Дмитрий Казаков - Дорога из трупов
И эльф уставился на Арса так подозрительно, словно тот прятал древнее чудище в кармане.
– Ну… да… – подтвердил Топыряк.
– Длямп прульк тогда нужно срочно его поймать! Убить и поместить к нам! А то наше чучело бульк древнее, выглядит плохо.
Старого хранителя вряд ли бы сделали почетным членом Общества гуманных ученых.
– Юляльк а вы работайте. Практики никто не отменял, – Простодрэль сурово глянул на студентов.
И, взволнованно шаркая, удалился.
– Поймать? – Арс покачал головой. – Кто этим будет заниматься? Стража? Да они пьяную черепаху не догонят.
– Шшшш!
– Верно, Трали-Вали. Не наше дело, типа, – сказал Рыггантропов. – Беремся за кисточки и вперед.
Арс пошел к столику, где стояли банки с краской. По дороге глянул на витрину, в которой стояло чучело змееморфа, и на мгновение ему показалось, что чучело ехидно ухмыляется.
Сырая улица относится к Мокрой примерно так же, как масло к маргарину.
И то и другое желтое, жирное, но одно настоящее, а второе – искусственное, и на вкус их никогда не спутаешь.
На Сырой живут богатые люди и на Мокрой тоже. Но если вторую населяют нувориши, сделавшие состояние с помощью грабежей, убийств и мошенничеств (не доказанных) особо крупного размера, то первую – аристократы, которым грабить или мошенничать смысла нет.
Когда-то очень давно это делали их предки, и делали крайне успешно.
Лорд Дырг родился в особняке на Сырой улице, как и его отец, и дед, и множество более дальних предков. Родословное древо у лорда было такой длины, что напоминало корневую систему пустынного растения. Изображенное на стене в специальной комнате, оно давно сползло на пол.
Спал лорд Дырг в отдельной спальне, что располагалась по соседству со спальней жены, и поэтому привык просыпаться в тишине, от деликатного покашливания лакея, принесшего утренний кофе.
Но сегодня лорда разбудили самым непочтительным образом – криком в ухо.
– Родерик! Родерик! Проснись! – завопил кто-то.
– А? Что? – Лорд Дырг выпучил глаза и попытался вспомнить, кто такой этот Родерик, которого ищут почему-то у него в спальне.
Потом осознал, что это он сам и что он настолько привык к титулу, что едва не забыл собственное имя. И еще осознал, что около его кровати, старинной, огромной, с пологом на украшенных резьбой столбиках, подпрыгивает худощавая женщина в белом халате.
Леди Дырг.
В особняке лорда, где даже туалетная бумага была гербовой, неаристократическое поведение не приветствовалось даже у слуг. А уж ожидать от почтенной леди, чья задача – подавать пример челяди, таких поступков, как прыжки вокруг спящего супруга, и вовсе невозможно.
На мгновение лорд Дырг решил, что угодил в кошмар.
– Родерик! – вновь завопила леди. – Они пропали!
– Кто? – спросил он. – Ты мне не снишься?
– Нет! Они пропали! Все! Шкатулка пуста!
И тут леди зарыдала, и не скупыми слезами аристократки, а нервным истеричным плачем кухарки или, в лучшем случае, прачки.
– Шкатулка? – Лорд Дырг начал сердиться. – Какая?
– С моими! Драгоценностямиии!
И только тут лорд Дырг окончательно проснулся.
– Что? Кража у нас в доме? Это невероятно, – сказал он и принялся вставать с постели. Делать это без помощи слуги было непривычно, и лорд не сразу вспомнил, что сначала надо откинуть одеяло.
– Невозможно, невозможно, – повторял он, разыскивая около кровати тапочки. – Кража в моем доме?
Едва Дырг накинул халат, как леди упала ему на плечо и лишилась чувств.
– Дженкинс! – закричал лорд, ощущая, что его аристократическое самообладание кладет на стол заявление об отпуске. – Быстро ко мне!
Открылась дверь, вошел пожилой лакей, благодаря седому парику и квадратному лицу похожий на мопса.
– Сэр? – сказал он, не моргнув и бровью.
Дженкинс появился в особняке еще при прежнем лорде и был слугой старой школы. Если бы на дом лорда упал метеорит, то Дженкинс обязательно осведомился бы, как его представить, и попросил визитную карточку.
– Вызови горничную госпожи. И начальника охраны ко мне. Судя по всему, нас ограбили.
– Да, сэр.
Лакей вышел и через минуту вернулся с горничной. Леди положили на кровать, а лорд, убедившись, что супруга в надежных руках, пошел к соединявшей спальни двери. За ним последовал Дженкинс.
В комнате леди все было как обычно.
