Олег Дивов - Вредная профессия (сборник)
У «Странника» были свои минусы. Во-первых, его не любили давать за книги, уже где-то премированные. Во-вторых, шефство БНС – это дело обоюдоострое. Ибо Борис Натанович объективный человек, но если кого любит, то не преминет о нем вспомнить вслух, а дальше понимай как знаешь, уважаемое жюри… Известны прен-цен-денты. Наконец, они там прикидывали, кого осчастливить премией в этом году, а кто и подождать может – и т.п.
Самая независимая (по исходной задумке) премия с профжюри – московская «Филигрань», судят которую только критики, а принцип отбора один: литературные достоинства текста. Жюри уравновешено за счет критиков с очень разными пристрастиями. Традиционно «Филигрань» держит сторону умелых, но малоизвестных, малотиражных и малопремированных авторов.
Ориентировано на яркие находки и «новые слова», пусть даже вышедшие крошечным тиражом, жюри киевского «Портала». Пока что, судя по результатам, упрекнуть киевлян не в чем.
По двум признакам – высокое литературное качество и высокий гуманизм – отбирают лауреатов Мемориальной премии Кира Булычева. Жюри состоит из людей, лично знавших Игоря Всеволодовича, и я готов присягнуть: мы (sic!) скорее удавимся, чем пропустим текст, не отвечающий этим критериям. Увы, премию можно давать членам жюри, и рано или поздно мы перенаграждаем друг друга. Это, наверное, будет со стороны выглядеть дико. Но что поделаешь: «Других писателей у меня для вас нет». Лишний повод вспомнить статью Громова, с которой началась эта дискуссия.
Наконец, самая безбашенная премия – «Нетрезвый меч», вручаемый фэн-группой «Мертвяки» за лучшее отображение в тексте процесса распития спиртного. Я настаиваю на том, что «Мертвяки» – профессиональное жюри по вопросам выпивки. Хотя они и в фантастике неплохо понимают.
А где же «Аэлита», старейший наш конвент, вручающий свой приз аж с 1981 года? А не здесь.
5. Демократические премии (когда голосуют все аккредитованные участники форума) и конференции, на которых их вручают, – наиболее шумные, скандальные и известные. Старейшина тут – некогда буйный, а ныне уютный питерский «Интерпресскон»; самый «рабочий» – московский «Роскон»; самый роскошный – харьковский «Звездный мост», где золотой «Кадуцей» за первое место и правда золотой, целых двести граммов.
Об этих премиях ходит немало грязных сплетен – и неспроста. Именно при «демократии» расцвело «консолидированное» (т.е. по сговору) голосование. Именно на таких конвентах буйствует пропаганда и контрпропаганда. Это похоже на черные политтехнологии, разве что без подкупа избирателей.
С голосованием на «Интерпрессконе» были связаны шумные скандалы на заре конвента, в ранние 90-е. Питерцы первыми ввели систему аккредитаций: чтобы гости из «групп поддержки писателей» хотя бы деньги платили за бюллетени. Потом эти выкрутасы сами сошли на нет – уж больно не комильфо.
Важно отметить, что предварительный сговор на «Интерпрессконе» не давал гарантий уже в двухтысячном году. Тогда московская делегация с перепою вспомнила о романе «Выбраковка» и решила дружно за него голоснуть – а то чего это Дивов у нас как бедный родственник? Честно скажу, бухие были все в дымину. Хоть это нас и не оправдывает… Приз все равно получил Лукьяненко. Сказал: извини, я не нарочно! Ну, посмеялись. А напрасно.
Икнулось нам всем на «Росконе-2002». Самый демократичный конвент, где список для голосования – полная библиография фантастики за истекший год – оказался неожиданно уязвимым. На ранних «Росконах» заполняло бюллетени человек по сто, редко больше. И выяснилось, что сплоченная группа в дюжину особей может пропихнуть в шорт-лист кого угодно. Во втором туре многие не голосуют, и та же группа, наставив своему протеже первых мест в бюллетенях, подводит его вплотную к «бронзе». Правда, выше аутсайдеру не подняться никак.
Эту тактику – вполне осознанно и с трезвых глаз – применило литобъединение «Бастион». С лозунгом: пора двигать своих, чем они хуже других?.. «Свои», кстати, если и были слабоваты, то впоследствии стали точно «не хуже». А тогда вдруг шорт-лист запестрел именами, каких совсем не ждали. И в итоге на третье место выскочил роман Александры Сашневой «Наркоза не будет». По нему кино сейчас сняли. Заметно ученическая, но яркая и неожиданная для того времени книжка. Ее стоило премировать хоть затем, чтобы другим авторам дать стимул писать агрессивный «неформат».
