Людмила Астахова - НЧЧК. Командировка
А посему из родной конторы умчалась я, словно палый лист осенний, влекомый порывистым ветром, – шустро и совершенно не представляя себе цели движения. Проблема в том, что славный магазинчик, где я стабильно затаривалась специальным щадящим гелем для стирки, недавно закрылся, и, где теперь искать волшебное средство, я могла лишь смутно догадываться. У меня практически вся «походная» одежда пошита из мембранных тканей. Ну нельзя стирать «формен-тексовую» шмотку в обычном порошке! Мембраны забьются – и кирдык хорошей и дорогой вещи, которую еще лет десять носить можно. В общем, следующие два часа ушли на поиски геля, потом еще домой надо было с другого конца города добраться… К торжественному моменту развешивания белья на предусмотрительно натянутые во дворе веревки небо успело окончательно налиться чернильной темнотой, а я – запыхаться, вспотеть и осипнуть от сдавленных ругательств. И даже страшная клятва с ближайшей зарплаты начать откладывать на стиральную машинку не очень-то помогла. Одежки из «Формен-Текс» можно стирать только вручную…
В суде Эрин случайно столкнулся с Леготаром, который как раз собирался идти пить кофе в кафешку. Его Проницательность сдул с плеча Эринрандира несуществующую пылинку и одобрительно улыбнулся:
– Я бы на твоем месте подарил что-то такое… любимые цветы, например.
– Угу. Сиреневые ирисы, – кивнул тот, уже не пытаясь выяснить, откуда бывший спецагент настолько в курсе. – Как раз в поисках.
Только что Эрину звонил Уцлатарг и уточнял – гиацинты или ирисы?
– Прекрасный вкус, – похвалил Леготар, делая крошечный глоток из маленькой чашки. – И не забудь снять упаковку. Цветы дарят без целлофана, – напомнил он на всякий случай.
– Не хочешь научить меня пользоваться вилкой и ножом? – съязвил Эрин. – Я помню правила этикета.
– Не обижайся. Но ты не каждый день признаешься женщине в любви.
– Паучий случай! Тар, откуда ты все знаешь? Кто тебе сказал? – поразился капитан.
– Никто мне ничего не говорил, разумеется, – улыбнулся ветеран спецслужб. – У меня есть глаза и немного мозгов, чтобы делать выводы.
– Кто еще сделал выводы? – угрюмо пробурчал Эринрандир.
– Обижаешь, коллега. Я просто отлично помню, как выглядел и чувствовал себя, когда решил серьезно поговорить с Динэс.
– Тебе проще, ты знал про орхидеи.
– Хм… Если бы все было так просто, то мне не понадобилось бы трех лет, чтобы организовать нам «совершенно случайную» встречу на одном милом тропическом островке и трижды нарушить устав.
– Чтобы не сбежала?
– Чтобы нас обоих не убили, – мило улыбнулся Леготар. – А ты уже сказал ей про предстоящий разговор?
– Нет, – вздохнул ап-Телемнар.
На тонких губах бывшего агента нарисовалось беззвучное и загадочное «О!».
– Ты же вроде ночью дежуришь? – уточнил он. – Я задержусь после работы на пару часиков и кое-что тебе расскажу. И покажу.
Леготар ап-Хаддамир снова умудрился поразить воображение Эрина. Обычно он не торопился снизойти до помощи, ограничиваясь мудрым советом, зачастую настолько мудрым и глубоким, что не каждому под силу им воспользоваться.
И, бросив на прощание странную фразу: «Это очень хорошо, что у Нолвэндэ диплом графомага», – начальник внутренней тюрьмы удалился по своим делам.
А Эринрандир поплелся к судье Джэн-Ло, которая от Готзиллы Шахидовны отличалась только отсутствием чувства юмора и размером задницы.
Каким-то непостижимым образом грозная служительница Намо прониклась к капитану ап-Телемнару если не симпатией, то сочувствием, а посему общение с ней, как правило, заканчивалось чаепитием и душевной беседой прямо в кабинете. На этот раз Джэн-Ло ограничилась шоколадными конфетами и похвасталась новеньким страховым полисом на себя, любимую. Давясь вишневой начинкой, Эрин узнал, во сколько оценены все части гоблинского женского тела (список прилагался), включая каждую из исполинских грудей и ягодиц. Хотя, по здравом размышлении, Джэн-Ло имела все резоны для такой сделки. Ведь только за последний год под ней сломалось два стула и одно кресло, а ягодицы для судьи зачастую не менее важны, чем голова.
– Одобряешь? – строго спросила гоблинша.
– Всецело, сударыня. Замечательная идея.
Джэн по достоинству оценила эльфийскую сдержанность Эрина, он стал первым, кто не смеялся.
