Сталкеры - Анджей Пилипюк
— Думаю, туда нет смысла лезть на машине, — буркнул Якуб. — Вездеход слишком большой и слишком громкий. Подъедем вот в это место, — ткнул он пальцем. — А дальше проскользнем на своих двоих. Лесами пересечем зараженную зону, срежем угл этого вот розового пятна — и мы на месте. Нужно только будет сапоги хорошенько вытереть, на случай тех кусков реактора.
— А мне кажется, что нужно будет на машине ехать, — покачал головой казак. — Пешком мы получим такую дозу, что живыми не вернемся…
— А что означают эти вот маленькие черные черепушки на карте? — обратился экзорцист к сталкеру.
— Ээээ… Не знаю.
— Что-то ты ничерта и не знаешь, — завелся Якуб. — Ладно, спокуха, гарантируем, что рядом с нами ты всему научишься. За два-три дня ты обретешь больше жизненного опыта, чем те пионэры[12], что годами патрулируют территорию.
— Внешний вид у тебя уже подходящий, а благодаря нам, сделаешься самым настоящим сталкером, — дополнил казак.
— Смилуйтесь, панове! Не хочу я! — завыл Мыкола.
— Хорошую профессию заимеешь! — отрезал экзорцист.
— Так профессия у меня уже имеется, — захныкал говнюк. — Я актер в одном из киевских театров. А тут подрабатываю, пока лето…
— Сынок, — торжественно начал Якуб, — у тебя есть выбор. Можешь оставаться актером, одним из кучи наемных комедиантов… А можешь стать и самым настоящим сталкером. Добыть элитную профессию, исполнять должность, связанную с громадным общественным престижем и всеобщим уважением. Выступать в смертельно опасные места и добывать сокровища зоны, — искушал он..
— Опомнитесь, панове. Какие еще сокровища! Здесь нет ничего стоящего внимания. Все, что можно найти в развалинах, ужасно заражено. Здесь даже грибы в лесу нет смысла собирать! — фыркнул Мыкола. — А вот работа в театре — это что-то конкретное.
— Вот только не надо ля-ля, — перебил казак. — Не верю я, чтобы тут ничего ценного не было.
— Единственное, что стоило бы усилий, это подземные силовые кабели из алюминия, только их давно уже выкопали и оттарабанили в приемку. А тех, что это делали, давно уже нет в живых по причине лучевой болезни.
— Ну а уважение… — начал было Сэмэн.
— Восхищение глупых американцев, которые верят, будто бы я и вправду сражаюсь в зоне с мутантами? Нихрена оно не стоит, все основано на обмане.
Сталкер махнул рукой, словно отгонял муху.
— Ладно. Переходим к конкретным вещам. Все равно, поехать с нами ты должен. Если попадем в засаду, ясен перец, мы будем весьма разочарованы и устроим тебе какую-нибудь очень вредную подлянку. Как ты планируешь объехать военные патрули? — спросил экзорцист.
— Не стану я никого объезжать. Эту территорию никто не охраняет и не следит за ней. У военных крайне низкое денежное довольствие, так что, вместо того, чтобы таскаться без какого-либо толка по зоне, ребята толкают горючку налево, ну а график патрулей заполняют, сидя в казарме.
Запретная часть зоны выглядела точно так же, как и не запретная. Якуб с Сэмэном разглядывались, чувствуя все большее разочарование. Шоссе было покрыто потрескавшимся старым асфальтом. Мелиоративные канавы и обочины заросли бурьяном. По обеим сторонам дороги сменялись березовые и сосновые рощицы. Кое-где были видны остатки хат с провалившимися крышами и покосившимися заборами.
— Ну совершенно как у нас, — буркнул экзорцист. — По соседним деревням таких заброшенных хозяйств как грязи. И ни единого мутасика не видать!
— Так это же вроде как хорошо, что не видать?! — удивился Сэмэн.
— Оно вроде и так, только мне как-то скучно, — признал Вендрович.
— Якуб…
— Нуу…?
— Ты уже человек взрослый и должен кое-что узнать.
— Только не звизди мне, будто бы Святого Миколая[13] не существует!
— Э-э, святой Миколай — это факт практически научный, мы ведь несколько раз встречали его. Я только хотел дать тебе понять, что никаких мутантов не существует.
— Да что ты такое говоришь?
— Все эти научно-фантастические рассказы и фильмы — это ерунда на постном масле, — пожал плечами Сэмэн. — А нет, потому что никаких мутантов и быть не может. Во-первых, серьезные генетические недостатки, в основном, являются летальными. Повреждение генов приводит, к примеру, к неправильному строению внутренних органов, и хана. Такое существо умирает еще на этапе жизни в качестве плода или сразу же после рождения. Если радиация уничтожит генетическую информацию более экономно, появляются повреждения не такие зрелищные; только ведь мы сконструированы таим макаром, что действуем как единое целое. Если какой-то ген не сработает, то в средине чего-то и не хватит. Подобного рода существа, если вообще выживут, как правило, гораздо слабее, они податливы на всякие болячки, недоразвитые и по этой причине опасности не представляют… Считается, что лишь одна мутация на миллион может быть положительной. Но опять же, что нам с того? У кого-то будут зубы чуточку получше. Или кожа чуточку покрепче. Ну или там зрачок другой формы. Чтобы из всего этого возникло нечто конкретное, такой признак должен оказаться очень даже полезным… Вот подумай, что бы тебе в жизни пригодилось?
— Какой-нибудь дополнительный тонюсенький палец, чтобы колупать в носу и в ухе, — ответил на это Якуб. — Правда, оно ведь и спичкой можно… Ну, силы бы побольше. И, наверное, печенку дополнительную…
— Все это требовало бы изменения очень многих генов.
— Ну ладно… Выходит, когда мы встретим мутантов, то они будут слабыми, больными и искалеченными существами?
— К тому же, наверняка еще и деформированными, что дополнительно ограничивает их возможности передвижения и нападения.
— А динозавры?
— А откуда им тут взяться? — Казак с сожалением поглядел на приятеля. — Они вымерли миллионы лет назад. Никакая радиация не вернет их к жизни, да и как? Их даже клонировать невозможно, потому что от их ДНК сохранились лишь немногочисленные следы. Все подверглось фоссилизации[14]. Химические изменения произошли такие, что никто эту ДНК никогда не прочтет.
— Ну а зомби? — экзорцист чуть не расплакался.
— Никаких шансов. Зомби — это труп, возвращенный к жизни с помощью некромантии. Никакое облучение покойника никогда не поможет ему подняться из могилы.
— Ну, может, мамонты… Нет, мамонтов здесь не будет, — ответил Якуб сам себе. — То есть, в качестве единственного разнообразия, нам остаются лишь те одичавшие тигры…
— Нет здесь никаких тигров, и в Припяти перед аварией никакого зоопарка не было, — признался сталкер. — Это тоже страшилка для туристов. Точно так же, как громадные пауки и другие движущиеся макеты. Мы приехали… Только я на вашем месте не высаживался бы. Заражено тут все, как