Шкатулка всегда стояла на туалетном столике леди Дырг. В ней хранились золотые драгоценности, стоившие примерно столько же, сколько и сам особняк. Трогать ее не смели даже горничные. Вынести шкатулку смог бы только очень сильный мужчина, а сделать это незаметно – разве что бог. Особняк охранялся хорошо, и воров ловили довольно регулярно.
Ну а вскрыть сложный замок гномьей работы возможно, только если взломщик провозится с ним пару месяцев.
– Шкатулка на месте, – сказал лорд Дырг, разглядывая откинутую крышку. – Замок цел. Но внутри пусто.
В выложенном алым бархатом углублении не было и следа золота. На донышке лежала горстка красноватой пыли, немного похожей на ржавчину.
Лорд Дырг бросил взгляд на окна, те оказались целыми. Посмотрел на главную дверь спальни жены – никаких следов проникновения, да и снаружи стоит стражник.
Дверь открылась, и вошел начальник охраны, могучий, усатый и краснолицый. С ним что-то было не так, но что именно, лорд Дырг сначала не понял.
– Радин, – сказал он, отодвинув посторонние мысли. – Должен выразить тебе свое неудовольствие.
Истинный лорд даже гневается аристократически, то есть тихо и очень холодно.
– Да, сэр! Виноват, сэр! – рявкнул начальник охраны. – Но мои люди бодрствовали всю ночь и ничего не видели!
– Может быть, они замешаны в краже? – предположил лорд Дырг. – Допроси каждого. Они должны понимать, что продать эти вещи невозможно… – Тут он осознал, что не в порядке с начальником охраны, и запнулся. С кольчуги Радина исчезла вся позолота. – Слишком они дорогие… пусть признаются и тогда умрут быстро.
– Понял, сэр!
– И еще. Надо выяснить, не пропало ли что-нибудь еще.
– Понял, сэр!
– Приступай, – кивнул лорд Дырг и повернулся к Дженкинсу: – А ты подавай кофе.
– Да, сэр.
Лакей ничуть не удивился. Он не хуже хозяина знал, что истинный аристократизм состоит не в кучах золота и даже не в титуле (хотя и то и другое – очень полезные вещи), а в том, чтобы всегда оставаться самим собой.
Тебя ограбили? Ерунда. Убили? Все равно ты должен выпить кофе, как делал это и год, и десять лет назад…
Когда Дженкинс ушел, лорд на всякий случай заглянул под туалетный столик жены, а затем вернулся в свою спальню. Леди пришла в себя, в комнате сильно пахло нюхательной солью. Вокруг госпожи суетились горничные, одна наставляла слугу, который должен был отправиться за врачом.
Лорд Дырг сел в кресло и стал ждать.
Ждать он умел очень хорошо.
Через десять минут Дженкинс принес кофе, тосты с маслом и джемом, а также печенье с изюмом.
А еще через пятнадцать минут пришел Радин. Не моргнув глазом, лорд узнал, что из особняка исчезло золото – посуда, украшения, деньги. Пропала даже позолота с герба, что висит в большой гостиной.
– Вот как? – сказал лорд Дырг, пытаясь осознать, как такое могло случиться, и чувствуя, что его голова слишком мала, чтобы вместить такую новость.
А еще примерно секунд через тридцать самообладание лорда исчезло. В роскошном особняке на Сырой улице на какое-то время стало немного меньше аристократизма, зато куда больше воплей.
* * *– Значит, это он? Тот убийца? – спросил Игг Мухомор, разглядывая лежавшее на полу тело.
– Так точно, – ответил лейтенант Лахов.
– А по мне, так очень похож на Вялого Пырка. Как это объяснить?
Лахов попытался собраться с мыслями, но это у него не вышло. Возможно, виной тому была стойка «смирно», в которой лейтенант пребывал пред ликом начальства. Или несколько кружек пива, опрокинутых Торопливыми «для храбрости». В любом случае, мысли из головы исчезли бесследно.
– Разрешите доложить! – неожиданно вмешался в беседу Форн Фекалин.
В караулке он присутствовал вместе с еще дюжиной стражников, и все они старались выглядеть как можно более незаметными. В обращении с начальством – наиболее верная тактика.
– И кто у нас тут такой разговорчивый? – резко повернулся Игг Мухомор.
По цвету лица МЕНТа можно было определить его настроение. Сейчас физиономия начальника городской стражи была слегка багровой, что означало «раздражение немного выше обычного».
Но на то, чтобы перейти к «бешеной ярости», Мухомор лишнего времени никогда не тратил.
– Я!
– Ах, ты? – МЕНТ немного посопел, точно вулкан, решающий, извергнуться сегодня или подождать до завтра. – Докладывай!
Извержение пока откладывалось.
Форн Фекалин, который от утреннего пива отказался, чем несказанно удивил соратников, проговорил:
– Это Вялый Пырк и есть. Обнаружен вчера ночью рядом с убитым им человеком и с ножом в руке. Мы предприняли действия по захвату…
