Терри Пратчетт - Пятый элефант
– Я говорю о Вольфганге, неужели не понятно?
– Но он ведь погиб, сэр! Или нет?
– Не совсем!
– Э… И что я должна сделать?
– Где Детрит?
– Начищает шлем, сэр, – отрапортовала Шелли, уже начиная паниковать.
– Почему он тратит время на всякую ерунду?
– Э-э… Потому что через десять минут мы должны выезжать на коронацию, сэр.
– Ах да…
– Госпожа Сибилла приказала мне найти вас, сэр. Весьма характерным тоном, сэр.
В этот момент из коридора донесся громовой голос госпожи Сибиллы:
– Сэм Ваймс! А ну, немедленно иди сюда!
– Вот таким, – услужливо подсказала Шелли.
Ваймс поплелся в спальню, где обнаружил госпожу Сибиллу в очередном голубом платье, тиаре и с решительным выражением на лице.
– А нам обязательно так наряжаться? – спросил он. – Я думал просто надеть чистую рубашку…
– Твой парадный мундир висит в гардеробной, – сказала Сибилла.
– Вчера был такой утомительный день…
– Это коронация, Сэмюель Ваймс, на нее в чем попало не приходят. Одевайся, и побыстрее. Не забудь шлем с плюмажем. Шлем. С плюмажем. Запомнил?
– Только не красные рейтузы, – взмолился Ваймс, надеясь на чудо. – Умоляю.
– Даже слушать не хочу.
– Они топорщатся на коленях… – пробормотал Ваймс, но это был последний стон побежденного.
– Я позову Игоря, чтобы он тебе помог.
– Большое спасибо, дорогая. Если я не смогу самостоятельно надеть штаны, значит, я уже мертв.
Ваймс торопливо одевался, прислушиваясь… ко всему. Вдруг откуда-то не оттуда донесется подозрительный скрип?
По крайней мере, это был мундир стражника, пусть даже в его комплект входили башмаки с пряжками. Самое главное, в этот же комплект входил меч. А вот герцогу, согласно этикету, меч не полагался, что всегда казалось Ваймсу поразительно глупым. Ты всю жизнь сражаешься на войнах, наконец получаешь герцогское звание, а потом у тебя отбирают то, чем ты сражался.
Из спальни донесся звон стекла, и уже в следующее мгновение в комнату ворвался Ваймс с обнаженным мечом. Сибилла с удивлением воззрилась на своего мужа.
– Я просто уронила пробку от флакона с духами. Сэм, что с тобой происходит? Его тут нет и быть не может. Даже Ангва это говорит. Он, наверное, за много миль отсюда и в таком состоянии, что ему сейчас не до нас! С чего ты так нервничаешь?
Ваймс опустил меч и попытался успокоиться.
– Потому что наш милый Вольфганг – тот еще шалунишка, дорогая. Уж я-то навидался подобных типов. Любой нормальный человек, получив взбучку, предпочитает скрыться. Или, по крайней мере, ему хватает ума затаиться. Но иногда ты сталкиваешься с людьми, которые не умеют признавать свое поражение. Какой-то слабак вдруг бесстрашно бросается на Детрита. Злобные мелкие мерзавцы делают «розочку» о край трактирной стойки и пытаются атаковать пятерых стражников сразу. Ты понимаешь, о ком я говорю? Об идиотах, которые продолжают драться, хотя уже давно пора остановиться, И единственный способ вывести их из игры – это убить.
– По-моему, я понимаю, каких людей ты имеешь в виду, – сказала госпожа Сибилла с легкой иронией, смысл которой Сэм Ваймс понял только через несколько дней.
Она сняла пушинку с его плаща.
– Он вернется, – пробормотал Ваймс. – Я это нутром чую.
– Сэм?
– Да?
– Ты уделишь мне пару минут своего внимания? Пусть Ангва беспокоится о Вольфганге, а мне очень нужно поговорить с тобой спокойно, пока ты не гоняешься за вервольфами.
Она произнесла это так, словно журила его за какой-то мелкий недостаток, как журила за то, что он часто оставлял свои башмаки на самом проходе, где о них постоянно спотыкались.
– Вообще-то… Это они гонялись за мной, – уточнил Ваймс.
– Всегда найдутся люди, которых вдруг обнаружат мертвыми или которые попытаются тебя убить…
– Знаешь, дорогая, я их об этом не прошу.
– Сэм, у меня будет ребенок.
Мысли Ваймса были заняты вервольфами, и автоматическая цепь уже готова была замкнуться и выдать нечто вроде: «Ну конечно, дорогая», или «Выбери тот цвет, который тебе нравится», или «Я попрошу кого-нибудь с этим разобраться». К счастью, его мозг обладал мощным инстинктом самосохранения и вовсе не хотел оказаться в черепе, проломленном прикроватной лампой. Поэтому он написал слова Сибиллы перед внутренними глазами Ваймса раскаленными добела словами, а сам поспешил ретироваться.
