послушно встал рядом со мной. Как мы и запланировали, Ааз тут же поплелся, спотыкаясь, к месту неподалеку от головы Глипа и встал там, следя и наготове.

Этим мы намеревались указать, что подготовились управиться с любыми могущими возникнуть затруднениями с драконом. Однако реакция толпы на его присутствие сильно превзошла ее ужас из-за превращения у нее на глазах единорога в дракона. Я и забыл, насколько действенна личина «скверного типа». Боясь потерять инерцию своего выступления, я поспешил продолжить.

– Этот исковерканный бедняга – мой ученик Ааз, – объявил я. – Возможно, вы гадаете, по силам ли ему остановить дракона, если зверь рассердится. Теперь я вам скажу… не по силам!

Толпа нервно попятилась. Уголком глаза я увидел, как рука генерала скользнула к рукояти секиры.

– Но это по силам мне! Вы теперь знаете, что силы тьмы не чужды Скиву!

Я резко развернулся и ткнул пальцем в Ааза.

– Фигли-мигли, крошки и мученики! Я снял личину с Ааза.

Последовал миг ошеломленного молчания, а затем Ааз улыбнулся. Улыбка Ааза, как известно, делает сильных людей слабыми, а в толпе стояло не так уж и много сильных людей.

Зрители наполовину растоптали друг друга, спеша отступить от демона, и их вопли перемешались с торопливо произносимыми защитными заклинаниями.

Я снова повернулся к трону. Король и казначей, кажется, воспринимали все это неплохо. Они держались спокойно, хотя чуть побледнели. А генерал задумчиво хмурился, глядя на Ааза.

– В качестве демона мой ученик сможет, если понадобится, укротить дракона… нет, десять драконов. Таково мое могущество. И все же могущество надо умерять мягкостью… или, если угодно, элегантностью. Я позволил выражению своего лица стать задумчивым.

– Чтобы сбить с толку врагов и приобрести союзников, не нужно никакой открытой демонстрации своей силы или угрозы. Для подобных случаев можно замаскировать свое могущество, пока станешь бросаться в глаза не больше… чем подросток.

Произнеся последние слова, я сорвал личину с самого себя и предстал в своей юношеской невзрачности. Вероятно, мне следовало б употребить при этом какие-то липовые волшебные слова, но я уже употребил все, каким научил меня Ааз, и боялся экспериментировать с новыми.

Король и казначей внимательно уставились на меня, словно пытаясь проникнуть сквозь мою магическую личину с помощью одной лишь силы воли. Генерал проделывал схожую операцию, пялясь на Ааза, который сложил руки на груди и оскалил зубы в увереной улыбке.

Для разнообразия я разделял его уверенность. Пусть себе пялятся. Было уже слишком поздно пронизывать взглядом мою магию, потому что я больше не работал. Хотя королевская свита и все зрители пребывали в убеждении, будто стали свидетелями мощных чар, в действительности я всего-навсего удалил чары, искажавшие их зрение. В данную минуту все мы – Ааз, Лютик, Глип и я – были просто самими собой, какими б необычными мы ни выглядели. Даже самый опытный по части магического зрения не смог бы просветить насквозь несуществующие чары.

– Как видите, Ваше Величество, – заключил я, – способности у меня отнюдь не заурядные. Они могут сделать прекрасного страшным или могучего безвредным. Они могут уничтожить ваших врагов или позабавить ваш двор в зависимости от вашей прихоти. Скажите слово, дайте свое одобрение, и способности Скива в вашем распоряжении.

Я вытянулся, почтительно склонил голову и оставался в такой позе, ожидая решения трона.

Несколько мгновений прошло без единого слова. Наконец, я рискнул взглянуть на павильон.

Казначей и генерал горячо спорили шепотом через голову короля, который, слушая их, склонял голову то в ту, то в эту сторону. Понимая, что на этот спор может уйти немало времени, я непринужденно поднял голову, пока ждал.

–Скив! – позвал вдруг король, прервав спор своих советников. – Та штука, что вы проделали с алебардой. Вы всегда можете так легко управлять оружием?

– Детская игра, Ваше Величество, – скромно сказал я. – Я даже не решаюсь признать это способностью…

Король кивнул и сказал вполголоса советникам несколько коротких фраз. Когда он закончил, генерал побагровел и, круто повернувшись, ушел, печатая шаг, во дворец. Казначей выглядел очень довольным.

Я рискнул глянуть на Ааза, и тот подмигнул мне. Хоть он и стоял подальше, чем я, его острый слух явно заранее уведомил его о решении короля.

– Пусть все собравшиеся здесь будут свидетелями! – объявил звонким голосом казначей. – Родрик Пятый, король Поссилтума, доволен магическим знанием и умением Скива и официально провозглашает его Магом при Дворе Поссилтума. Давайте же все поаплодируем назначению этого мастера-мага… а потом разойдемся!

Со стороны моих побежденных соперников раздались жидкие, лишенные энтузиазма аплодисменты, и немало их злобно поглядывали на меня. Я не ответил ни на рукоплескания, ни на взгляды, так как пытался понять смысл слов казначея.

Я сумел! Придворный Маг! Из всей подборки магов пяти королевств выбрали меня! Меня! Скива!

Я вдруг осознал, что казначей жестом предлагает мне подойти. Пытаясь выглядеть бесстрастным, я приблизился к трону.

– Господин маг, – обратился с улыбкой казначей. – Если вы не против, нельзя ли нам обсудить вопрос с вашим жалованием?

– Такими вопросами занимается мой ученик, – высокомерно уведомил его я. – Я предпочитаю не отвлекаться на столь заурядные дела.

Опять же, мы договорились, что переговорами о жаловании займется Ааз, так как его знания в области магии уступают только его умению торговаться. Я повернулся и поманил его к нам. Он ответил, поспешив подойти, так как подслушивание заблаговременно предупредило его об этой ситуации.

– Это может подождать, Гримбл, – вмешался король.

– Внимания нашего мага требуют более срочные дела.

– Вам нужно лишь приказать. Ваше Величество, – величественно поклонился я.

– Прекрасно, – просиял король. – Тогда явитесь немедленно для инструктажа к генералу Плохсекиру.

– Инструктажа по части чего? – спросил я, искренне озадаченный.

– Да ясно, для инструктажа об армии вторжения, конечно, – ответил король.

В затылочной части моего мозга зазвенела тревога.

– Армии вторжения? – выпалил я, забыв про свой отрепетированный напыщенный тон. – Какой армии вторжения?

– Той, которая даже сейчас приближается к нашим границам,

– сообщил казначей. – Зачем же еще нам бы внезапно понадобился маг?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Численное превосходство ничего не значит. В битве победа достается лучшему тактику.

– Тепленькое местечко, говорит! Возможность потренироваться, говорит! Проще простого, говорит!

– Остынь, малыш! – проворчал Ааз.

– Остынь? Ааз, разве ты не слышал? Мне предлагается остановить армию! Мне!

– Могло быть и хуже, – настаивал Ааз.

– Как? – спросил напрямик я.

– Ты мог бы заниматься этим без меня, – ответил он.

– Подумай об этом.

Я подумал и сразу сбавил накал. Хотя союз с Аазом, кажется, впутывал меня в необыкновенное множество неприятностей, Ааз также не знал неудач в своем умении вызволять меня из них… во всяком случав, пока. Меньше всего мне улыбалось прогнать его, как раз когда я больше всего нуждался в нем.

– Что же мне делать, Ааз? – простонал я.