Украсть ведьму - Валентина Гордова
Не знаю, какое действие должно было быть у такого проклятья, я просто ужасно злой на Сагара была, когда слова говорила. В результате демон захрипел и согнулся пополам, упёрся ладонями в колени, но остался стоять, ещё и яростно на меня взглядом сверкать умудрялся! Гад!
Из минусов – мне тоже мгновенно стало дурно. Действие проклятья по связи отголосками передалось.
Я прижала ладонь ко рту и замерла, прислушиваясь к ощущениям и пытаясь понять: пора бежать в уборную или всё обойдётся?!
– Ты же сама себе плохо сделала! – негодующе укорил безрогий.
– Заткнись, – простонала глухо из-за ладони, которой от лица не отнимала.
– Сними проклятье, ведьма, – прорычал Сагар и добавил значительно тише, но эмоциональнее: – спасибо, что не смертельное!
Я и не пошевелилась. Во-первых, не могла, любое движение могло привести к плачевному результату. А во-вторых, я проклятье произнесла в сердцах, выдумала только что, так что и нейтрализацию ещё придумать следовало. Причём такую, чтоб подействовала, а не усугубила…
– Тогда лучше не снимай, – демон словно мысли мои услышал.
Хотя какое «словно»? Он и услышал!
– Пошёл вон из моей головы, – прошипела я в ярости, у меня от таких эмоций даже тошнота отступила. – И из моей жизни тоже убирайся!
– Уже бегу, – не смотря на то, что ему откровенно плохо было, Сагар усмехнулся издевательски. А через мгновение вдруг добавил: – Хотя, знаешь, давай сбегаем. До храма, поженимся, чтобы больше в твоей прелестной головушке не возникало вопросов «Да по какому праву» и «Да кем он себя возомнил».
Нет, меня жизнь, конечно, чему-то да учит, но… но он сам напросился! Сам виноват! Сам! Гад!
– Ут скабием торментис тэ! – Высказала я в сердцах и тут же потёрла плечо.
За ним почесала шею, и за ухом… нос, бровь, коленку.
– Чесотка? – мрачно догадался безрогий.
Он, в отличие от меня, до которой снова отголоски проклятья по связи передались, не чесался. Сагар вообще не шевелился. Он стоял, теперь уже прямо, и прожигал меня немигающим взглядом, чем бесил и злил ещё сильнее.
Ну и… вот Эфемер! Так как последнее проклятье придумывала не я, то и нейтрализатор на него имелся. А раз уж на Сагара всё равно не действует, только на меня, я контрпроклятье и прошептала, а после выдохнула облегчённо, у меня уже ничего не чесалось, посмотрела на демона в ответ и потребовала:
– Оставь меня в покое!
Тот, в кого я так неосмотрительно влюбилась, но кто раздражал сейчас до бессильного ужаса, молча сложил руки на груди. То есть «нет»!
– У тебя что, проблемы какие-то? – я искренне понять не могла. – Ты человеческую речь не воспринимаешь? Ты вообще понимаешь, что я говорю?
– Сразу говорить нужно было, – жестко осадили меня. – Поздно кричать «я не согласна», дорогая. Ты прочно обосновалась в моём сердце, в моих мыслях, в моей жизни. О чём говорить, если жизнь без тебя в целом потеряла смысл?
Я стояла и не знала, что на это ответить, лишь во все глаза глядела на Сагара.
– Удивлена? – усмехнулся он с горечью и пугающей решимостью. – Я сам удивился, когда понял. Стоял, как последний кретин, смотрел на то место, где мгновение назад исчезла в портале ты, и удивлялся обрушившемуся осознанию. А когда почувствовал твою боль и понял, что ты на грани – хотел сдохнуть сам. Где тебя искать, куда бежать, как помочь? Этими вопросами я не прекращал задаваться, методично перерывая мир за миром. Весь Кахехар замер в ожидании моих приказов и дальнейших решений, а я, вместо того, чтобы взять на себя правление, прыгал из портала в портал, гоняясь за одной чрезмерно гордой ведьмой.
– Это ты меня сейчас виноватой пытаешься сделать? – не поняла оглушённая его словами я.
– Это я говорю, что у тебя нет права требовать оставить тебя в покое, – исправил мужчина терпеливо.
Такое ощущение, словно у меня земля из-под ног ушла, а в голове вместо мыслей – какие-то путанные водоросли.
– Но я требую, – напомнила чуть растерянно.
Сагар кивнул, соглашаясь, и всё тем же спокойным размеренным тоном сказал:
– А я говорю, что влюблён в тебя слишком крепко, чтобы отпустить.
Шок. Кажется, именно его я сейчас испытывала.
Качнула головой, пытаясь привести в порядок хоть одну несчастную мысль, хоть какую-нибудь, но паршивки упрямо отказывались сотрудничать.
– Сагар, – позвала неуверенно. Демон не ответил, но всем видом показывал, что внимательно меня слушает и ждёт продолжения. Ну, раз уж ждёт, то я и рискнула. – У нас с тобой ничего не получится, если ты один будешь принимать решения за нас двоих.
Реакцией на мои слова стали сжатые до проступивших желваков зубы, упрямый мрачный взгляд и процеженное:
– Я не позволю тебе рисковать и ставить жизни всех остальных выше своей собственной.
О чём я и говорю. Есть только Сагар, его мнение и решения, а мои собственные для него не имеют никакого значения.
– Ты не прав, – не знаю, зачем сказала, если он всё равно меня не слышит. – Они моя семья. Они для меня важнее всего. Конечно, я без раздумий разменяю свою жизнь ради спасения их.
Демон не ответил. Некоторое время он так и стоял, молча глядя на меня, а затем глухо произнёс:
– Для меня важнее всего лишь ты. Только ты. А теперь повтори собственные слова и скажи, что мне делать, раз уж важнейший в моей жизни человек решил самоотверженно убиться. Скажи тебе твоя мать или сестра, что собираются умереть ради всеобщего блага, ты бы позволила?
Я… опустила глаза и промолчала. Нет, конечно, не позволила бы. Сделала бы всё, что в моих силах, но отговорила, остановила, не пустила. Даже… больно признаваться, но если бы я знала, что опробованы не все варианты, а член моей семьи сразу начинает с самого страшного, то я бы даже заперла его, оберегая от необдуманных глупостей.
Но:
– Если бы я знала, что иных вариантов нет… если бы ценой спасения была одна-единственная жизнь, я бы как минимум уважала принятое решение, – проговорила негромко и подняла на повелителя