– Распишем это дело на меня, капитан, – заявила она. – Только и ты меня не подведи. Чтобы доказательства были «железные». А лучше «мифрильные».
– Будут, – уверенно пообещал эльф.
Он решил сделать все, чтобы пророчество Эфы Горыниевны обязательно сбылось. Пулю в лоб гаду, и никак иначе!
…Вечером Эрин с Нолвэндэ разминулись. Когда он заезжал домой за Солнышком, напарница еще не явилась, а когда Эрин вернулся в управление, рабочий день закончился и Нолвэндэ уже ушла. А он, между прочим, сильно соскучился.
Суетный выдался вечер. Пока эльф ходил к Арнольду Полукаровичу, пока курил с товарищем Шраком и искал Леготара, параллельно созваниваясь с вольными охотниками на сиреневые ирисы, дежурство успело начаться. А к жуткому неудовольствию Меноваззина, еще и отказался играть в нарды. Шутка, которой в течение получаса обучал Эрина бывший спецагент, требовала небольшой практики и сосредоточения. Пришлось спецназовцу терпеливо ждать, когда Светлый родич вдоволь помедитирует на плакат со схемой эвакуации при пожаре.
– Какой-то ты сам не свой, Эринрандир, – заявил проникновенно дроу. – Задумчивый слишком.
– Наверное, есть о чем подумать.
Все-таки из Леготара вышел бы прекрасный преподаватель. Умеет бывший Неуловимый и Беспощадный объяснить кратко и доходчиво там, где иной растекся бы тысячей слов. Эрину хватило даже собственного слабенького дара.
– Много думать вредно, – хохотнул спецназовец, возлагая ноги на столешницу и откидываясь на стуле назад. – Стоило только Вузеллину задуматься, как тут же спекся.
– Кстати, как он?
– Сегодня будет беседовать с Советом Матрон. Сулеме позвонил уже раз двадцать или тридцать. Душераздирающее зрелище! Я почему-то надеялся, что не доживу до того момента, как Вуз влюбится. Кошмар, что с парнем сделалось.
И тут до Эрина пусть с запозданием, но дошло:
– Ты завидуешь, Темный!
– Завидую, – спокойно согласился дроу. – Всему, кроме разговора с Матронами.
Капитана ап-Телемнара передернуло, а еще ему стало стыдно. Разгильдяй, балбес и дриадолюб Вузеллин ради одинокой бесприданницы из задрипанного городишки не побоялся предстать перед жестокими, прагматичными до мозга костей, надменными интриганками, во власти которых его счастье и будущее. От взгляда мадам На-Гайны и улыбки леди Наяксины у Эрина в желудке начинались спазмы, дыбом вставали волосы, а уши сами собой прилипали к черепу. Нет, суровые леди не превратят Вузеллина в драйдера.[23] Времена уже не те. И даже в жертву не принесут. Но им вполне под силу исковеркать всю жизнь дровского воина, сломив его дух, растоптав достоинство и лишив всякой надежды.
А совершенно свободный в своем выборе Светлый эльф не мог до сих пор объясниться с любимой девушкой. Он забыл о том, кто из них двоих взрослый, сдержанный и ответственный, кто должен проявить подобающую опыту и возрасту мудрость и сделать первый шаг навстречу, сломать стену непонимания. Кто же он после этого? Вот он, вопрос вопросов.
– Ага! Представил себе, как оно?! – хрюкнул довольный добровец. – Тебе тоже хочется залезть под стол?
– Очень сильно, – согласился следователь.
Матроны – это… Матроны. Осталось только благодарить Эру за то, что Эрин не дроу.
– Может, позвоним девчонкам? Допросим, посмеемся, – азартно предложил Меноваззин. – У моей подружки есть кузина…
– Нет! – истерически взвыл эльф, выставив руки в защитном жесте. – Нет!
Его можно понять. На острое отравление Грушенькой Солончак наложилась эпопея с колдубинскими дриадами, а тут еще лапушка Желудьковская со своими ведрами, и получите-распишитесь – главный дриадофоб капитан Эринрандир ап-Телемнар. Как там говорится: «Имею бензопилу – готов к подвигам!»
А если вообразить реакцию Нолвэндэ, когда она узнает, что ночью в радиусе ста метров от него находилась хотя бы одна лесная дева… Матроны будут рыдать от зависти и рвать на себе белоснежные локоны. Политравмой, клеймением и кастрацией дело для Эрина не ограничится.
Меноваззин от хохота чуть со стула не свалился.
– Не быть тебе настоящим бабником! Слишком много думаешь, Светлый. К женщинам, в том числе и к дриадам, нужен правильный подход…
– Все! Ни слова о дриадах!
Эрин кинул в болтуна-дроу подставку для карандашей, тот поймал и швырнул обратно. Еще минут двадцать они азартно перебрасывались разными предметами, совсем как мальчишки на школьной переменке.