Леди-воровка на драконьем отборе (СИ) - Лунёва Мария
Графство Шарлье? А ведь что-то знакомое. О, ну конечно!
— Не могу с вами согласиться, виконтесса, — шепнула я, глядя, как графиня Алье, что-то выговаривает особе впереди шеренги. Девушка стремительно бледнела и заливалась краской стыда. — Ваши вина из графства Шарлье невозможно забыть. Такой богатый букет. Аромат, сводящий с ума. А виноград! Ммм... Не помню, чтобы с нашего стола он когда-нибудь исчезал.
— Мне приятно, — она смущенно улыбнулась. — Наша семья владеет лучшими винодельнями и обширными виноградниками. Графство хоть и мало, но прибыльно. Этим мы с вами похожи, только у вас...
— ... дары моря, — мгновенно вспомнила я и знаменитые мидии из Лодоса.
Их партиями через моего отца провозили контрабандисты. Львиную долю переправляли в соседнее королевство, часть оседала на внутреннем рынке и шла к столу купцов и владельцев фабрик. Я даже знала капитана судна, который всем этим промышлял. И его кока, который готовил мидии просто божественно и всегда приговаривал, что если его блюдо хоть раз попробуют при королевском дворе, то он прожил жизнь не зря.
Ну вот, хоть какие-то знания о моей, якобы, родине у меня оказывается есть.
— Да, — шепнула соседка, отвлекая от копания в собственном багаже географических знаний. — Надеюсь, мы с вами продолжим знакомство. Я впервые при дворе и не скажу, что чувствую себя здесь комфортно.
— Я тоже впервые, но основное правило знаю, — я бросила короткий взгляд на распорядительницу отбора, делающую выговор уже другой белеющей от волнения девушке. — Нельзя показывать истинные чувства. Даже если боязно, делайте вид, что это они приехали к вам во дворец, а не вы к ним.
Я высокомерно усмехнулась. Гофмейстерина в этот момент обернулась на меня и нахмурилась. Затем прищурилась, злобно так и, приподняв подол, двинулась в нашу сторону.
Я задрала подбородок выше и одарила ее взглядом, с которым по обычаю кухарки на кухне тараканов полотенцами давят.
Графиня засопела, но снова смолчала. Кажется, у меня появился еще один личный недруг. Боги, не забыть бы их всех! А то неприлично как-то: человек тебя ненавидит всей душой, а ты о нем даже не помнишь.
— Итак, — не удостоив меня репликой, гофмейстерина в который раз обвела взглядом всю шеренгу. — Прежде всего я хочу познакомить вас с распорядком дня, которого придерживаются во дворце. Соблюдать его строго необходимо. Любая провинность может стоить вам расположения королевской четы и принца Дункана.
Все разом испуганно запричитали, и только я приподняла бровь. Ну надо же, какая потеря. Можно подумать, ваше Величество или ваше Высочество не забудет об этом стаде невест через пять минут после окончания отбора. И шуту понятно, что сие мероприятие нужно лишь для демонстрации мнимого равноправия среди знати. Чтобы показать одинаковое расположение правящей семьи ко всем аристократическим родам нашего королевства.
— Тихо! — графиня Алье орала почище генерала на плацу. — Итак, расписание. Восемь утра — завтрак. Без опозданий! Пропускать запрещаю. Являться строго в подобающем виде, — последнее она произнесла, глядя прямо на меня. Поморщилась и продолжила: — В полдень — обед. О культуре поведения за столом, надеюсь, вам напоминать не стоит. Все знают про этикет, с какой стороны должны лежать салфетки.
Я закатила глаза. Нет, перед ней весь цвет аристократии, а она такую ересь несет. Это же просто унизительно! За кого она нас принимает? Соседка рядом тоже презрительно фыркнула в сторону распорядительницы отбора.
— И наконец...
Графиня Алье выдержала паузу, а я не удержалась:
— Дайте угадаю — ужин!
Вроде и сказала шепотом, но все прекрасно расслышали, потому как по стройному ряду дев пронеслись смешки. Ну раз уж так вышло, то я добавила:
— Являться не в ночных рубашках, а в платьях! И есть не руками, а столовыми приборами. В носу не ковырять, в принца пальцами не тыкать. Оды ему не петь и еду с его тарелки не таскать! С этим строго!
И снова смех, уже громче.
