Виктор Кувшинов - Ангел во плоти
Чудище немного на меня посмотрело, подумало и вдруг превратилось в седобородого старца в белых свободных одеждах.
- Ладно, достаточно маскарада, все равно у меня нет определенного внешнего вида.
- Ага, сразу видно верховную астральную сущность. У вас всегда проблемы с самовыражением, - понятливо кивнул я. – Но нам, простым ангелам, не привыкать.
- Господи! С кем я тут вожусь! – воскликнул старик. – Какое-то паршивое, лживое райское насекомое пробралось в мои миры и мутит воду.
- Не поминай имя Господне всуе! – продолжал я скоморошничать. А что прикажете делать в положении таракана на препаравальном стекле?
- Куда всуе? – переспросил старец и хихикнул. – Вот стервец! Будто сам не чертыхаешься на каждом шагу?
- Но то ж по делу…
- Так и я по делу. Можно подумать, Господь только вас создавал, а мы сами от грязи развелись, - пробурчал старик. - Ладно, болтать! Говори, это твоих шаловливых ручек дело было, когда в реале стали наши опорные точки исчезать?
- Э-э, - я сообразил, что опорными точками, видимо, были артефакты. – Пожалуй, да, если мы думаем об одном и том же.
- Кто тебя послал?
Вопрос был на засыпку. Я не знал, насколько я мог посвящать инферно в дела ангельских служб, и все же рискнул:
- СР дала добро.
- Зацелуй тебя ангел в зад до смерти! – выругался дед. – Неужели мы так уж мешаем им жить? Ведь это нечестно! И так мир потихоньку ускользает из наших рук, так тут еще вы со своими санкциями.
- Кстати, - рискнул я напомнить. – Вы первые постоянно нарушаете свободу выбора людей. Потому-то мне и был выдан карт-бланш.
- Все, надоел! – властно воскликнул старик. – Жди теперь моего решения, насекомое.
И опять меня окутала замкнутая пустота…
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО?
ГЛАВА 14. БЕРЕГИТЕ ТЕЛО!
Пальцы привычно прошлись по проводам и кнопкам приборов. Все было подключено и все работало. Вот только фрау Ницке от этого легче не было. У Люси от отчаяния опускались руки. Пациентке 75 лет – немалый возраст, но девушка понимала, что женщина вполне могла неплохо себя чувствовать еще с добрый десяток лет, если бы не поджелудочная. Да и с этим можно было справиться, если бы не прогрессирующая аллергия на лекарственные препараты. А сейчас нужно было срочно бороться с отеком легких – изношенное сердце могло первым отказать в этой неравной борьбе за жизнь. Вот девушка и стояла, раздумывая, вводить новый мочегонный препарат, или на него организм тоже среагирует неадекватно?
Люся поправила пациентке подушку и одеяло, погладила по руке и спросила:
- Как Вам, сейчас стало лучше? – она гордилась тем, что могла сносно общаться с больными на их родном языке.
Фрау Ницке, грустно и немного вымученно улыбнувшись, ответила слабым голосом:
- Ты бы сама отдохнула, милая. Ведь десятый час тут с неподъемной рухлядью мучаешься.
- Ничего, я привычная. После смены отдохну, – попыталась изобразить бодрую улыбку девушка. – Важно сейчас справиться с последствиями отеков, и потом еще забегаете!
- Я уж свое отбегала, - вздохнула больная. – Чувствую, не выкарабкаться мне на этот раз. Жаль, на улице лето, зимой было бы легче уходить…
- Ну что Вы, надо сражаться, пока есть надежда. Жизнь того стоит.
- Ты права, но всему есть предел. Я просто устала сражаться за каждый вздох. Лучше скажи: где таких красивых да добрых девушек выращивают? – попыталась пошутить фрау Ницке.
- В России, - призналась Люся. Это было всегда немного сложно делать, особенно со старичками. В них часто жили старые стереотипы, но в этот раз военное наследие не помешало старой женщине непредвзято отнестись к девушке.
- Да, умные и красивые люди живут в России… у вас столько хороших писателей и композиторов…
- К сожалению, это больше относится к классикам, а не к современникам… - грустно усмехнулась Люся.
- Нет, неправда. Вот ты, например – я же вижу, какой ты хороший профессионал…
- Это просто от того, что у себя в стране я врач-терапевт, а здесь медсестрой работаю. Да и стаж работы уже немалый, может и не по годам, но по количеству больных… Государственная медицина всегда недостаточна…
- Ты права, и у нас нужно одной ногой в гроб стать, прежде чем тобой всерьез займутся…
Они еще немного поговорили о том, о сем. Люся старалась отвлекать женщину от болей и посоветовала ей уснуть. Но одно дело советовать… а дать сильное обезболивающее или снотворное она боялась: так можно прозевать ухудшение. Нужно еще последить за динамикой, прежде чем спокойно оставить больную отдыхать.
