Александра Руда - Грани

— Эммм… Не слышали, — сказал друг, пока я раздумывала над "Ромуальдом". Это заграничное имя или переделанное для пущей важности наше "Ромек"?

— Странно. Хотя, что с вас возьмешь — дикари.

— Ага, — весело согласилась я. Дядя мне настолько не нравился, что было даже интересно, что будет дальше.

— Король мне пожаловал дворянское звание недавно, — напыщенно произнес Ромуальд. — За большие заслуги перед отечеством.

— За какие? — полюбопытствовал Отто.

— За большие. Вам перечисление того, чем я услужил королевству, все равно ничего не скажет. Или вы много знаете об особенностях внутренней политики?

Об особенностях внутренней политики мне были известны две вещи:

1. Из-за прошлогоднего указа Министерства образования нам пришлось учиться лишний год.

2. Король регулярно меняет фавориток, из-за чего очень страдает мода. Ведь каждая новая любовница приносит свое видение красоты, и ему приходится следовать всему двору.

Я посмотрела на Отто и поняла, что он знает примерно то же самое.

— Король меня очень ценит, — самодовольно сказал посетитель. — Впрочем, я пришел к вам не за этим. Мне нужен амулет, увеличивающий жизненную энергию. Светская жизнь требует так много сил!

— Хорошо, — обрадовалась я. Честно говоря, я думала, что новоявленный аристократ потребует себе что-то эдакое, ради чего придется извернуться, сидеть в библиотеках и просить помощи у знатоков. А обычный амулет — раз плюнуть.

— Только амулет должен соответствовать моему положению, — важно сказал Ромуальд. Немного помолчав, добавил. — И быть не сильно дорогим, потому что светская жизнь требует так много денег!

Полугном понимающе кивнул.

— Я приду завтра утром, — сказал Ромуальд на прощание, постояв со слегка протянутой рукой, как будто ожидал, что мы ее поцелуем. Ни я, ни Отто такого желания не испытывали, поэтому аристократ сделал вид, что просто отряхивает рукав от пыли.

Как только клиент ушел, друг извлек из книжного шкафа, стоявшего тут же в мастерской, журнал последней аристократической моды и принялся быстро листать страницы.

— Откуда у тебя этот журнал? — удивилась я, да сих пор не подозревавшая в полугноме подобный интерес.

— У Томны забрал, — ответил Отто, — после блистательного показа мод с твоим участием.

— За что я тебя ценю, — с чувством сказала я, — так это за предусмотрительность.

Полугном смущенно хмыкнул:

— На самом деле я не думал, что он нам пригодится. Просто мне было интересно выяснить, насколько платья Вадима отвечают современным представлениям о моде.

— И насколько?

— Можешь гордиться, ты участвовала в показе действительно самобытного мастера. При дворе не носят ничего даже близко похожего. Зато, — Отто ткнул пальцем в картинку, — при дворе носят украшения. И мы сделаем амулет похожим на вот эту бляху у придворного. Это же придворный?

Я посмотрела на картинку и ответила:

— Судя по одежде, да. Ни один нормальный человек так одеваться не будет. Неудобно.

— Все очень практично, — возразил полугном, — в широкие штанины удобно прятать кинжалы, ведь при дворе оружие запрещено. Многочисленные кармашки на куртке приспособлены под аптечные склянки — в каких-то яд, в каких-то противоядие.

— Откуда ты знаешь? — поразилась я.

— Двоюродный брат когда-то изучал специфику одеяния придворного. Я ему помогал. Дядя думал наладить поставки одежды в столицу, Хьюдорск, но потом отказался от этой затеи.

Я понимающе кивнула и занялась работой с другими заказами, пока Отто мудрил с куском серебра, из которого должен был появиться амулет.

Ромуальд явился в новом, эльфийского производства, летнем костюме. Оценив на глаз примерную стоимость одеяния, я порадовалась, потому что запрошенная нами цена рядом с ценником костюма выглядела просто смехотворной.

Новоявленный аристократ долго крутил в руках амулет, пока, наконец, не сказал:

— Это не то, что я хотел.

— Но вы сказали, что он должен соответствовать вашему статусу. В украшениях подобной формы ходит весь двор, — попробовал защитить наше творение Отто.

— Да, но у придворных эти украшения во много раз дороже, а это просто кусок серебра.

— Серебро является лучшим проводником магической энергии, — возразила я. — Вы же хотите действенный амулет.

— Ну хоть драгоценными камнями его украсьте, — заявил клиент.

— Вы же хотели подешевле. Тем более, что украшать камнями — не наше дело, обратитесь к ювелиру.