Проблема была в том, что Сашневу еще мало знали, книгу мало кто читал, а «бронза» – опаньки! И ладно бы идейные отцы «Бастиона» делали лица кирпичом. Нет, они шумно праздновали победу. Они и сейчас говорят, что независимое литобъединение имеет право и даже обязано проталкивать «своих». Ну, чисто формально это так…
Конвент был, как нарочно, совершенно чумовой. Опять народ, уже по традиции, нырял в свой любимый фонтан у бара. В том числе там плескалась одна писательница. Топлесс. Ну да, мы такие. Отсюда и пошла байка про «стриптиз, обещанный за приз». Вот только купание было днем раньше голосования. И писательница сняла майку из чисто хулиганских соображений: ее «поймал на слабо» законный супруг, тоже фантаст. Ну да, они такие оба.
Итак, возникла проблема. Старались, выдумывали, как сделать совершенно объективные премии, – и нате. Прямо не конференция фантастов, а Государственная дума.
Было много ругани. «Бастион» просили уняться. «Бастион» не внял. Через год или два, когда некий их автор в шорт-листе поравнялся с Витицким, Лукьяненко демонстративно, на глазах у этого автора, со словами «Что же ты, Димка, творишь?!» проголосовал за него и запихал бюллетень в урну.
А потом все кончилось. Резко подскочило число участников «Роскона». На последний съехалось чуть ли не семьсот человек. И общее мнение десяти-двадцати, даже тридцати, стало «весить» очень мало. Почти ничего.
И авторы «Бастиона» так выросли, что не нуждаются в поддержке.
Да, рецидивы консолидированного голосования наверняка случаются. А еще на конвентах вовсю агитируют и разагитируют. Хит прошлого «Роскона» – нашептанная во множество ушей фраза: «За этот роман голосовать нельзя, потому что фэнтези так писать нельзя!» И ведь сработал аргумент. Но вся эта мышиная возня не стоит лишних нервов, когда включаются такие убойные факторы, как «доступность носителей» и «инерция брендов». Если статут награды предполагает три призовых места, то на верхние два не запрыгнешь никаким лоббированием и антилоббированием. Вся подковерная борьба идет максимум вокруг «бронзы».
Весомее любой пропаганды сам факт приезда писателя на конвент. Но даже появление на «Росконе» самого Крапивина подняло его повесть лишь до «серебра». Хотя живая легенда приехала, человек, вклад которого в фантастику огромен, а личный авторитет среди «старичков-фэнов» запределен. Сами думайте теперь, кто кому чего дает и за какие особые заслуги…
По идее, наиболее предсказуемая из демократических премий – «Сигма-Ф», за которую голосуют читатели журнала «Если». Ясно, что огромная фора – у текстов, вышедших в «Если». Другой разговор, у каких именно текстов. Там по-разному бывает.
6. Спецпризы – каждый по-своему маленькая трагикомедия.
Например, издательство ЭКСМО выдумало премию «Фантаст года», вручаемую по объективному критерию – итогам продаж за год. Когда она возникла, на топе были сплошные «эксмошники», и перемен никто не ждал. Злые языки говорили: ЭКСМО, вслед за «Армадой», сделало премию для тех своих, которым нормальных призов не дают… А потом «аэстэшник» Лукьяненко ка-ак жахнет! А через год опять ка-ак жахнет! Тут решили на всякий случай: больше двух раз подряд «Фантаста года» одному автору не давать…
Типичный спецприз – премия Харьковского Института Чудаков, красивый искусственный рубин в золоте, вручаемый на «Звездном мосту» «за заслуги перед Ее Величеством Фантастикой». За выслугу лет, короче говоря.
Старейший наш спецприз – «Аэлита». Эта премия с профжюри вручается за лучшую книгу последних двух лет, но получить ее можно только раз в жизни. Что и выводит «Аэлиту» в категорию спецпризов.
Самый экзотический спецприз – «Большой Зилант» казанского конвента «Зиланткон». Он вручается за книгу, никогда не получавшую никаких призов.
Бывают и разовые акции. «Самым язвительным спецпризом» я бы назвал денежную премию в несколько тысяч долларов, учрежденную какой-то северсталью «для поддержки молодых дарований». Кто помнит, кому ее вручила Юлия Латынина, – тот помнит. Зал «Роскона» корчился от смеха. Вот же было время! И Юля была еще… другая. Вейский цикл, «Сто полей», боже, как далеко это все позади…
Такие у фантастов основные премии. Так они вручаются. Андрей Белянин просил всю правду – вот она, на блюдечке. Неужто очень страшная?
Если совсем откровенно, «старшие» заждались новых ярких имен. Неспроста признанные наши лидеры проводят семинары и мастер-классы. И недаром «Роскон-2006» бешено аплодировал, когда на третье место поднялись, разделив его с маститым Лазарчуком, Карина Шаинян и Дмитрий Колодан. Пробиться к наградам действительно непросто. Для этого нужно сделать мощный текст, который громко прозвучит и крепко запомнится. А в идеале – выдавать такие тексты регулярно. И «старшие» довольно высоко держат планку, ты поди ее перепрыгни. Удивительно, что некоторые авторы не хотят этого понять и обиженно ноют: опять награду дали не мне, любимому…