Она еще в растерянности раздумывала, что бы такое предпринять, как фрау Ницке облегченно улыбнулась и расслабленно прошептала:
- Мне и в самом деле стало легче. Ты иди, доченька, а я посплю.
Пока Люся настороженно проверяла наполнение пульса и ритм сердца, женщина закрыла глаза и даже стала слегка посапывать. Еще раз убедившись, что чудеса случаются, девушка оставила женщину и пошла в ординаторскую. Надо было хоть кофе выпить, а то, действительно, под конец смены можно и заснуть прямо на ногах.
Автомат послушно выдал чашку капучино, Люся достала из сумочки шоколадку и села за стол. За окном был летний день, ветер качал ветвями деревьев и шевелил цветками роз на клумбе. Каково тяжелобольным наблюдать это буйство зелени из застенков лечебницы, тем более осознавая, что, возможно, они никогда уже не смогут окунуться в этот теплый и манящий мир за окном?..
Кофе остался нетронутым, а обертка шоколадки нераскрытой – Люся сама не заметила, как погрузилась в воспоминания. Когда-то она так же боролась за жизнь собственной мамы и так же безуспешно. Это было очень тяжело – сколько не сражайся за пациентов, все равно когда-нибудь старуха с косой победит и заберет очередную жертву с собой.
У Люси никогда не стоял вопрос, кем она будет в жизни. С самых малых лет у девочки были перелечены все игрушки. Они вечно были перевязаны или сидели с градусниками или горчичниками. Взрослых это сильно удивляло – ведь никого из врачей в их семье не было. Но внутри себя девочка чувствовала потребность оказывать помощь людям. А кому больше всего нужна помощь – конечно же, больным! Вот поэтому у нее и не было сомнений о своем будущем. Еще одно ее свойство оказалось решающим – она совершенно не брезговала возиться с людьми. Ведь медицина, это не только таблетки, красивые речи, и прослушивание пульса, зачастую это кровь, нечистоты, боль и отчаяние.
Она без проблем освоила профессию врача-терапевта. Люся хорошо училась и могла почти свободно выбирать специализацию. Друзья советовали пластическую хирургию, анестезиологию, гинекологию, на худой конец. Но она пошла туда, где больше всего была нужна помощь. Так и оказалась в больнице скорой медицинской помощи и в постоянной гонке наперегонки со смертью. Там, где другие не выдерживали и уходили или грубели душой, она чувствовала себя, как рыба в воде, стараясь всегда найти время не только на то, чтобы проследить за всеми анализами и назначениями, но и поговорить по душам с больными и давать им надежду, хоть иногда и не было никаких шансов. Но и в этих случаях она боролась, так как, даже если нет шансов, то всегда остается вера в чудо. Как и сегодня, фрау Ницке каким-то невероятным образом выкарабкалась из кризисного состояния и, дай бог, еще выйдет из больницы.
Хорошее знание языков позволило ей еще в ординатуре поехать поработать за границу. Это давало много нового опыта, так как, несмотря на универсальность медицины, повседневная больничная практика сильно отличалась. Правда, в Швеции первые полгода ей приходилось быть только на подхвате – по-английски с бабульками не больно пообщаешься. Но язык был довольно легким, и она прибавила к своему багажу еще и шведский разговорный.
Этот выезд у нее уже был третий, и она больше не боялась таких мелочей, как плохое произношение. В муниципальной больнице любые квалифицированные руки были к месту, так что ее беседы с больными были уже чем-то вроде масла на бутерброд. Единственно, что тяготило ее в профессиональном плане, это оставленное отделение в родном городе – ведь там врачи нужны были еще больше. Но в этот раз она уезжала ненадолго – всего пару месяцев и обратно. Зато где еще приобретешь такой опыт работы с новыми препаратами и оборудованием? Дома зачастую и совета ждать было неоткуда – бывало и так, что она звонила в Европу, проконсультироваться в сложных случаях. Всегда лучше перестраховаться – ведь в медицине нет права на ошибку.
И все было бы хорошо в жизни, но приходить в пустую квартиру после долгих смен с каждым годом становилось все тяжелее. С одной стороны, она привыкла жить одна, но с другой, зияющая дыра в душе только росла, и Люся убегала от личных проблем на работу. Раза два в ее жизни была ситуация, когда казалось, что она нашла того человека, который разделит с ней свои мысли и надежды, но каждый раз что-то не складывалось.