Отто, боясь, что я спугну перспективного клиента, дернул меня за руку и предложил:

— Давайте обсудим, какие камни вы бы хотели видеть.

— Ну, я не знаю, — сказал Ромуальд. — Вы же специалисты. Почему я должен выполнять за вас вашу работу?

— Мы просто хотим вам угодить.

— Вот и угождайте, — отрезал виконт. — В конце концов, я аристократ, а вы обязаны угадывать мои желания.

Я открыла рот, но полугном толкнул меня в бок и сказал:

— Мы постараемся.

— Только потом без претензий, — все-таки вставила я.

— Это мое право, — надменно сказал Ромуальд. — Ведь клиент всегда прав.

— Конечно, конечно, — сказал Отто, провожая его до калитки. А когда вернулся, сказал: — Клиент всегда прав, запомни это.

— Ну и неприятный тип, — высказалась я. — Даже Блондин рядом с ним кажется милее.

— Просто Блондин знает, чего хочет. Успокойся, золотце, мы только начали работать в сфере обслуживания. Не всегда попадаются милые люди, наоборот, большинство хотят вырасти у себя в глазах за счет унижения другого. Ты думаешь, кто придумал успокоительную настойку, которую ты всегда пьешь во время переживаний?

— Я была уверена, что ты или кто-то из целителей.

— Нет, — покачал головой Отто, доставая из маленького сейфа коробочки с камнями. На их покупку нам пришлось взять кредит в банке. — Я ее только усовершенствовал. На самом деле успокоительную настойку придумали очень давно гномы, общающиеся с клиентами, подобными нашему Ромеку.

Виконт стал приходить к нам три раза на день, изводя нас бесконечными придирками. Ему ничего не нравилось из того, что мы могли предложить. В отчаянии я было хотела уже указать Ромуальду далекий путь куда-нибудь в сторону Сумеречных гор, а еще лучше — за них, в самое сердце царства нежити. Однако Отто меня удержал.

— Золотце, — сказал он. — Если мы сможем угодить Ромуальду, то нам уже никто не будет страшен.

— Я теперь понимаю, почему его спихнули на тебя, — со вздохом ответила я, глотая успокоительной настойки. — Никто с ним связываться не хочет.

— Зато ты представляешь, какой вес мы приобретем, если нам все-таки продадим ему амулет.

— Вес как великомученики? — уныло спросила я.

— А что, святая Ольгерда — звучит.

В свой следующий приход Ромуальд довел меня до слез. Отто трусливо смылся, невнятно пробурчав что-то про готовые артефакты, которые нужно отнести заказчику.

— Вы что, совсем тупые? — сказал мне виконт. — Неужели за столько времени вы не смогли понять, что мне нужно.

— Это вы не можете толком объяснить, — возразила я.

— Вы профессионалы или кто? Сделать простой артефакт не в состоянии.

"Клиент всегда прав, клиент всегда прав" — твердила я себе, пока Ромек перечислял наши недостатки как мастеров артефактов.

— Я донесу весть о вашей безрукости в высшие круги города, — закончил виконт.

— Не надо, — испугалась я.

— Надо, — притворно вздохнул клиент. — Люди должны знать правду, чтобы к вам не обращаться и не тратить себе время и нервы.

У меня внутри все похолодело. Репутация, которую мы с Отто создавали себе, работая без перерывов и выходных и падая от усталости, висела на волоске.

— Хотя, — Ромуальд посмотрел на меня оценивающе, — мы можем договориться.

— Что вы ходите? — прошелестела я, раздумывая, сколько мне дадут за убийство.

— Я сделаю вам одолжение, — сказал он, лаская меня взглядом, — вы ведь еще так молоды, только начинаете жить. Надо вам помочь.

Я молча ждала продолжения, раздумывая над способом умертвления этого козла. Задушить, отравить и зарезать казалось мне слишком милосердными способами.

— Отдайте мне бесплатно тот амулетик, который с камушками, — сказал неожиданно Ромуальд. — И я, так и быть, забуду о том, какие вы неумелые мастера.

Я продолжала молча смотреть на виконта, поражаясь его наглости. После всех усовершенствований, изящный серебряный амулет, украшенный жемчугом, потянул бы на добрых четыре десятка золотых. Четыре месячных зарплаты моего отца, на которые живет вся семья. Трехлетняя стипендия студента Университета. Да даже если бы я хотела, я бы не могла отдать этот амулет, ведь мы с Отто еще не расплатились за камни.

— Мне нужно посоветоваться с моим партнером, — сказала я.