Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья
— Это и не нужно. В момент взрыва реактора пилот уже должен находиться без сознания. Согласитесь, трудно представить себе более гуманный способ умерщвления разумного существа... Ну так что, мастер, я включаю? — осведомился «Кореец». — Надеюсь, вы не против?
— Как это?.. — растерялся Борисов. — Что значит «не против»?.. Ты с ума сошел?! Против! Еще как против, понял?! Я против! Отставить!
— А может, он уже того?.. — сказала Дарья. — Может, он газа подпустил уже?.. И вся эта кутерьма нам только мерещится? А на самом деле мы спокойненько подлетаем к Земле, и... Хотя нет, не мерещится...
— К сожалению, — кивнул Шуберт. — Если бы это были наши галлюцинации, они бы оказались... э-э... как-то поинтересней... повеселее...
— Да, для галлюцинаций все это слишком грустно, — заключил Матвей.
— Осмелюсь напомнить... — подал голос «Кореец», — времени до появления противника остается все меньше и меньше. Офицер, связавшийся с пассажирами, вероятно, заблуждался. Он предполагал, что военные корабли будут уничтожены, тогда как конвой ОВКС закрыт силовым щитом. Позволю себе просчитать два сценария. Первый: пришельцы способны преодолеть защиту. Они не станут уничтожать весь флот, а предпочтут вывести из строя лишь основные тяжелые единицы. Все прочие корабли они возьмут в качестве трофеев. Экипажи ожидает такое же рабство, как и гражданское население. Либо тотальное истребление. Второй вариант: поле, удерживающее нас на месте, абсолютно непроницаемо. В этом случае пришельцы захватят интересующие их планеты, а флот будет находиться в открытом космосе до тех пор, пока не исчерпает моторесурс. Теоретически он никуда не сдвинется и после этого, однако живых людей на бортах уже не будет. Как видите, оба прогноза довольно пессимистичны, а третий путь вряд ли существует... Я все же предлагаю вам быстрый и абсолютно безболезненный...
— "Кореец"! — одернул его Шуберт.
— Он становится навязчивым, — проговорила Дарья.
— Дело ваше, — с обидой отозвался кибермозг. — Что ж, тогда получайте. Они уже прибыли...
— Кто? — по инерции спросила Дарья, но, взглянув на большой монитор, закусила губу.
Вопрос был лишним. На экране из мерцающего в черноте кольца гипервыхода один за другим возникали корабли чужаков. Разлапистые и хищные, они и впрямь смахивали на огромных, в километры длиной, насекомых. Мертвенно-синюшные тела корпусов царапали пространство длинными, торчащими под разными углами усиками антенн, излучателей и черт знает еще чего.
Жуки выныривали из гиперперехода и выстраивались в боевые порядки. Перед застывшей колонной земных кораблей уже выросли три широких клина, а чужаки все еще продолжали поступать. Гиперпространственный портал был позиционирован на удивление точно: дистанция до сил ОВКС не превышала семи мегаметров, так что чужаки, проникая в Солнечную систему, сразу же оказывались практически на расстоянии выстрела. Нападать они, однако, не торопились — либо ждали общего сигнала к атаке, либо по каким-то признакам уже определили, что земной флот беспомощен.
— И что теперь?.. — упавшим голосом спросила Дарья.
— Мы еще можем успеть! — скороговоркой предупредил «Кореец». — Не знаю, сколько у нас времени, но если сразу дать максимальную дозу...
— Дозу чего? — резко прервал его Борисов.
— Газа, — охотно ответил кибермозг.
— Да пошшел ты!.. — крякнул Матвей.
— Я же для вас... я же из лучших побуждений... — забубнил «Кореец», но предлагать еще раз поостерегся. — Ладно, сами смотрите... Вас будут пытать, не меня...
— Что делать-то будем? — повторила Дарья.
— Этот мусорный бачок правильно сказал: смотреть, — угрюмо произнес Матвей. — Будем, значит, смотреть... Что нам еще остается?
— Еще, пожалуй, молиться... — глухо добавил Шуберт.
***— Бараны! — Бугаев сплюнул и скосил сервоглаз на экран.
Там разворачивался зловещий строй компьютерных моделек. Все они были подкрашены лиловым и имели очертания нелепых насекомых, но даже это не умаляло их грозного вида. Вернее — количества.
— Строй идеальный, — косвенно возражая полковнику, высказался Ломов.
— Да я про этих, — Бугаев махнул рукой в сторону снующих по грузовому отсеку ученых, механиков и инженеров. — Продохнуть от них невозможно, а толку ноль. Чему их учили? На что, спрашивается, деньги государственные тратили?
— Разберутся, — не слишком уверенно сказал капитан первого ранга.
— Когда от флота один «Джаггер» останется? — Полковник фыркнул. — Сейчас вот врежут эти «пчеломатки» из курсовых орудий, и кранты армаде ОВКС!..