Лицо гофмейстерины пошло красными пятнами.
— Виконтесса Лодоса, выйти из строя!
— Так точно, графиня Алье! — отчеканила я. — Есть выйти из строя!
Приподняв подол платья, сделала размашистый шаг вперед и резким движением ударила кулаком по груди с правой стороны, как это делали воины королевской гвардии.
Глава 3.2
Смех стих. Леди смущенно поджали губы и уставились кто куда. Я же вызывающе приподняла бровь. Распорядительница отбора смотрела на меня налитыми кровью глазами, словно бык. Как же я соскучилась по этому! Широко улыбаясь, с предвкушением ждала от нее следующих действий.
Ну, чего она там удумает? Заставит всю ночь карту королевства на гобелене расшивать? Или на горох поставит? А может вслух читать житие правителей от момента вылупления первых драконов до снисхождения божественной магии на простой люд?
Все это я уже проходила и не раз.
Вот только сейчас ситуация немного иная. Мы не в школе, и я не маленькая девочка, оторванная от мамок и нянек, которых, к слову, у меня никогда и не было.
Хотя помню ма Анни Мари, которая присматривала за мной. Первая куртизанка Яблочного переулка, где сосредоточены самые элитные бордели столицы. Но это я узнала много позже. А малышкой безумно радовалась, когда она приходила в красивых ярких нарядах, садилась на стул с высокой спинкой и рассказывала самые лучшие сказки, которые придумывала сама. О принцессах и принцах, драконах и простых крестьянках. И в каждой из них мужчина доблестно сражался за свою леди и побеждал всех врагов. Она же давала мне первые уроки этикета. Учила танцам, поклонам, искусству вести светские беседы. И преподавателем была замечательным. Еще бы! Ведь и среди куртизанок попадаются баронессы из разорившихся родов, кем она собственно и была.
И вот теперь эта напыщенная графиня Алье хочет сломить девушку, которую воспитывали такие «леди»!
Вот бы она сейчас удивилась, узнав, что жена купца Алонсо, которая вхожа в дома аристократов, и есть та самая ма Анни Мари. О да, куртизанки, находящиеся под покровительством моего отца, знали себе цену и часто выходили замуж, ну очень выгодно занимая высокое положение.
Я усмехнулась и с некоторым снисхождением взглянула на гофмейстерину.
— Леди Гимера, вы виконтесса и должны соответствовать своему положению, а я этого не наблюдаю! — выпалила она раздраженно.
Зря! Гнев часто играет с людьми злую шутку. Они в раздражении забывают, что говорят и кому, вкладывая своему противнику в руку рапиру, которой потом им же и пронзают сердце.
— Вы сомневаетесь в том, что соответствую? — четко и медленно проговорила я. — И прилюдно об этом заявляете, в присутствии наследниц семей высшего света? Кто дал вам на это право, графиня Алье? — Я выдержала паузу, наблюдая за тем, как она бледнеет. До нее начинало доходить. И прежде чем она сообразит, что мне стоит прикрыть рот, я продолжила: — Король наградил мою семью землями и счел нас достойными! А вы сомневаетесь в правильности его решения? Публично! Вот так ставить свое мнение превыше мнения его Величества! Неслыханно! — последние фразы я сказала таким тоном, что все разом умолкли.
О, да! Умела я выворачивать все наизнанку. Но и этой особе стоило следить за языком и помнить, что при дворе выживают лишь лисы и змеи, всех остальных просто сжирают.
Графиня Алье открыла рот, но не проронила ни слова. Ее глазки забегали в разные стороны и вдруг увеличились вдвое, а за моей спиной раздались громкие шаги и специфическое постукивание. Вроде и знакомое, но я не смогла с ходу определить, что это.
Обернуться не позволило воспитание. Я продолжала стоять по стойке смирно и буравить взглядом бледную гофмейстерину.
— Что здесь происходит, графиня Алье?
Этот голос... Он пробирал до мурашек. Приятных таких. Не видя мужчину, можно было бы уже влюбиться.
И снова это постукивание. Прямо за мной.
Спина мгновенно вспотела. Во рту пересохло. Такое было со мной впервые. Еще несколько шагов, и незнакомец остановился. Я его кожей чувствовала. Рядом, слишком близко. Он нависал надо мной горой, а его тень сливалась с моей. Столь неприлично, но, похоже, мужчину это не волновало.