– Что? Как? – слабым голосом вякнул командор Сэмюель Ваймс.
– Нормальным способом, я надеюсь.
Ваймс тяжело опустился на кровать.
– Но… не прямо сейчас?
– Нет, чуточку погодя. Ошибки быть не может. Госпожа Контент твердо в этом уверена, а она работает повитухой вот уже пятьдесят лет.
– О. – Некоторые функции мозга начинали восстанавливаться. – Хорошо. Просто… здорово.
– Вероятно, тебе нужно время, чтобы подумать над этим.
– Да. – Вспыхнул еще один нейрон. – Э… Но все будет в порядке, правда?
– Что ты имеешь в виду?
– Э… Ты слегка… Ты же не… Ты…
– Сэм, моя семья долгие века плодилась, чтобы плодиться. Это аристократическая традиция. Ну конечно, все будет в порядке.
– О. Здорово.
Ваймс сидел и смотрел в пустоту. Его голова казалась морем, которое только что расступилось в стороны перед каким-то пророком. На месте бывшей кипучей деятельности остался лишь голый песок, на котором трепыхались рыбки. Но огромные крутые волны по обе стороны уже готовы были обрушиться и затопить города на сотни миль вокруг.
Снова зазвенело стекло, теперь уже на нижнем этаже.
– Сэм, там Игорь. Он, наверное, что-то уронил, – объяснила Сибилла, заметив встревоженное лицо Ваймса. – И нечего так беспокоиться. Просто разбился какой-нибудь бокал.
Вдруг до них донеслось рычание, а потом – резко оборвавшийся крик. Ваймс вскочил на ноги.
– Запри за мной дверь и придвинь к ней кровать! – У двери он на мгновение задержался. – Главное, не перенапрягайся! – добавил он и бросился к лестнице.
Вольфганг уже пересекал прихожую.
На сей раз он выглядел иначе. Волчьи уши торчали из сохранившей человеческую форму головы. На шее и плечах появились похожие на гриву полосы. Голая, заляпанная кровью кожа периодически сменялась облезлой шкурой.
Остальные его части… словно бы никак не могли решить, во что им превратиться. Одна рука, например, пыталась стать лапой.
Ваймс потянулся за мечом, но вспомнил, что оставил его на кровати. Он принялся лихорадочно шарить в карманах. Там должна быть одна штуковина – он точно брал ее с туалетного столика…
Наконец его пальцы наткнулись на искомое, и он стремительным движением выхватил значок из кармана.
– Стоять! Именем закона!
Вольфганг уставился на него одним желтым глазом. Второй глаз вервольфа представлял из себя кровавое месиво.
– Привет, Цивилизованный, – прорычал он. – Ты ждал меня, да?
Он нырнул в коридор, ведущий к комнате, где лежал раненый Моркоу. Ваймс бросился следом и успел заметить, как когтистые пальцы вонзились в дверь и мгновенно сорвали ее с петель.
Моркоу потянулся к мечу…
А потом Вольфганг отлетел назад – в него всем своим весом врезалась Ангва. Они упали на пол коридора и покатились прочь комом шерсти, когтей и зубов.
Когда вервольф дерется с вервольфом, любой облик обладает своими преимуществами. Извечное соревнование – кто победит: руки или когти? И каждый облик живет собственной жизнью – очень опасная черта, ведь чуть ослабишь контроль, и это может привести к непредвиденным последствиям. К примеру, кошка инстинктивно прыгает на все, что шевелится, но эту ее реакцию едва ли можно назвать правильной, поскольку из движущегося объекта может торчать дымящийся фитиль. Разум вынужден бороться сразу с двумя телами: с собственным – за контроль и с телом врага – за выживание. Смешай все вместе и получишь, судя по шуму, четыре существа, которые сплелись в яростный клубок. Причем каждое существо не забыло привести с собой друзей. Ни один из которых не испытывал ко всем остальным участникам драки ни малейшего расположения.
Чья-то тень заставила Ваймса резко повернуться. Детрит, облаченный в до блеска надраенные доспехи, положил Шматотворца на перила лестницы и начал прицеливаться.
– Сержант! Нет! Попадешь в Ангву!
– Никаких проблем, сэр, – откликнулся Детрит. – Енто их не убьет. А потом мы соберем куски, которые были Вольфгангом, подождем, пока они срастутся, дадим ему как следует по башке и…
– Если ты выстрелишь, его куски перемешаются с нашими. И это будут очень маленькие кусочки! Опусти свой треклятый арбалет!
Ваймс видел, что Вольфганг с трудом контролирует свой облик. Он застрял между волком и человеком, и Ангва успешно этим пользовалась. Она уворачивалась, извивалась… кусала в ответ.