— Силовой кокон им не пробить, — уверенно возразил проходивший мимо исследователь.
— А ты почем знаешь?! — Бугаев погрозил отшатнувшемуся офицеру кулаком. — Даррмоед! — Затем обернулся и прокричал в толпу:
— Все вы дармоеды! Идиоты! Кнопку найти не можете, такой-то оравой!
— Легко сказать, — буркнул кто-то из толпы.
— Что, мне самому поискать?! — распалился Бугаев. — Может, еще носы вам утереть и подгузники поменять?! Я могу! Да только слишком много чести вам будет! Мищенко!
— Я! — Капитан словно бы вырос из-под палубы.
— Впрочем... — Полковник, все еще кривясь от ярости, пошарил взглядом среди техников. — О, рядовой! Дуст! Ко мне!
— Есть! — Дустназаров, польщенный таким вниманием со стороны самого Бугаева, подлетел к командиру со скоростью пули. — Он! Виноват, я!
— Найдешь, как выключается эта хлеборезка, присвою прапорщика, понял!
— Так тошно! — Рядовой преданно взглянул в механический глаз начальника.
— Покажи этим недоумкам, сынок, как надо в трофейной технике разбираться! Пусть им стыдно станет! Рядовой хлеборез ДШБОРа против всех инженеров флота! Вот так! Да! Ставлю тысячу на Дуста!
— Две, — поддерживая командира, крикнул Мищенко.
— Отвечаю! — Сквозь толпу протолкнулся какой-то механик, судя по нашивкам, с крейсера «П. Флойд».
— Три! — краснея от собственной смелости, заявил Зинчук.
— Четыре! — отозвался еще какой-то инженер.
Сержант раздул ноздри и покраснел. Три тысячи — это были все его сбережения. На выручку брату по оружию пришел капитан:
— Пять!
— Пять с половиной! — экономно предложил неожиданно шагнувший из темного угла Калашников.
— А тебя кто выпустил? — удивился Бугаев.
— Приказ маршала! — Майор испуганно шагнул назад. — Всем приказано срочно искать кнопку. Другие распоряжения были отменены вплоть до особого приказа! То есть, наоборот, приказы... Вплоть до особого распоряжения...
— Черт с тобой... — Бугаев махнул рукой и, казалось, тут же забыл о майоре. — Пять с половиной! Давай, сынок, не подкачай! Сделай этих уродов! Шагом марш!
Дустназаров четко развернулся лицом к пушке и строевым шагом направился к ее лафету. Спустя минуту он уже выглядывал из технического люка, перепачканный смазкой и по-деловому сосредоточенный.
— Ну? — с надеждой спросил у него какой-то механик.
— Отвертка надо, — важно заявил «дебошир». — У этой хлеборезки шкивы не так стоят, как у ХР-три...
— Какие шкивы?! — возмутился техник. — Ты же кнопку искать полез!
— Правильно, кнопку, — кивнул хлеборез. — Он там, за шкивами...
— На! — Механик протянул Дустназарову отвертку и, когда рядовой снова скрылся в люке, доверительно шепнул стоящему внизу Мищенко:
— Не получит ваш чумазый прапорщика, господин капитан, и на деньги вся ваша десантура попадет — в двадцать две получки не рассчитаетесь...
— Увидим еще, — буркнул Мищенко, складывая руки на груди.
— Если успеем... — Техник кивнул на обзорный экран. — Чужаки, похоже, закончили выход. Перестраиваются в атакующий порядок. Минут десять нам суетиться осталось. Не больше.
— Сгинь, — сурово приказал капитан. — Иначе схлопочешь за паникерство...
В этот момент кто-то испуганно вскрикнул, и все взгляды как по команде устремились на экран. Даже сухопутные вояки поняли, что происходит в космосе, и от этого почувствовали себя неуютно. Авангард чужаков открывал орудийные порты и выходил на рубеж атаки.
— Абзац, — заявил из своего угла Калашников.
Вслед за высказыванием майора наступила гробовая тишина. Космонавты, десантники, инженеры стояли молча и не двигались с места. Они даже не шевелились. Лишь некоторые из них нервно поигрывали пуговицами и желваками.
— Константин! — неожиданно прорвал тишину чей-то искаженный гиперсвязью голос. — Ответь офису...
— Офису? — удивленно повторил Бугаев, не отрывая остекленевшего взгляда от вражеских маневров на экране.
— Костик, шеф теряет терпение!.. — Теперь стало понятно, что говорит какая-то томная девица.
— Шеф?! — Полковник усилием воли отвлекся от завораживающего зрелища приближающейся смерти и повернул голову. — Какой еще шеф?! Какой Костик?
В неподвижной толпе обозначился очажок активности, и Бугаев резко толкнул Зинчука.
